Мастер Путей, стр. 33

Теперь в этой битве за шкуру Эрси Диштоя (или Годже Каха – шкура-то все равно одна) принимали участие все, и не понятно было, кто еще оставался самим собой, а кого использовали Атаятан и неизвестный. Мастер отшвырнул попытавшегося повиснуть на его руке Длинного, сломав при этом парню шею, а громила воспользовался тем, что противник отвлекся, и проломил ему череп своей дубиной; но и громилу успокоил сверкнувший кинжал, пролетевший по воздуху через всю комнату и вонзившийся в налитый кровью глаз.

Эрси рассмеялся, затем зарыдал, затем накрылся с головой, стараясь не слышать стонов, рева, грохота и проскальзывающих время от времени во всей этой какофонии самых страшных звуков – мелодичных до умопомрачения фраз Атаятана или его противника. Они спорили, кто имеет право на Дар Эрси!

Внезапно все стихло. Диштой подождал под шкурами еще пару минут и только потом выглянул: все разбойники были мертвы. Эрси осторожно вылез, встал на ноги и, обходя мертвецов и лужи крови, стал пробираться к выходу.

– Я нашел тебя! – вдруг услышал Эрси голос и обернулся.

Шип лежал, прислонившись к стене, в груди торчал чей-то тесак, но он был еще жив, и улыбке Атаятана его состояние не помешало.

– Вернись! Ты полезен! Если будешь служить мне – не пожалеешь, а если она найдет тебя – то выпьет!

– Кто она?

– Эт’ифэйна.

– Я не вернусь! – Эрси набрался смелости, шагнул к Шипу и, скривившись от отвращения, поглубже вогнал тому в сердце тесак.

Когда Шип умирал, Атаятан все еще улыбался его устами.

Глава 10

Брат

Вирд-А-Нэйс Фаэль

Вирд сидел в кабинете Верховного и смотрел на Мастера Уйта, своего секретаря, пока тот вскрывал очередной конверт с посланием, почти с ненавистью. В этом конверте наверняка еще один неприятный сюрприз. И так столько всего навалилось…

Значительные силы тарийской армии были направлены на север для создания заслона. Ках, когда еще был здесь, рассказывал, что Атаятану не удавалось переправить куда-либо своих смаргов при помощи Дара Перемещений, поэтому следовало ожидать, что создания эти могут двигаться, уповая лишь на собственные ноги, а значит, главная угроза – все же с севера. Хотя где теперь сам Древний и связанные с ним Одаренные?

Часть населения и немногочисленные остатки Детей Снегов эвакуированы в глубь страны. Строители работают не покладая рук, создавая укрепления, чтобы задержать армии Атаятана. Золотой Корпус тренируется день и ночь, Оружейники тысячами единиц выковывают оружие, способное поразить связанных с Древним и эффективное даже в руках неодаренных. В этом Вирду удалось «задать темп». Оказалось, что, работая вместе с Музыкантами и Строителями, Мастера Оружейники могут творить удивительные вещи. Войска Тарии подтянулись из Доржены и теперь в полном его распоряжении. Мастера Перемещений ведут разведку, докладывая обо всех подозрительных происшествиях, которые могут быть связаны с Древним, как на севере, так и на юге.

Но всего этого недостаточно… Приложенных усилий, предпринятых действий, найденных ответов, составленных планов – мало! Вирд остро осознавал, как мало!..

Кроме восставшего Атаятана – наводнение в Дойже, Тасия-Тар вышла из берегов. Что-то похожее на эпидемию в восточной Тарии на границе с Ливадом. Засуха, поразившая земли у Хвоста Дракона, туда требовали Мастеров Полей и погодников, но Одаренным сейчас всюду угрожает опасность, и он боится их отпускать. Годжийцы, воспользовавшись тем, что Ара занята войной с Тарией, активизировали налеты на имперский флот, доставалось и тарийским кораблям, особенно купцам из Междуморья; пиратам следует преподать урок. Жада и Микута в очередной раз вцепились друг другу в горло, а Ташир то и дело поглядывает на западные земли Ливада.

Несмотря на то что удалось договориться с Хокой-То и чатанскими Мудрецами, из Ары почти ежедневно поступают жалобы: то плачутся тарийские Толкователи и Пророки, посланные туда, – мол, к самому интересному их не допускают, то выдвигают обвинения Персты Света, что их давно не приглашали в библиотеку Семи. То благородные к’Хаэли гурьбой приходят на поклон к императору, требуя, чтобы он не соглашался на уговоры тарийского колдуна – Верховного, и не освобождал рабов, хотя об этом речи еще не было.

Совет Семи Вирд собирал ежедневно. И вот сейчас, как только Мастер Уйт закончит свой доклад о полученных вчера поздно вечером сообщениях, настанет время очередного заседания. Теперь это заседание начинается, едва взойдет солнце.

Вирд отменил церемониальное облачение в мантии для каждого собрания – на это слишком много времени уходит, и совместил прием важных посетителей с заседанием и обсуждением. Раньше необходимо было прийти на поклон к Советнику или к Верховному, объяснить ему дело, а уж потом это дело рассматривалось на Совете. Времени нет! Нет – ни на церемонии, ни на соблюдение ненужных традиционных правил. Нужно действовать!

Он отправился на Совет в чем был: темно-синий шерстяной кам, пояс с пряжкой-символом Мастера Путей – работа отца… «Перо смерти» на поясе, разве что д’каж на лоб все же повязал. Вирд шел и рассеянно замечал, как роскошен алый ковер у него под ногами, как тонко выполнена резьба на дверях, как восхищают взгляд изображенные Художниками Силы Мицами в золотом цвету вдоль стен и парящие птицы под самым потолком. Ежедневно, проходя здесь, он удивлялся искусству строителей и оформителей, но и испытывал при этом некое раздражение – неуместны эта роскошь и красота, когда все вокруг рушится…

Все Семеро уже сидели на своих местах, но не в Зале заседаний, а в другом помещении, где удобнее было вести, помимо заседания, еще и прием. Вирд окинул взглядом Советников, встретился глазами с Холдом. Каждый раз, когда Вирд входил в комнату, Советник Холд смотрел на него так, будто видел впервые: смотрел долго, затем отводил изумленный взгляд. Может, его всякий раз удивляет молодость Верховного или непривычно скромная одежда Правителя – Атосааль одевался не в пример лучше, – или меч на боку?

– Очередная смерть Мастера Силы, – хмуро сообщил Советник Маштиме вместо приветствия. Это уже четвертый – после Мастера Клата. Кто-то выбирал людей с самым ярким Даром и… пил, по-другому не скажешь, их Силу. Все смерти произошли в Здании Совета, а идей, как обезопаситься, ни у кого не было.

В последние дни Вирд не мог спокойно ни есть, ни спать: он думал о том, в безопасности ли Элинаэль. По три-четыре раза за ночь он перемещался в ее комнату и прислушивался к дыханию. Хотя все погибшие до сих пор были мужчинами, да и Мастер Огней для Древнего – опасный яд, но это ничего не значит: ее смерти Вирд не переживет…

Кодонак был сегодня особо мрачен – добрались до его Мастера с боевым Даром, одного из лучших Мечников. Стратег ненавидел игры, в которых не мог выиграть. А как выиграть, когда не знаешь ни правил, ни даже с кем играешь?..

– Что нашли в библиотеках Обители Мудрецов в Аре? – спросил Вирд у Ото, который курировал вопрос.

– Пока ничего полезного, – кратко и печально отвечал тот.

Они обсудили ситуацию в Тарии, в Годже, доклады о возведении заслона с севера. Чем дольше длился Совет, тем тяжелее становилось на душе у Вирда. Казалось, что число проблем не убывает: решив одну, тут же получаешь новых две.

Гани Наэль советовал обратить внимание на то, что у королевы до сих пор нет детей, и если нужно – исцелить ее. Еще и интриг во дворце не хватало… Мастера Целители просили выделить им защиту при посещении больных в Городе. Прошел слух, что Карея Абвэна видели в Тайрене. Что там делал бывший Советник, если это он? Вирд не мог сконцентрироваться ни на одной проблеме, то и дело вспоминалась зарезанная на его глазах девушка из видения. И он будто бы чувствовал на себе ее кровь, а еще кровь всех, кто погиб в Городе Семи Огней за то время, пока он был Верховным.

Вошел Мастер Уйт, объявив Совету, что Архитектор Итин Этаналь просит принять его, и у Вирда немного потеплело на сердце: Итин, который отдал ему пряжку, созданную отцом, – Человека с крыльями, – непременно принесет добрую весть. Не все же о плохом сегодня… Но когда Архитектор вошел в зал и Вирд увидел его лицо… надежда на что-то хорошее сразу же угасла: Итин шел, нахмурившись и сгорбившись, спрятав руки в карманы кама. И вся его поза и неуверенная походка выдавали волнение и тревогу.