Непросто Мария, или Огонь любви, волна надежды, стр. 32

Я чуть отклонилась вперед и резко рванулась назад, разбивая затылком нос заботливого насильника. Называется «посыл на Одессу».

Судя по тому, что девчонки и земляные исчезли из поля зрения, позади меня человек.

– Уй! Зараза! – На секунду мужчина ослабил захват. Этого мне хватило, чтобы выкрутиться и встать в боевую стойку.

– Мария? – обалдел непрошеный спасатель, отнимая от носа окровавленную ладонь. – Что ты здесь делаешь?

– Шашлыки жарю, – нахмурилась я, приглядываясь к амбалу. Было в нем что-то знакомое. Поразилась: – Алексей?

– Я! – ухмыльнулся мужчина в черной форме спецназа.

Предо мной, криво улыбаясь, стоял сильно преобразившийся ресторанный спаситель. Тот, который вволю изукрасил икрой напыщенного Вольдемара. Оказывается, не бандит? Спецназовец?

Вслед за Алексеем из лесу выломилось еще несколько человек в камуфляже и с автоматами. Опять знакомые все лица. Веселые великаны с пудовыми кулаками, те самые мужики из ресторана.

С ума рехнуться можно! Так его шкафы-коллеги тоже омоновцы?

– Ты тут что делаешь? – прищурилась я. – Да еще в таком виде?

– Нас прислали кое-что проверить, – обтекаемо сказал Алексей. Выдурился: – И вот я тут, и весь у ваших ног!

– Замечательно! – фыркнула я, изо всех сил отталкивая его, потому что из огненного кольца начали чувствоваться достаточно сильные темные эманации.

Гигант удивленно отлетел далеко в сторону.

Я рыкнула ему:

– Не лезь под руку! Девочки, займитесь людьми! – Эфирам.

Те парализовали разрядами всех зрителей-людей.

Воздух вокруг меня заколебался. На протянутой ладони заплясали три маленьких огонька, которые стекли на землю и выросли до размера человека. Огненные рабы окружили меня и уставились на спецназовца черными провалами глаз.

– За мной, – скомандовала я помощникам. – Нам в другую сторону.

Мы развернулись и шагнули в огонь.

Глава 15

Внутри меня ожидал сюрприз. Крайне неприятный. Нас с ифритом посетил Рамон.

С довольной рожей, весь в черном, он стоял и смотрел на нас смеющимися глазами ядовитой гадины. От его взгляда мне сразу стало не по себе. Виртуально – только виртуально! – я ощутила огненный хлыст на своей коже. И пришла совсем не виртуальная боль.

Я повела плечами, и наваждение сгинуло. Не могу позволить воздействовать на себя. Особенно во время операции. Даже если меня никто, кроме этих двоих, не видит. А боль… в сущности, что такое боль? Я давно привыкла. Постоянная, мучительная боль сердца и понимание того, что некоторые вещи невозможно исправить, – куда страшнее фантомной…

Рамон заметил мой жест и скривился.

Что, красавчик, другого времени для визита не мог выбрать?

Позвонил бы, на чай напросился. Я бы его вежливо послала. Он бы мне культурно ответил. Вот так бы и провели время с пользой…

– Всем привет! – оживилась я, становясь в сторонке от двух оживленно что-то выясняющих мужиков. – «Здравствуйте» не говорю, потому как ни одному из вас здравствовать не желаю!

Ифрит сильно обиделся и выпустил на меня струю пламени белого цвета. Я увернулась. Рамон поморщился.

Эфиры благоразумно сбежали. Я девочек понимаю. Выплеск был не только огненный. Там скрывалась и какая-то электромагнитная составляющая. Эфиров убить не убьет, но из строя надолго выведет. А с учетом того, что больниц для эфиров не существует… Картина малоприятная.

– Тебя мама научила вместо приветствия плеваться? – фыркнула я, обращаясь к Рошану. Постаралась держаться в стороне и не поворачиваться спиной к создателю. Из них двоих неизвестно кто еще хуже. Я ставлю на Рамона. – Существует множество курсов, где учат правилам приличного поведения в обществе…

Новая струя и новый кульбит. Мои огоньки-помощники метались вокруг ифрита, но почему-то на расстояние поражения подобраться не могли. Их словно что-то сдерживало.

– …Бабки у тебя есть, – пыталась утихомирить я бьющееся в ребра сердце. – Походил бы для разнообразия. Нет? Жадность мучит? Интеллекта недостает?

Рошан взревел, будто я ему ректальный термометр предложила протестировать, и снова харкнул в меня пламенем. Достал, паскуда!

И похоже, совсем плохо мое дело, судя по радостному оскалу гниды Рамона.

Огонь не впитался как обычно, а затанцевал по коже. Прильнул в ласке. Погладил по волосам и… угас. И как это понимать? Проба сил? Заигрывание? Намек?

– Это новый способ домогательства? – озлобилась я. – Как на коленках даму подержать – так «Пошла вон!», а тут бесплатно помацать – и сразу слюни распустил?

Мои ослабевшие помощники еле стелились по земле дымными клочками. Ифрит им точно не по зубам. Вот почему испанец так радуется. Ну что ж, посмотрим! Во мне еще есть остаточная первородная стихия, данная огненным создателем. Это не конец.

– Сволочь! – выплюнул Рамон, почему-то дико разочаровавшись во всем человечестве. – Где только слезы русалки раздобыл?

– Не знаю, о чем ты… – хмыкнула я, прикидывая, как бы посильнее разъярить Рошана, чтобы он ломанулся за мной из круга. – Но в таких случаях очень хорошо помогает лук!

Рамон зыркнул на меня с выражением ощипанной под хвостом гиены и взялся за ифрита:

– У тебя нет выбора! Отдай мне то, что должен!

Мужчины скрестили взгляды. Оба молчали. Называется: «Скушай «Твикс», сделай паузу!»

– Не отдавай, – дружелюбно посоветовала я, прерывая колючее враждебное молчание, от которого хотелось отчаянно завизжать. Вполне искренне добавила: – Назад никогда не получишь. Этот мерзавец еще ни разу ничего не вернул! Гобсек! В натуре.

Рошан задрал рогастую голову и заревел.

– Ты рогами постучи! – посоветовала я. Прозрела: – Слушай, а ты не мои ли рога используешь? С тебя за амортизацию причитается!

– Заткнись! – рявкнул Рамон и затрясся. Интересно, это от злости или от жадности, что не дают?

– Да ни за что! – вякнула я в ответ. – Я не могу лишить тебя наслаждения слышать мое ангельское карканье. И помнится, ты сам тогда просил: «Кричи, сучка! Кричи – доставь мне удовольствие!» Привычки изменились? Ушки от пробок прочистил? Или прибор для слабослышащих купил?

– Рошан, время истекает! – предупредил ифрита мой создатель. – Скоро ты не сможешь удерживать защиту, и тогда… – Довольное, безумно счастливое лицо.

Может, мне тоже плюнуть в харю, только Рамону? Ну, в порядке взаимозачета? Он злит огненного духа, ифрит плюет в меня, а я в испанца? Я за справедливость.

Уродливая голова духа пустынь повернулась от Рамона ко мне. Алые глаза без зрачков сузились, словно в раздумье.

Потом… Я глазам не поверила! Эта тварь медленно вспорола длиннющим когтем свою грудь, там, где у нормальных людей сердце.

– Ух ты! – изумилась я. – Ты решил облегчить мне задачу? – Поцокала языком. – Какой ты милый!

Ифрит начал напевать что-то по-восточному завораживающе мелодично, прижимая когтистые лапы к раненой груди. Над полянкой пронесся тихий печальный звон металла.

У Рамона радостно заблестели глаза, он раздул ноздри и задышал часто-часто, словно при оргазме. На него нынешняя ситуация действует как наркотик. Вот я всегда говорила – извращенец!

Рошан отнял руки, и в них забилось ярко-алое, с огненными и белыми прожилками сердце. Такое… неимоверно прекрасное в своей открытости.

Ифрит шумно выдохнул и повернулся ко мне, протягивая сгусток своей сути.

– Вау! – обалдела я. – Ты мне предложение делаешь? Прям так сразу? А еще женщин легкомысленными называют… Извини, но я не могу…

Рамон прыгнул к ифриту, стараясь выхватить у него огненное сердце. Рошан быстро отступил, издавая звук, похожий на хмыканье, и с силой метнул сгусток в меня. Точно в середину груди…

Огненное тепло мгновенно впиталось в тело, потекло по венам жидкой лавой…

– Ой! – только и смогла сказать я, очумело уставясь на свои руки, по которым побежали синие круговые татуировки. Постепенно метки впитывались в кожу, обесцвечиваясь и становясь слабее, пока не исчезли совсем.