Большая книга ужасов – 58 (сборник), стр. 21
«ТЕЛЕГРАММА, – прочитал он, пытаясь вспомнить, что означает это слово. – СРОЧНАЯ».
Дальше на криво приклеенных полосочках было напечатано:
«Вылетаем тчк Встречайте 00–05 тчк Держитесь тчк Это опасно тчк Семенов».
Через десять минут из подъезда дома выбежал Чайник, волоча за собой Подгорнову. Горло у нее было перебинтовано, на ногах стояла она нетвердо и поэтому старалась не выпадать из Валькиных объятий. Через час они уже были в аэропорту Курумоч и всматривались в мигающие надписи табло. Ждать им оставалось недолго. Трыкнули стрелки часов, раздался мелодичный звон. Пробило двенадцать.
Глава VI
Магический круг
После возвращения от странного мага Вениамина Коля не сразу смог уснуть. Он долго ворочался, вспоминал такой длинный и такой странный прошедший день – злую собаку, взбесившийся трамвай, пиратов, сумасшедшего колдуна.
Хотя какие в наше время колдуны? Вот во времена короля Артура и волшебника Мерлина…
Нет, Семенову определенно не спалось. Он побродил по комнате, с опаской подошел к окну. Для него так и осталось загадкой, видел он пиратов или нет. А если видел, то почему рама осталась целой? Ее же пилили…
Вафел в очередной раз изучил окно, ничего подозрительного не увидел и выглянул наружу.
На улице в свете фонаря стоял человек. Он смотрел на Колю. Как только их глаза встретились, полное круглое лицо человека исказилось гримасой, он развернулся и убежал. Одет он был в длинный черный плащ, жиденькие волосы, собранные в хвост, бились по спине, он мелко семенил и бежал смешной подпрыгивающей походкой.
Коля сам себе удивился, что успел так много рассмотреть. Но еще больше удивился, когда ему показалось, что он узнал ночное видение.
Это был Вениамин. Маг, колдун, вершитель судеб и мастер по снятию сглаза.
Что он здесь делал? Откуда узнал, где живет Коля? Или это случайное совпадение? Тогда чего он испугался? Почему убежал? Да еще скривился, встретившись с Колей глазами…
Вопросов было много, но ни одного ответа в голову не приходило.
Все. На сегодняшний день, вернее, ночь Коля уже был не в состоянии о чем-то думать.
«Завтра», – решил он сам для себя, покрепче закутался в одеяло и вскоре заснул.
Ему снилась Машка, чертившая разноцветными мелками на асфальте школьного двора бесконечные круги. Круги пересекаются, выстраиваются в цепочку. На тумбе у крыльца сидит, как всегда, мрачный Чайник.
– Ты не понимаешь, – говорит Машка. – Это игра. Нужно прыгать из одного круга в другой. Когда дойдешь до красной метки, то достигнешь своего могущества.
– Какого могущества? – ухмыляется Валька.
А по кружкам уже начинают прыгать ребята из их класса. Если кто-то наступает на линию, то сразу вспыхивает ярким огнем и исчезает.
– Видел? – Машка упирает руки в бока и гордо вскидывает голову.
– Ерунда. – Чайник слезает с тумбы, ногой затирает линию. – Ничего нет.
Из разорванного круга тут же начинают выходить пираты – толстый капитан, гигантский боцман. Тощий помощник капитана идет последним и за веревочку тащит за собой парусник. Целиком корабль в круг не пролезает. Помощник упорно тянет его, не замечая, как валятся мачты, лопается деревянная обшивка, рвется такелаж. А Валька уже бежит к другому кругу и стирает линию там. Из него вылетает белый конь с всадницей на спине, она колотит по его бокам голыми пятками, теребит пальцами длинную серебристую гриву.
– Магда! – вскидывает руку капитан. – Ты, как всегда, не вовремя.
– Ты сказал, что все отдашь, лишь бы обогнуть мыс Доброй Надежды и попасть из Атлантического океана в Индийский, – торжественно произносит Магда. – Я заберу твою душу, и ты добьешься своего.
– Прочь, ведьма! Мне не до тебя! – кричит капитан, но конь уже бьет копытом, вскидывает вверх голову и в коротком прыжке опускается на голову капитану.
– Это твоя судьба, – хохочет светлая девушка, только что названная ведьмой. – Ты проклят нести ужас людям. При твоем появлении они будут знать, что час их смерти близок. Ты будешь вестником гибели!
Конь бьется среди людей, испуганно жмет уши, косит глазами, копыта высекают из асфальта искры, он приседает на задние ноги, валится крупом на землю. Девушка безжалостно колотит его ногами, хлыстом. Но конь резко вскидывается вверх, встает на дыбы, перепрыгивает через несколько линий и исчезает в синем круге, оставив девушку среди пиратов.
– А чтобы ты все верно выполнил, я останусь с тобой, прослежу! – выкрикивает она.
– Женщина на корабле – плохая примета, – из-за плеча капитана произносит помощник.
– У тебя теперь одна примета – вот. – Девушка срывает с шеи медальон и бросает к ногам капитана. – Черные паруса и команда мертвецов. Получай свое желание!
А Валька все стирает и стирает линии. Из разорванных кругов выходят совсем уже фантастические животные – кошки с телом овцы, единороги, черепахи с колючками, рыбы на ножках.
– Прекрати, – визжит Машка, падая на асфальт.
– Все просто, – презрительно кривит губы Шейкин, отбирает у Подгорновой мелок и небрежно чертит стертую линию.
– Подумаешь, – пожимает плечами девушка и ныряет головой вперед в тот круг, где исчез ее конь. Капитана как будто бы подхватывает сильный ветер. Он сбивает толстяка с ног и кидается вслед за Магдой. Туда же летят боцман с помощником. Но тощего пирата сдерживает корабль. До этого лежащий боком на асфальте парусник нехотя выравнивается, на уцелевших реях надуваются черные паруса, и медленно, огромной бабочкой, он взмывает в воздух.
Ахает Машка, присвистывает от удивления Чайник. Вздрагивает воздух, трескается асфальт, по небольшому школьному двору начинает гулять бешеный ветер. Он валит здание школы, сбивает с ног ребят, гулко подвывает разошедшаяся земля, и все начинает падать в пропасть. Затягивает и Семенова. Он пытается уцепиться за кусты, за разбросанные куски асфальта. Все это оказывается ненадежным, и Вафел летит в черную бездну. Дыхание у него перехватывает, сердце совершает прыжок из груди в пятки, кружится голова. И все вокруг тоже начинает кружиться, падать, валиться на Семенова…
Коля задергался на кровати и проснулся.
В комнате было душно, сквозь окно жарило солнце, все шторы были задернуты, и окна крепко закрыты. Вафел долго сидел на кровати, приходя в себя. В голове у него все путалось. Пока он вставал, шатаясь, шел к окну, распахивал форточку, отдергивал штору, соображал, какой день недели и что на сегодня задали, тяжелый сон из головы выветрился, оставив после себя лишь неприятное воспоминание о чем-то значительном, но капитально забытом.
Этот сон он будет вспоминать еще долго, видения станут медленно собираться в его голове, навязчиво напоминая о себе на каждом шагу. И он его вспомнит, но потом. Сейчас же, щуря близорукие глаза, Вафел рассматривал рисунок на стекле, оказавшийся как раз напротив его носа. Это был странный набор кружков и черточек, сделанных с внешней стороны окна чем-то белым.
«М-да», – привычно вздохнул Семенов, но никакой умной мысли в голову ему не пришло.
Коля вернулся к кровати, попытался соединить все события, произошедшие вчера, воедино, найти этому объяснение, но ничего толкового не придумалось.
Он еще немного посидел на постели, пока по его спине не побежал неприятный холодок. Сначала Вафел не обратил на него внимания – жарко и жарко, подумаешь… Но когда мурашки пробежали от головы по спине, а оттуда к кончикам пальцев рук и ног, Коля оторвался от своих мыслей и огляделся. В комнате стояла тишина. Свежий воздух с улицы шевелил штору. И было в этом шевелении что-то нехорошее. Штора сама по себе шевелиться не может, только если за ней стоит человек, и стоит не замерев, а, например, переминается с ноги на ногу. А в руке у него длинный острый нож. Или пистолет. И он ждет подходящего момента, чтобы выстрелить или напасть.
Штора шевелилась.
Коля сместился на край кровати, поближе к выходу.
А за шторой окно, на котором кто-то нарисовал зловещую картинку. Почему зловещую? А какую картинку можно нарисовать ночью со стороны улицы на уровне третьего этажа?