Выбор пути, стр. 7
– Все живы? – выпив зелье и полежав несколько минут, набираясь сил, снова открыл глаза Сарг и с тревогой уставился на друзей. – Неужели вам удалось добраться до тайного укрытия?
Они уже уселись на краю его лежанки, чуть побледневшие и осунувшиеся, но живые и невредимые, одетые в непривычные глазу старинные серые балахоны.
– Как видишь. И здесь всё уцелело… только нет воды.
А ещё через несколько минут, выслушав краткий рассказ обо всём произошедшем, магистр оглядел их испытующим взглядом и тихо сказал:
– Как вы сами понимаете, у нас есть два пути: попытаться проделать хоть небольшую щель для воздуха или тихо ждать помощи. Феодорис собирался выехать немедленно, когда узнал про Весин способ изгнания фантомов. Но даже если мы решим пойти по первому пути, всё равно спешить не следует. Не открою никакой тайны, напомнив, что наши тела получают магию двумя способами: собирают из природы ту, которую выбрасывают источники, и вырабатывают сами находящимся у позвоночника особым внутренним органом, похожим на створки крохотной раковины. Развит он только у одарённых, и хотя этим способом мы получаем очень немного магии, но сейчас и это для нас огромная подмога. Никто из нас не погибнет и даже сильно не ослабеет, прожив сутки без еды и воды, а воздуха будет тратиться намного меньше, если мы не станем двигаться. Зато за это время выспимся, отдохнём и немного пополним запасы силы. И тогда возможность выстоять против шаманского создания у нас будет неизмеримо больше.
Чародеи расходились от его постели молча, а о чем ещё говорить? Хоть и не самый быстрый и не самый геройский способ выжить, зато самый надёжный.
Берест вернулся в свою нишу, которую хозяйственно занавесил найденными в древних шкафах покрывалами, когда Веся уже устроилась в уголке и замоталась в тёплое одеяние. Эти странные балахоны из тонкой валяной ткани, слегка похожей на хингайскую кошму, тоже притащил ястреб, и они оказались очень тёплыми и удобными. Веся с Берестом немедленно в них переоделись, с удовольствием сняв запылённые, пропахшие дымом куртки и пояса с оружием.
– Все жуют вот это, – поставил Дест на одеяло мисочку с крупой, и Веся недоверчиво взяла в руки сухое зёрнышко, – а ещё я хотел тебе сказать… я всё думаю над твоими словами и понял, что ты права, любимая. Или ваши бабушки… неважно. Мой отец солгал матери из лучших побуждений, не захотел причинять ей боль, и за это шесть лет страдали и они, и я, и даже мои братья. Маленькая ложь рождает всё большую и большую, как те крысы. Так вот… я хочу признаться… я тебя немного обманул в тот день, когда мы праздновали освобождение заражённых.
Ястреб удручённо вздохнул и поморщился, никогда раньше он не представлял, как это трудно – признавать себя виновным в том деянии, какое в глубине души считаешь верным.
– А поточнее объяснить не можешь? – заинтересованная княжна отставила миску с каменным зерном и подвинулась ближе к мужу.
Обвила нежной рукой за шею, попутно погладив твёрдый подбородок, прижалась к груди и заглянула в зелёные глаза, сразу засиявшие навстречу облегчением.
– Дарса привёл я… и мы подслушали ваш разговор с Милой. Он аж побледнел… когда услышал про те орешки. И мне тоже так обидно стало, ну почему я в то время с ним не дружил, ведь он всего на два года младше? Счастье моё, ты не сердишься?
– Конечно, нет… но лучше бы ты рассказал мне это сразу. Я бы за неё так не волновалась. Ведь совсем девчонка! А я хотела тебя спросить, ты ещё не придумал, где мы построим наш город? Вряд ли Филитий забыл те слова, про выбор свободы. Думаю, нам нужно будет уйти, как только вернёмся в крепость.
– Побродим по берегу Ойрета, – почти сразу ответил Берест, перемежая свои слова нежными благодарными поцелуями, – поищем где-нибудь неподалёку от Южина удобное местечко… мне тут нравится. А всё остальное решим, когда начнём жить по своим законам.
Глава четвертая
– Феодорис, – встретил ступившего на пристань магистра разъярённый рёв прадеда, – их нет уже третьи сутки!
– Знаю, Ольсен, и уже готов идти в тоннель. Но на всякий случай мы высадили ещё один отряд чародеев на западном берегу залива. Оттуда напрямик до Антаили всего три часа ходу, и хотя тропы на склоне холма заросли, у магов есть способ их расчистить. Взгляни.
Алхимик глянул вдаль на возвышавшийся слева холм, сейчас, в ясную погоду, видный как на ладони, и тотчас заметил на его склоне струйки дыма. И тут же отвёл взгляд и развернулся к калитке. Отряд из княжичей и магов, полностью снаряжённый для похода в подземелье, ожидал только прибытия верховного магистра.
– Терсия… – Верховный магистр на миг запнулся и твёрдо договорил: – Тебе лучше подождать здесь. Там руины, идти будет очень трудно.
– Ничего, – упрямо поджала губы травница, – я привыкла лазать по горам. Камнехлебка и драконий коготь на ровном месте не растут, знаешь ли. Да и зелья у меня есть для поддержания силы, так что не трать понапрасну время.
– Я только предупредил, – нахмурился Феодорис и шагнул вперёд.
В тележку, увозящую чародеев к воротам в проход, не уместилось и половины желающих идти в Антаиль, и пришлось Егорше, присматривавшему за уходом отряда, пообещать, что остальных он отправит немедленно, едва вернётся повозка. Он даже показал бдительным магам два заряжённых кристалла, приготовленных на такой случай. Отсутствие магии все уже успели в полной мере прочувствовать на себе и отлично понимали, как непросто продержаться пропавшим разведчикам в битком набитом ловушками подземелье при стремительно тающем запасе силы.
– Скорее всего они просто заперли третью дверь, когда собрались открыть четвёртую, – мягко объяснял Феодорис, доставая из кисета, какими его пояс был обвешан, как зимнее дерево подарками, жезл превращения. – Будем ждать вторую половину отряда?
– Да, – твёрдо заявил Даренс.
У входа в тоннель остался Лирсет, уступивший свое место Бенре, а братья постановили не упускать друг друга из виду. Да и вряд ли имеют теперь особое значение какие-то десять минут, а больше повозке для возвращения и не понадобится. И не стоит отступать от принятого на совете решения идти всем вместе. Как объяснили маги, только так можно справиться с извергающими монстров ловушками. Ведь не зря, кроме чародеев, прибывших с Феодорисом, в отряд взяли только самых сильных магов и опытных воинов. Даже Терсии с Бенресой пришлось упорно отстаивать свое право идти вниз, зато остальным чародейкам отказали наотрез.
Дарс вспомнил побледневшее личико Милы, её зеленые глаза, следившие за ним с тревогой, и почувствовал, как сильнее забилось сердце. Бессовестно подслушанный бесхитростный рассказ девчонки про орешки сразу всколыхнул в душе княжича память о той тяжкой осени и вьюжной, беспросветно долгой зиме. В тот год ему хотелось оказаться как можно дальше от родного дома, в одночасье ставшего холодным и неприютным. А теперь проснулась невольная досада: ну почему же он тогда сразу не разгадал, ради кого глазастенькая и худенькая девчонка-воробышек не расстаётся с туесками и вазочками?!
В то время Дарс впервые начал постигать, чем отличается кусок хлеба, лежащий на столе в своём доме, от чужого хлеба, и резко возненавидел жалостливые взгляды поваров и подавальщиков. И особенно – женские, остро напоминавшие о том, что его мать не очень-то оплакивала гибель мужа. Уже через месяц привлекательную вдовушку волновали только новые платья и украшения, которыми засыпал её знатный жених. Она даже ни разу не поинтересовалась, почему Дарс решил пожить зиму у друга в Сером гнезде, хотя никогда раньше не любил туда ездить. Зато неимоверно изумилась, когда сын решительно восстал против продажи родного дома! А немного позже выслушала просьбу Даренса отдать ему принадлежащее по праву наследования имение отца с таким видом, словно сын оскорбил её до глубины души.
Однако спорить с ним не стала, Даренс, упорно учившийся использовать свою способность обаяния, сумел очаровать присутствующую при разговоре тётушку Доренею, решительно вставшую на его сторону. Сама княгиня в то время была обижена на Ардеста, внезапно скрывшегося в цитадели, и на Ансерта, мотавшегося по степям вместе с ненавистным ей Диким Ястребом. И очень надеялась на рассказы Даренса о блудном сыне и не подозревая, как тщательно племянник выбрасывает из них всё, что может расстроить тётушку.