Легенда о воре (ЛП), стр. 74
- Сколько?
Поверенный не ответил. Во время своей работы он неоднократно видел реакцию, подобную этой, и привык к проявлениям алчности. Он лишь взглянул на свои бумаги.
- В золоте, положенном на банковский счет на имя покойного, чуть менее пяти тысяч эскудо. Также вы наследуете право собственности на земли неподалеку от Лебрихи, виноградники в Марчене и оливковые рощи в предместьях Кордовы, находящихся под управлением арендаторов. В целом сумма составляет более шести тысяч эскудо.
Варгас почувствовал, как участился пульс. Эти деньги еще несколько лет назад не были бы для него значительной суммой, но учитывая отчаянную нужду в наличных, чтобы заплатить по требованию короля, все деньги, которые он мог бы добыть, были просто манной небесной. Он довольно улыбнулся, кое о чем вспомнив.
- Вы говорите, что я - главный наследник. А кто другой? - нетерпеливо спросил он.
- Не совсем наследник. Вашей рабыне Кларе он оставил свой дом и сад неподалеку от площади Святого Франциска.
Варгас сделал мысленный подсчет. Это хорошая собственность. Участок внутри крепостной стены Севильи с каждый годом дорожал. Город, прижатый к берегу Бетис, не имел возможности для роста. Дом Монардеса стоил примерно тысячу эскудо, может, и больше, и купец уже решил, как с ним поступит. Небольшое неудобство заключалось в том, что старый идиот оставил дом рабыне, наверное, выжил из ума на смертном одре. Другого объяснения Варагас придумать не мог. Но это всё равно не имело особого значение, ведь имущество будет принадлежать ему.
- Имеется только одно условие, - продолжал поверенный, откашлявшись. Рабыня должна получить свободу.
Купец захлопал глазами, ничего не понимая. Потом решительно замотал головой.
- Это невозможно.
- Тогда я боюсь, что вы не сможете получить наследство, дон Франсиско, - ответил тот, помахивая в воздухе бумагами.
- Что вы несете? Эти деньги - мои! Старик оставил их мне.
- Разумеется, но лишь в том случае, если будут выполнены все условия завещания. Если вы нарушите волю умершего, вы ничего не получите.
Варгас ощутил, как внутри нарастает горечь, подкатывая к горлу. Это не может быть правдой. Он не отпустит свою рабыню. Не подарит такое удовольствие Каталине, не утратит над ней власть. И тем более, не потеряет возможность исполнить то, чего так давно жаждал. А если даже он этого не добьется, хотя бы отведет душу, наблюдая, как Клара проведет остаток жизни, моя полы во дворе. Он скорее умрет, что позволит этим двум шлюшкам нарушить его волю.
- Поверенный, то о чем вы меня просите, невозможно по причинам личного характера, которые никого не касаются. Я этого не допущу.
- Боюсь, что в таком случае мне больше нечего здесь делать, - ответил тот, вставая и собирая свои бумаги.
- Сядьте, пожалуйста!
Его голос был таким сухим и не терпящим возражений, что поверенный остался стоять, удивленный этой переменой тона. Варгас прикусил губу, намереваясь говорить мягче. В конце концов, этот человек обладал определенной властью и, как все мелкие чиновники, наслаждался тем, что использовал ее, чтобы подчеркнуть собственную значимость.
- Простите, поверенный. Это всё проклятые нервы. Вы должны понять, что эта рабыня очень мне дорога. Я не могу ее отпустить.
- Таковы условия завещания, - ответил тот, всё еще продолжая стоять.
- Вы выглядите человеком чести и понимающим. Человеком, способным помощь несчастному вдовцу, который не хочет терять единственное в жизни утешение. Я мог бы быть очень щедрым с таким человеком.
Поверенный снова сел, очень медленно, и посмотрел на Варгаса из-под очков, словно хотел убедиться, что тот поймет его слова.
- Закон есть закон, дон Франсиско. Однако...
С другой стороны двери кабинета Варгаса стояла на коленях экономка, делая вид, что вытирает пыль с лепнины. На самом деле она внимательно подслушивала, склонив голову, с напряженными плечами и сжатыми кулаками. Она тут же встала на ноги и спустилась по лестнице, чтобы найти дочь.
XLVIII
Клара занималась своими делами у входа на кухню и, увидев мать, немедленно насторожилась. Они почти не разговаривали, но с тех пор, как Клара вернулась к ежедневным заботам по дому, им приходилось работать вместе, и совместное существование стало неприятным и раздражающим. Они пытались пореже встречаться, и огромный дом казался маленьким. Девушка жила в настоящем кошмаре.
- Мне нужно поговорить с тобой, - сказала Каталина.
- Я уже сказала вам при возвращении: дайте мне задания, и я их выполню. А помимо этого нам не о чем говорить.
Она хотела уйти, однако мать схватила ее за руку.
- Послушай меня! Человек, который только что приходил - поверенный; он говорит, что Монардес оставил хозяину много денег в обмен на твою свободу. А тебе он оставил свой дом.
Услышав подобное, Клара ошеломленно застыла. Как такое возможно? Конечно, лекарь на смертном одре сказал, что обо всем для нее позаботился, но она не представляла, что он способен направить всё свое наследие на то, чтобы купить ее свободу. И оставил ей дом и сад! Лишь от перспективы возвращения к любимым растениям сердце Клары забилось сильнее, а чувства волнами прокатывались по телу.
- Не спеши радоваться, - предупредила мать. - Хозяин не позволит тебе получить это наследство. Ни за что и никогда. Скорее он прикажет Грооту свернуть тебе шею.
- Это невозможно.
Клара чувствовала, что земля уходит из-под ног. Это была чудовищная несправедливость. Она два года тяжко трудилась на службе у лекаря, и он решил что-то для нее сделать. Она это заслужила! Никто не может быть так жесток, чтобы лишить ее наследства, поступить против последней воли человека такого высокого положения и достоинств, как Монардес.
- Ты не знаешь хозяина. Сейчас он наверху, пытается манипулировать тем человеком, составляет бумагу, по которой ты останешься ни с чем. И заставит тебя ее подписать.
В эту минуту у них над головами послышались шаги Варгаса и постукивание его трости.
- Клара!
Экономка оттолкнула дочь к стене и велела ей молчать. Сама же поспешила выйти на середину двора.
- Что вам угодно, мой сеньор?
Варгас перегнулся через мраморную балюстраду; выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
- Я тебя не звал. Куда запропастилась твоя дочь? Скажи ей, пусть немедленно идет ко мне.
- Она ушла на базар, мой сеньор. За зеленью для ужина.
- Когда она успела уйти? - подозрительно спросил Варгас.
Клара затаила дыхание. Несмотря на то, что со своего места Варгас не мог ее увидеть, однако, если бы он направился в другой конец галереи - скажем, в библиотеку или в свою спальню, он моментально бы ее обнаружил. Она не могла выйти из дома, не пройдя через двор.
- Она только что вышла, но скоро должна вернуться, - ответила старая рабыня, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более равнодушно.
- Хорошо. Но как только она вернется, пусть немедленно явится ко мне. Если через час ее не будет, ты мне дорого за это заплатишь. Ясно тебе?
Не дожидаясь ответа, Варгас скрылся у себя в кабинете. Девушка, сама не своя от страха, теперь облегченно перевела дух. Каталина повернулась к ней.
- У тебя всего лишь час на раздумья, - сказала она.
Клара посмотрела на мать со смешанными чувствами. Она понимала, что та с трудом приняла возвращение дочери, которое усложнило ее собственное положение. Клара презирала Каталину за то, что она много лет ее обманывала, но сейчас мать стремилась сделать для нее что-то хорошее, хотя бы по собственным неясным причинам. Несмотря на то, что червь сомнений продолжал грызть ее изнутри, Клара хотела простить мать и не осуждать ее за прошлые поступки. Но это было нелегко.
Она скрестила руки, пытаясь сосредоточиться. Наверху находились два могущественных и умных человека, опирающихся на свои деньги и преимущества мужского пола. Она же была лишь незаконнорожденной рабыней, женщиной без денег и без фамилии, которую могли изнасиловать, убить и лишить собственности, так что никто и пальцем не пошевелит в ее защиту. Она стояла на последней ступени социальной лестницы, где законы церкви и мужчин давали всякому право ее растоптать.