Сто лет тому вперед (сборник), стр. 41
— Не могу больше. Я пошел в прошлое доедать ваш ананас.
— Стойте, — остановил я его, — у меня к вам деловой вопрос.
— Лучше и не спрашивайте, — сказал зеленый человечек. — Я же знаю, о чем вы спросите.
— Ах, да, — сказал я.
— Вы спросите о звере по имени склисс, из-за которого вы сюда прилетели.
— Конечно.
— Мы можем вам привести сто склиссов, но ведь вы откажетесь от них. Вот смотрите, один лежит за углом. Вы сейчас разведете руками и скажете: «Это же самая обыкновенная корова!»
Мы заглянули за угол. Там лежала корова.
Я развел руками и сказал:
— Это же самая обыкновенная корова!
— Вот видите.
Тут зеленый человечек попрощался с нами и ушел, вернее, исчез, потому что все жители этой планеты имели странное обыкновение растворяться в воздухе. И он не видел того, что случалось потом, и все его умение глядеть в будущее и прошлое не помогло. Потому что мы взяли эту корову, привезли ее в Московский зоопарк, и она до сих пор там — один из самых популярных экспонатов.
Как только наш зеленый проводник исчез, корова потянулась, медленно поднялась на ноги и развернула длинные перепончатые крылья, которые до того были обмотаны вокруг ее живота. Корова вздохнула, поглядела на нас большими печальными глазами, потрясла крыльями, смахивая с них пыль, оттолкнулась стоптанными копытами и перелетела через улицу.
Летела она как корова — плохо и неумело, но ведь все-таки летела!
И тогда я спросил неожиданно появившегося рядом зеленого мальчишку:
— Это чья корова?
— Склисс? — спросил мальчишка.
— Ну да, чей это склисс?
— Да ничей, — сказал мальчишка. — Кому склиссы нужны? Их пасти совершенно невозможно — разлетаются. Так что вы берите, не жалко.
И мы отправились к «Пегасу», гоня перед собой склисса хворостиной. Склисс иногда взлетал в воздух, но быстро уставал и переходил на ленивую трусцу.
Потом к нам привязался еще один склисс, но мы его с собой брать не стали — и одного прокормить не так легко. Склисс долго, обиженно мычал и махал хвостом.
Алиса вернулась вскоре после нас, ей стало скучно с шешинерийцами. Да и они о ней быстро забыли — разлетелись кто в прошлое, а кто и в недалекое будущее.
Глава 13
Парализованные роботы
— Ну, теперь, — сказал Полосков, когда мы поднялись с планеты, на которой потеряли весь наш запас ананасов, — прямым ходом в систему Медузы. Никто не возражает?
Никто не возражал. Я хотел было возразить, но Алиса так на меня посмотрела, что я сказал:
— В полете кораблем распоряжается капитан. Как скажет Полосков, так и будет.
— Тогда нигде больше не будем задерживаться, — сказал Полосков.
Но через два дня нам пришлось задержаться и изменить курс.
Корабельная рация «Пегаса» приняла сигнал бедствия SOS.
— Откуда он? — спросил я Полоскова.
— Сейчас все узнаем, — сказал наш капитан, склоняясь над приемником.
Я уселся в свободное кресло на мостике, решил воспользоваться минутой, отдохнуть. Я с утра устал. У индикатора болел живот, и он менял цвета, как светофор на оживленном перекрестке. Паук-ткач-троглодит за недостатком сырья добрался до сонного снука в соседней клетке и состриг с него всю длинную шерсть, так что я снука и не узнал. Снук в результате простудился и кашлял на весь трюм. Пришлось сооружать изолятор. Говорун всю ночь бормотал на непонятном языке, охрип и скрипел, как несмазанная телега. Пришлось его отпаивать горячим молоком с содой. Кустики перессорились ночью из-за сливовых косточек и самому маленькому обломали сучья. Алмазная черепашка прорезала острыми гранями панциря дыру в двери, ведущей в машинное отделение, и пришлось снова запереть ее в сейф.
Я устал, но знал, что так всегда бывает, когда везешь коллекцию редких зверей. Все эти болезни, неприятности, драки и конфликты ничто по сравнению с кормежкой.
Правда, мне помогала Алиса, но она проспала, и утреннюю кормежку мне пришлось взять на себя.
Хорошо еще, что зверей пока было не очень много и в большинстве они могли дышать земным воздухом. Только под стеклянный ящик с бежевыми жуками пришлось подставить печку, потому что жуки привыкли жить в вулканах…
— Все ясно, — услышал я голос Полоскова.
О чем он? Ах да, я задумался и совсем забыл — ведь мы получили сигнал бедствия.
— Сигнал идет с планеты Шелезяка. Что же у них могло приключиться?
Полосков открыл последний том справочника планет и прочел вслух:
— «Планета Шелезяка. Открыта фиксианской экспедицией. Населена металлической культурой весьма низкого уровня. Есть предположение, что жители планеты — потомки роботов, спасшихся с неизвестного космического корабля. Отличаются прямодушием и гостеприимством. Однако очень капризны и обидчивы. Полезных ископаемых на планете нет. Воды тоже нет. Атмосферы нет. Ничего на планете нет. Если что и было, роботы все истратили и живут в бедности». Да, — сказал Полосков, — не очень интересная планета. Но что же у них случилось?
— SOS, — продолжал твердить радиоприемник. — У нас эпидемия. Просьба помочь.
— Придется свернуть с пути, — вздохнул Полосков. — Нельзя же оставлять в беде разумные существа.
И мы повернули к планете Шелезяка.
Только когда мы увидели из космоса серый, лишенный воздуха, гор и океанов шар планеты, Полосков наконец смог вызвать тамошнего диспетчера.
— Что у вас произошло? — спросил он. — Какую помощь мы можем вам оказать?
— У нас эпидемия… — проскрипел голос в динамике. — Мы все больны. Нам нужен доктор.
— Доктор? — удивился Полосков. — Но ведь у вас железная цивилизация. Может быть, выслать к вам механика?
— Можно и механика, — согласились с Шелезяки. — Но доктора тоже.
Мы спустились на ровное, пыльное и пустынное поле космодрома. Давно ни один корабль не снижался здесь.
Когда пыль осела, мы спустили трап и вывели вездеход. Полосков остался на корабле, а Зеленый, Алиса и я поехали к длинному, низкому, скучному зданию космовокзала. Ни души, ни тени вокруг. Если бы только что с ними не разговаривали, никто бы не догадался, что на планете есть живые существа. На дороге валялась отломанная ржавая нога робота. Потом колесо с выломанными спицами.
Как-то грустно было ехать по такому запустению. Хотелось даже громко крикнуть: «Есть кто живой?»
Двери в космовокзал были раскрыты настежь. Внутри было так же пустынно и тихо. Мы вышли из вездехода и остановились в дверях, не зная, куда отправиться дальше.
В большом сером динамике, подвешенном под потолком, послышалось шуршание, и уже знакомый скрипучий голос произнес:
— Поднимитесь по лестнице до маленькой черной двери. Толкните ее, и она откроется.
Мы послушались и нашли узкую лестницу. Лестница была крутая и такая же пыльная, как и все вокруг. Она кончалась маленькой черной дверцей. Я толкнул дверцу, она не поддалась. Может, заперта?
— Толкайте сильнее! — раздался голос из-за двери.
— Дай-ка мне, — сказал механик Зеленый.
Он нажал на дверь плечом, ухнул, и дверь с визгом растворилась. Зеленый не удержался и влетел внутрь.
— Так я и думал, — сказал он мрачно на лету и врезался в сидящего за столом металлического жителя планеты.
Робот был тоже покрыт пылью.
— Спасибо, что прилетели, — сказал робот, поднимая руку, чтобы помочь Зеленому подняться. — Я думал, что не захотите к нам прилететь. Не ожидал. Никто у нас не летает.
— Но у вас очень слабая станция, — сказал я. — Мы услышали ее только потому, что пролетали мимо. Это чистая случайность.
— А когда-то наша станция была сильнейшей в секторе, — сказал робот.
Тут что-то заурчало в его железном чреве, и он застыл с открытым ртом. Робот поводил руками и молча взывал о помощи. Я поглядел растерянно на Зеленого, и тот сказал:
— Врач здесь не нужен.
Он подошел к роботу и ударил кулаком ему под подбородок. Рот с лязгом захлопнулся, и робот сказал:
— Спаси…
Зеленому пришлось еще раз грубо обойтись с роботом. При этом он сказал: