Афёра, стр. 75

В холле гостиницы, где жил Макаров, горел слегка приглушённый свет и светил цветным экраном почти немой по причине убавленного до минимума звука телевизор. Телевизор помещался в дальнем углу холла, под фикусами и пальмами в кадках, среди поставленных для того, чтобы можно было отдохнуть, не поднимаясь в номер, очень уютных на вид мягких кресел и диванов. Из-за спинки одного из таких глубоких кресел виднелась плешивая макушка: дежурный портье коротал летнюю ночь за просмотром телепередач.

Макаров тихо прикрыл за собой высокую стеклянную дверь, плешивый затылок при этом не шевельнулся — похоже, передача была очень интересной.

Но не все в ночном холле гостиницы были так же беспечны, как пенсионер-дежурный: стоило Алексею сделать пару шагов в сторону стойки, как за спиной его раздались твёрдые шаги, и тут же последовал обращённый к нему окрик:

— Эй, чудак, ты ничего не перепутал?.. Тебе куда?

Макаров обернулся. Из открытой двери комнаты, находившейся слева от выхода на улицу, вышел, придерживая рукой бившую его по толстой ляжке дубинку, дежурный здоровяк-милиционер и морской походкой вразвалку направлялся к нему.

Алексея неприятно поразило невежливое обращение коллеги, и он хотел сделать ему поэтому поводу замечание, однако намерения его упредил чей-то голос. Голос донёсся от телевизора, где находился ночной портье.

— Витя, Витя, не трогай человека, это же наш жилец…

Милиционер остановился в нерешительности как раз на полпути к Алексею и (опять через его голову!) спросил:

— А ты уверен, Матвеич?

— Да, я его давно жду, — последовал ответ.

Алексей удивлённо повернулся к вставшему со своего кресла и теперь подходившему к нему дежурному помощнику администратора.

— Ну тогда я пошёл обратно к себе, Матвеич?.. Если ты так уверен, — послышался позади Макарова голос успокоившегося бдительного милиционера. На продолжении всего этого разговора, который вёлся между старичком-портье и милиционером Витей, Алексей чувствовал себя какой-то бессловесной субстанцией. Однако следующие слова седоволосого, лысеющего с макушки портье, одетого в опрятный, чистый, но старого, ещё доперестроечного образца пиджачок и такие же брюки, были обращены наконец-то к нему, и таким образом необычное положение Макарова в качестве неодушевлённого предмета изменилось. И эти слова, обращённые к нему, были весьма интригующими.

— Здравствуйте, а мы вас тут все заждались, с вечера ещё, с девяти часов, — приветливо улыбаясь, сказал пожилой мужчина, обладавший хорошо заметной даже в штатском военной выправкой. Он протянул Макарову для пожатия руку и вопросительно взглянул: — Вы ведь Алексей Макаров, из тридцать седьмого? — И, заметив утвердительный кивок Алексея, радостно улыбнулся: — Ну вот, значит, правильно я вас узнал… Мне администратор гостиницы ваши приметы дала…

— Отлично, — бодро ответил не желавший длинного разговора Алексей, — и что же вы хотели мне сказать?.. Меня ещё не выселяют за постоянное отсутствие на месте? — пошутил он, примерно догадываясь, о чем скажет старик-портье. И был рад, когда его предположение подтвердилось.

— Да нет, что вы, за это никто не выселяет, платите деньги вовремя, а там — гуляйте где хотите, нам какая разница, — улыбнулся пожилой мужчина. — Тут другое дело: вот, — он вынул из кармана и протянул Макарову какой-то сложенный вдвое листок. Затем, видя, что Алексей его тут же разворачивает, счёл возможным пояснить: — Вас, Алексей, очень просили, как только вы появитесь, в любое время позвонить по этому номеру, — он кивнул на листок, который Макаров держал в руках. — Воронцову, там будут ждать. В любое время, — повторил он.

Макаров улыбнулся и взглянул на часы.

— Так что, и даже теперь можно? — спросил он, подыгрывая старику.

— Конечно, — сказал портье, не приняв шутливого тона, очень серьёзно и, повернувшись кругом, молча пошёл к стойке. — У вас тридцать седьмой? — повторил он вопрос, который уже задавал Макарову незадолго до этого, наклонившись над стойкой и просунув руку в окошко.

— Да.

Через несколько мгновений портье протянул Алексею, подошедшему вслед за ним к стойке администратора, сразу два ключа. На прозрачном кружке, прикреплённом к одному из них, был изображён номер тридцать семь, а на аналогичном кружочке другого ключа — буква А.

Алексей удивлённо посмотрел на старика

— Это ключ от комнаты администратора гостиницы, — ответил на его немой вопрос портье, — видите, вон там, за стойкой, дверь?.. Там есть телефон с прямым выходом на междугородную.

— Спасибо, — поблагодарил Макаров и прошёл за стойку. Спать ему больше не хотелось: полковник Воронцов не стал бы передавать ему через администрацию гостиницы свой домашний телефон (который, кстати, Алексей помнил наизусть), если бы у него не было важных новостей. Чрезвычайно важных для него, Алексея.