Массовые нарушения прав человека в ходе конфликта на Украине. 2013-2014, стр. 72

6 октября ополченцы ДНР захватили председателя независимого профсоюза горняков шахты им. Калинина, члена радикальной националистической партии ВО «Свобода» Владимира Степаненко и двух его сыновей [1184].

8 октября на блокпосту на пути из Мариуполя в Донецк специальным батальоном «Оплот» ДНР был задержан судья Донецкого апелляционного админсуда Николай Старосуд [1185].

22 октября в городе Красный Луч Луганской области боевиками казачьего отряда С. Косогорова была похищена мэр города Марина Филиппова. «Меня пригласили выйти из кабинета на встречу для обсуждения выборов главы Республики, которые должны были состояться 2 ноября, посадили в машину, приставили к голове пистолет и сообщили, что я арестована по приказу (генерала) Козицына», — рассказала Филиппова. После этого мэра в течении четырех месяцев удерживали в подвале частного дома. По словам Филиповой, лица, которые ее допрашивали, постоянно вели видеозаписи допроса, а также оформляли какие-то документы. По прошествии некоторого времени похитители сообщили ей о том, что приказом Козицына она отстраняется от должности за «оставленное рабочее место». В результате психологического и физического давления у Филипповой отобрали документы, включая паспорт, личные сбережения, ценные вещи, автомобиль, принадлежавший дочери и ее мужу, и квартиру, в которой и в настоящее время проживают неизвестные Филипповой люди, которые называют себя беженцами. Филиппова быда освобождена 28 февраля 2015 г. сотрудниками правоохранительных органов самопровозглашенной ЛНР в ходе операции по обезвреживанию банды, пытавшейся похитить действующего мэра города Красный Луч Юрия Кондратенко [1186].

30 ноября в Донецке неизвестные похитили супружескую пару частных предпринимателей, 34-летнюю дончанку Анну Сергиенко и ее 31-летнего мужа Виктора Горбенко. Неизвестные на нескольких авто заблокировали машину Mazda 6, в которой находились Анна с мужем. Нападающие вытянули семью из автомобиля и пересадили в свой [1187].

В ежегодном отчете правозащитной организации Human Rights Watch справедливо отмечается, что «ополченцы препятствовали работе освещавших конфликт журналистов. В некоторых случаях имели место физические посягательства на журналистов, которых боевики обвиняли в «тенденциозности». В июле лидеры боевиков запретили журналистам вести съемку в районах боевых действий и в общественных местах, угрожая в противном случае судом военного трибунала. Местные и международные журналисты подвергались со стороны ополченцев притеснениям, угрозам, избиению и похищению» [1188]. Следует, однако, заместить, что наибольший размах преследования журналистов со стороны ополченцев пришелся на апрель-май 2014 г. Начиная с лета 2014 г. число нападений на журналистов существенно сократилось.

Ниже приводятся некоторые из таких нападений.

28 июня в Донецке был похищен редактор газеты «Дружковский рабочий» Борис Южик [1189].

30 июня ополченцы «Луганской народной республики» взяли в плен журналистку «Громадське ТВ» Анастасию Станко и оператора Илью Бескоровайного [1190]. 2 июля журналисты были отпущены [1191].

2 августа в Донецке ополченцами задержан журналист и оператор телеканала НТН Александр Осадчий. Об этом сообщил в «Фейсбуке» его коллега Сергей Вендин: «Последний раз Сашу видела соседка когда он возвращался после утреннего выгула собаки. Далее Саша, предположительно, поехал кататься на велосипеде. С собой он взял паспорт, 200 грн, iPhone и запасный телефон Нокиа. 4.08.14 около 14:00 по адресу Сашиной гражданской жены заявились представители ДНР, которые попросили у Ани зарядное устройство для телефона iPhone. На вопросы о том, где содержится, состоянии здоровья и прочее отвечали обтекаемо. «Не беспокойтесь! С вашим мужем все хорошо, он кушает, работает. На неделе уже вернется домой». Есть предположения, что Осадчего заставили рыть окопы и строить укрепления [1192].

26 августа под Иловайском Донецкой области исчезли журналисты «Дорожного контроля» и Espresso TV, попавшие в окружение в районе села Многополье между Иловайском и Кутейниковым [1193].

В отличие от украинских силовиков, силы ополчения в гораздо меньшей степени совершают неизбирательные обстрелы населенных пунктов, влекущие за собой гибель мирного населения. Во многом это объясняется тем, что в значительном большинстве случаев в 2014 г. ополченцы оборонялись, а не наступали. Свою роль играет и тот факт, что у многих ополченцев в контролируемых украинскими силовиками населенных пунктов проживают родные и близкие. Это делает для ополченцев невозможным использование стандартной для украинских силовиков тактики терроризирующих обстрелов населенных пунктов. Однако наблюдателями все же зафиксирован ряд примеров неизбирательного применения силы формирования ополчения.

Расположенные к юго-востоку от Луганска села Хрящеватое и Но-восветловка с конца июля неоднократно подвергались обстрелам украинской артиллерии, несмотря на то что в селах не размещались крупные отряды ополчения. 13–14 августа села были заняты украинскими силовиками, в том числе подразделениями батальона «Айдар». Согласно информации местных жителей, опрошенных правозащитниками из «Мемориала» и «Human Rights Watch», сильные обстрелы Хрящеватого начались 18 августа, Новосветловки — 19 августа. Стрельба усилилась 20 августа. Но самые страшные обстрелы происходили 24 и 26 августа.

Проводившиеся формированиями ЛНР обстрелы сел Хрящеватое и Новосветловка, по мнению правозащитника Олега Орлова, были вызваны тем, что «в селах не только разместилась живая сила противника, но и большое количество бронетехники. Более того, опрошенные жители рассказали нам, что украинские силы вели огонь прямо из сел… Таким образом, подводя итоги, можно утверждать, что некоторые населенные пункты Донбасса были разрушены в результате ударов по ним со стороны сепаратистов (вполне вероятно, при участии подразделений российских войск). Однако спровоцировали эти удары украинские силы, размещая среди жилых массивов военные объекты, ведя из них огонь».

Обстрелы Хрящеватого и Новосветловки сначала украинскими силовиками, а затем ополченцами привели к большим потерям мирного населения. «Количество погибших мирных жителей нам называли разное, — сообщал Орлов, — до 170 погибших от обстрелов мирных жителей Новосветловки. В подстанции скорой помощи сказали: “заведомо более 100 человек”. Например, одной миной у детского садика, где в подвале прятались люди, убило сразу шестерых» [1194].

Правозащитниками также выявлены факты неизбирательных обстрелов (в том числе из систем залпового огня) населенных пунктов Попасная и Дебальцево [1195].

4.4. Преступления ксенофобского характера

В рассматриваемый период на Украине резко возросло число преступлений на расовой и религиозной почве. Систематический характер приобрели нападения проукраинских активистов на храмы Украинской православной церкви Московского Патриархата, а также насилие вооруженных формирований ополчения в отношении иных конфессий, представленных на Донбассе. Радикальные украинские националисты по-прежнему активно осуществляют нападения на представителей сексуальных меньшинств, а уничтожение и осквернение памятников продолжается во все увеличивающемся масштабе и (в случаях с памятниками советской эпохе) при прямой поддержке государственных структур. Ненавистническая лексика по-прежнему массово присутствует в речах украинских политиков, а призывы «Москалей на ножи!» остаются неизменным элементом проводимых правыми радикалами «патриотических» мероприятий.