Бальтазар Косса, стр. 21

Когда укрощенный было Генрих IV, вынужденный, каясь, «пойти в Каноссу» — босой, на снегу, он стоял под окнами папского дворца, вымаливая прощение, после чего выражение «пойти в Каноссу» стало поговоркой, означающей полную сдачу позиций, — вновь начал войну с папой Гильдебрандом (Григорием VII), избрал «своего» папу и привел его в Рим, Григорию VII помог норманнский герцог Сицилии и Неаполя — Роберт Гюискар. С норманнами и мусульманами-сарацинами он, спасая папу, ворвался в Рим (сарацины, как говорят, пропели в соборе Святого Петра несколько сур из Корана).

Подчеркнем, что борьба эта не имела, да и не могла иметь под собою, скажем, решительных религиозных споров. Это была борьба за преобладание, борьба внутри единой суперэтнической системы, при которой император, даже одолевая, отнюдь не собирался (да и не мог!) уничтожить институт папства сам по себе, но только поставить «своего» папу, который тут же начинал вновь бороться с императором, ибо… Ибо вернитесь и прочтите «Диктат папы»!

Наивысшего могущества папская власть достигла в самом начале XIII века при Иннокентии III, современнике Генриха VI, сына Барбароссы. Потом начался медленный упадок.

Иннокентий III (1198—1216 гг.) реформировал папский двор, превратив его в четко работающую бюрократическую организацию, навел твердый порядок в патримонии Святого Петра и простер свою власть над владетельными синьорами всей Европы, добиваясь того, чтобы власть папы — верховного арбитра в земных делах государств и государей — превосходила власть королей и герцогов. В Италии Иннокентий III расширяет патримоний, присоединив Равенну, укрепляет права папства в южной Италии и Сицилии, присоединяет Анконскую марку, устанавливает протекторат пап над Болоньей и другими землями. Иннокентий считал себя не только наместником Христа, но и главой христианского мира, в каковом направлении и действовал повсеместно.

XVII

Германские императоры из рода Гогенштауфенов сами мечтали воссоздать Римскую империю, завоевав Италию и перенеся туда столицу. Идея, мало того трудноосуществимая, но требовавшая к тому же решительно «укротить» римский престол.

Знаменитый Фридрих I Барбаросса большую часть жизни провел в борьбе с непокорной лигой итальянских городов. На папском престоле в ту пору противостоял ему Александр III, Роландо Бандинелли, болонский профессор, потом кардинал, в должности папы, ставший врагом Барбароссы. Гогенштауфены, однако, не прекращали своих усилий. Сын Барбароссы, Генрих VI, захватил Сицилию.

Фридрих II Гогенштауфен (1215—1250 гг.), «первый человек эпохи Возрождения», как называли его, весьма прохладно относившийся к делам веры, почти сумел завоевать всю Италию. Захватил Неаполитанско-Сицилийское королевство, где как раз не осталось наследников мужского пола. (На Сицилийское королевство Фридрих имел права через свою мать, Констанцию, последнюю представительницу норманнской династии.)

После смерти Фридриха ожесточенная борьба пап с Гогенштауфенами продолжается. В этой борьбе, как сказано, вся Италия распадается на два лагеря — гвельфов и гибеллинов. Династия Гогенштауфенов гибнет в этой борьбе. К престолу Неаполя протягивает руки французская династия Анжу — Карл Анжуйский, брат французского короля Людовика IX. Несколько позже в этот спор включаются испанские династы из Арагона.

Вся эта борьба захватывает XIII век — век, начало коего освящено фигурой и проповедью Франциска Ассизского, последователи коего создают орден францисканцев, нищенствующих. Орден, впоследствии очень помогший папам удержать свою власть в мире. Кревская уния 1384-го года, крещение Литвы, объединение ее с Польшей, с последующей экспансией католичества на Восток, на земли Руси — целиком заслуга францисканского ордена, уже в ту пору безраздельно господствовавшего в Польше и Венгрии.

Карл, герцог Анжуйский и граф Прованса, сорокалетний авантюрист, получивший денежную помощь от банкиров Флоренции и Сиены, столкнулся с предпоследним Штауфеном, молодым рыцарем Манфредом, коего поддерживали гибеллины. Рыцарство уступило силе денег, юная безоглядная отвага Манфреда — трезвому руководству войсками Карла Анжу. В 1266-м году Карл побеждает в бою с помощью расчетливо введенных в сражение спрятанных до поры резервов. Манфред — «последний рыцарь Средневековья» — предпочел погибнуть, кинувшись в гущу сражения…

Борьба пока продолжалась. Еще вступал в Италию внук Фридриха, Конраддин (1268 г.), опять же разбитый Карлом Анжуйским, который, захватив норманнское королевство, переносит столицу из Палермо в Неаполь.

Карл строит великие планы, замысливает овладеть всем Средиземноморьем, совершает крестовый поход в Тунис, дарит земли баронам, пытаясь создать себе местную опору, а на деле плодит целую плеяду володетелей, рвущихся к самостоятельности от королевской власти. А экономику Неаполя захватывают меж тем банкиры Флоренции: Фрескобальди, Барди, Перуцци, Бонаккорсо, а цены на хлеб растут, и в народе растет, соответственно, ненависть к французам. Находится и вождь — король Педро Арагонский, муж дочери погибшего в бою с Карлом сына Фридриха II Манфреда. В 1282-м году в Палермо вспыхивает восстание, названное «сицилийской вечерней». Французов истребляют по всему острову. Сын и наследник Карла Анжу, Карл II Хромой, пытается отбить остров, но все напрасно. Сицилия потеряна навсегда. Флот анжуйцев потоплен, начинается долгая (до 1302 г.) безнадежная война, в результате чего Сицилия так и осталась за арагонской династией.

Карл II женится на дочери венгерского короля, Марии. Его старший сын, Карл Мартелл, предъявляет права на венгерский престол, с 1310-го года на столетие попадающий в руки анжуйцев.

А на престол Неаполя вступает в 1309-м году второй сын Карла II, Роберт. Гуманист, покровитель художеств, меценат, любитель наук и искусств, сам ученый и философ, покровитель Петрарки, король Роберт был устроителем пышного фасада рушащегося здания, ибо и экономика, и финансы, и политическая стабильность королевства таяли и подтачивались изнутри.

Роберт пытается манипулировать брачными связями, заигрывает с папой. Не забудем, что папская область, патримоний Святого Петра, как бы нависает над Неаполем, и любое движение неаполитанских королей к северу, ради объединения всей Италии, неизбежно и сразу наталкивалось бы на земные интересы папского престола, того самого, который… (прочтем еще раз созданный Гильдебрандом «Диктат папы»).

А неаполитанские короли неизбежно стремятся к северу и к объединению Италии, а папы неизбежно… и т.д. А многочисленные герцоги и графы тоже неизбежно стараются стать независимыми и от короля, и от папы, а флорентийцы все больше захватывают в свои загребистые руки экономику юга Италии. (Особенно отличился удачливый пополан (горожанин) Аччайуоло Аччайуоли, сын коего становится неаполитанским бароном, а потомки его захватывают Аттику и правят там с титулом герцогов афинских до турецкого завоевания в 1458-м году.)

Роберт, в старости впавший в религиозное ханжество, умер в 1343-м году, оставя трон своей внучке, Джованне, предварительно, в семилетнем возрасте, выдав ее замуж за сына венгерского короля Кароберта, Андрея (своего внучатого племянника).

Джованна, знаменитая на всю Европу своей красотой, а более того — своей распущенностью и полной бездарностью в государственных делах, начинает с того, что в 1345-м году убивает супруга, Андрея, что вызывает народное восстание и поход на Неаполь его старшего брата, Людовика (короля Венгрии и Польши), жестоко отомстившего убийцам [9].

При долгом и бездарном управлении Джованны неаполитанское королевство разваливается совсем. Страна нищает, а двор занимается празднествами и развратом.

Постаревшая Джованна завещает корону Людовику Анжуйскому, брату французского короля Карла V. Но Людовик Венгерский считает наследником (у него самого нет сыновей) племянника Джованны, Карла, герцога Дураццо. И Карл Дураццо, не желая ждать, сам является на юг Италии, берет Неаполь, осаждает королевский замок и захватывает Джованну, которая задушена в тюрьме (1382 г.), а Карл Дураццо остается хозяином Неаполя, который ему, однако, приходится отстаивать от второго претендента, Людовика Анжу.