Дневник, стр. 29

Государыня должна была вернуться в государев дворец 17-го дня 11-й луны. Нам велели приготовиться к переезду к часу Собаки, но время это уже прошло, и наступила ночь. Более тридцати дам, все тщательно причесанные, сидели в ожидании. Лиц в темноте было не разглядеть. Мы находились в южной галерее, отделенные боковой дверью от местных дам числом десять или более того – они располагались в восточной галерее к востоку от главной залы.

В паланкине вместе с государыней разместилась Мия-но Сэндзи. Далее следовала повозка с вышитым верхом с супругой Митинага и кормилицей Се, которая держала наследника на руках. Дайнагон и Сэйсе-но Кими ехали в следующей повозке, украшеннои золотыми накладками; за ней следовала повозка Косесе и Мия-но Найси. Я находилась в следующей повозке вместе с Мума-но Тюдзе, которая была явно недовольна моим соседством. Я ощущала неловкость, чувствуя ее раздражение. За нами следовала повозка Дзидзю и Бэн-но Найси из государева дворца, затем – Саэмон-но Найси и Сикибу из свиты Митинага, а уж дальше – как кому нравилось.

Когда прибыли на место, луна светила столь ярко, что тени казались какими-то неестественно черными – ступить боязно. Мума-но Тюдзе шла впереди меня и, видя ее неуверенную поступь, я с содроганием представляла себе, как неуклюже выгляжу со стороны сама.

Когда я вошла в свою комнату – третью по счету на внутренней галерее, если считать с севера – и расположилась было отдыхать, появилась госпожа Косесе, которая стала жаловаться на тягости пути. Мы сняли наши верхние одежды, задубевшие от мороза, переменив их на подбитые ватой. Я подбросила в жаровню древесного угля, жалуясь на холод. Тут один за другим к нам стали заходить гости – младший советник Санэнари, Цунэфуса – Левый советник в чине тюдзе, Киннобу – в чине тюдзе. Это было совсем не ко времени. Я бы предпочла провести эту ночь в одиночестве, а тут приходилось поддерживать разговор.

Наконец кто-то из них сказал довольно непочтительно: «Мы зайдем с утра пораньше. Сегодня ужасно холодно, мы совсем продрогли». С этими словами они удалились через заднюю дверь. Провожая их, я думала: «И к кому это вы от нас так спешите возвратиться?» При этом имела в мыслях не столько себя, сколько других – Косесе в особенности. Она столь привлекательна и красива, но жизнь ее наполнена печалью. С тех пор, как ее отец отошел от дел, несчастья преследуют ее, и судьба, кажется, отвернулась от нее еще более, чем от других.