Дневник, стр. 38

Обряд изгнания злых духов, проводившийся в последнюю ночь года, закончился очень рано. Когда я чернила зубы и немного приводила себя в порядок, в комнату вошла Бэн-но Найси. Мы поговорили о том, о сем, и она легла спать.

Горничная Такуми сидела в коридоре и объясняла Атэки, как подбить полы сшитой ею одежды. Тут из покоев государыни раздались страшные крики. Я бросилась расталкивать Бэн-но Найси, но она не просыпалась. Плач и крики звучали настолько ужасно, что я растерялась. Сначала я подумала, что случился пожар, но это было не так. «Такуми, быстрее, быстрее!» – закричала я, понуждая ее узнать, в чем дело.

«Что-то слчуилось в покоях государыни! Скорее бежим туда!» Наконец-то я растолкала Бэн-но Найси. Втроем мы бросились на шум – дрожа и чувствуя, как земля уходит из-под ног. И что же мы обнаружили? Югэй и Кохебу – совершенно раздетых. Увидев их, я почувствовала себя совсем худо.

Кухонные люди уже все ушли. Дворцовые люди и охрана удалились, как только изгнание духов было закончено. Мы хлопали в ладоши, звали на помощь – но никто не откликнулся. Мы смогли найти только какую-то старуху, состоявшую при кухне, и я, совершенно не считаясь с разницей в положении, запрещавшей мне говорить с ней напрямую, велела ей вызвать распорядителя Фудзивара Нобунари в звании дзе, состоявшего при военном ведомстве. Она побежала за ним, но вернулась ни с чем. Все это было ужасно. И тут появился Фудзивара Сукэнари, служивший в звании дзе по ведомству церемоний. Он сам налил в светильники масла и зажег их. Прибежали и дамы – они переглядывались между собой и никак не могли взять в толк, что же происходит. Прибыл государев посланник. Как же все это было неприятно! Принесли одежды из государевой сокровищницы и отдали их Югэй и Кохебу. До новогодних одежд грабители не добрались, и потому все закончилось не так уж плохо, но я никак не могла забыть этих раздетых женщин. Я вспоминаю о происшедшем с содроганием, но было в нем и что-то забавное, да только я о том помалкивала.