Кортик. Бронзовая птица, стр. 85
Стараясь ничего не задеть в темноте, мальчики подошли к лестнице. Первым начал подниматься Миша, за ним Генка. Как только они встали на чугунные ступеньки, лестница заходила и завизжала под их ногами. Если в доме есть кто-нибудь, то наверняка их услышит. Генке казалось, что лестница сейчас развалится: ведь непонятно, на чем она держится. Лестница была очень узкая, крутая, ступеньки представляли собой маленькие металлические треугольники. Генка оступился и ссадил коленку. Мысленно он проклинал помещичий строй, обрекавший дворовых людей подыматься по таким вот спиралям. Приходилось вертеться волчком, одно плечо упиралось в стену, другое — в железный столб, а голова стукалась непонятно обо что.
Наконец они поднялись на второй этаж. Здесь они опять увидели коридор, несколько больше нижнего. Широкое, во всю наружную стену, окно придавало ему вид галереи. Окно было в частых переплетах из разноцветных стекол, в большинстве поломанных. Мальчики увидели двор и сарай. Значит, они все еще на задней стороне дома.
В коридоре были две двери, высокие и когда-то белые, одна — в середине, другая — в конце.
Мальчики тихонько открыли первую. Их взору представился пустой зал, беспорядочно обставленный ветхой старинной мебелью.
Под потолком висела огромная люстра со множеством стекляшек. Высокие стрельчатые окна были местами забиты досками, местами завешены каким-то подобием гардин. Сквозь них виднелся парк, сад, река, а вот и флажок на мачте лагеря. Вид этого маленького остроугольного красного флажка, изредка и лениво вздрагивающего под слабым ветерком, сразу успокоил и даже развеселил ребят. Они уже не думали ни о какой опасности, им казалось, что они играют в веселую, захватывающую игру. Им было весело оттого, что они всё видят, даже лагерь, но никто не видит их… К тому же они выбрались теперь к фасаду, а это уже что-то.
В зале были три двери: одна — через которую мальчики вошли сюда, и две по бокам. Но боковые двери были заперты. Ребятам пришлось вернуться в коридор и открыть вторую дверь. Она вела в третий по счету коридор, размером со второй, но только с одним круглым окошком и небольшой одностворчатой дверью справа.
Мальчики открыли ее и увидели две небольшие смежные комнаты. Первая была пуста, вторая заперта. Мальчики посмотрели в замочную скважину и увидели кровать с неубранной постелью, ночной столик, шкаф, бюро с полукруглой крышкой и два больших мягких кресла. Там была, по-видимому, спальня «графини».
В той комнате, где сейчас стояли ребята, подымалась вверх лестничная клетка. Зашитая со всех сторон досками, она имела вид огромной деревянной коробки. Несомненно, она вела в мезонин. Но начиналась лестница в спальне «графини», а спальня была заперта. Значит, «графиня» нарочно устроила здесь свою спальню, чтобы никто не мог подняться по лестнице в мезонин.
Мальчики попытались открыть дверь в спальню, но она не поддавалась. В прорезь двери было видно, что она закрыта на два замка. Не взламывать же ее!
Тогда они попробовали, крепка ли деревянная обшивка на лестничной клетке. Доски едва держались. Чуть-чуть нажать ломиком — и они отойдут вместе с гвоздями… Но у мальчиков не было с собой никакого инструмента. Миша велел Генке спуститься по винтовой лестнице вниз, в нижний коридор, и поискать там ломик.
— Даже не ломик, а какую-нибудь железяку, — сказал Миша, — чтобы можно было ее просунуть под доски. Только осторожно, тихо…
Вскоре Генка вернулся с каминными щипцами в одной руке и большим, хотя и сломанным, утюгом — в другой. Мальчики вставили щипцы между досками и, тихонько постукивая по ним утюгом, оторвали две доски.
Через образовавшееся отверстие они вскарабкались на лестницу. Она была деревянная, прямая, довольно широкая и приводила в мезонин — низкое квадратное помещение, заваленное всякой рухлядью. И, так же как внизу, среди этой рухляди была проложена узенькая дорожка к окнам.
Их было три: два крайних — застекленные, а среднее — закрытое ставнями. Ставни запирались простым ржавым крючком. Мальчики откинули его, распахнули ставни. В нише стояла бронзовая птица.
Птица стояла к ним спиной. Высота ее была приблизительно около метра, размах крыльев — метра полтора.
Отсюда отлично просматривалась вся окрестность, все подходы к дому.
Лагерь был как на ладони. Виднелись фигуры ребят, и было совершенно очевидно, что они бездельничают: одни без толку снуют взад и вперед, другие занимаются чем-то совершенно непонятным, прохаживаются, куда-то бегут. Их поведение казалось нелепым и смешным.
Но не следует отвлекаться. Надо поскорее открыть бронзовую птицу.
Как и тогда, в музее, Миша двумя пальцами правой руки сначала осторожно, а потом сильнее нажал ей на глаза.
Есть! Голова птицы откинулась назад. Значит, и здесь тайник. Все предусмотрено правильно, все точно!
Миша засунул руку в тайник, нащупал там бумажку и вытащил ее.
Это был свернутый трубкой чертеж, нанесенный на обыкновенную кальку. Мальчики развязали ленточку и развернули чертеж. На нем были нанесены какие-то линии и цифры…
Но разбираться сейчас в чертеже не было времени. Надо взять его с собой, перерисовать и до возвращения «графини» положить обратно.
Мальчики закрыли птицу, накинули крючок на ставни, спустились во второй этаж, вставили на прежнее место доски лестничной клетки и по винтовой лестнице добрались до людской.
Здесь они плотно закрыли дверь, стараясь загнать гвозди на их прежние места. Иначе «графиня» догадается, что дверь открывали.
Глава 56
ЧЕРТЕЖ
Кит давно съел свой рисовый отвар и лежал теперь, сладко зажмурив глаза и томно потягиваясь. В людской было темно и пыльно. Сквозь низкие оконца на пол падали узкие, короткие солнечные лучи, в них роились тысячи пылинок.
— Пошли, Славка, — сказал Миша и незаметно кивнул ему в знак того, что все в порядке,— а ты, Бяшка, оставайся здесь. Сейчас мы пришлем тебе замену.
— Пришлите чего-нибудь пожрать, — простонал Кит.
— Хочешь ты выздороветь или нет? — рассердился Бяшка. — Неужели ты не можешь один день, всего один день, пробыть на диете!
— Не могу, — со вздохом признался Кит.
Оставив их препираться по этому поводу, Миша, Генка и Славка вышли из людской.
Позабыв о своем обещании прислать Бяшке замену, они обогнули лагерь, вышли в поле, забрались в маленькую рощицу, уселись там и начали рассматривать чертеж.
Это была калька размером в обыкновенный лист писчей канцелярской бумаги. По ее сторонам были обозначены страны света: С., Ю., 3., В., то есть север, юг, запад, восток.
Над буквой «Ю» был нарисован фасад помещичьего дома. От него вверх, строго на север, подымалась прямая линия, которая сворачивала сначала на северо-запад, потом на запад и затем снова подымалась на север. Там, где линия кончалась, были нарисованы четыре дерева.
Над каждым отрезком пути стояла цифра «1», а под каждым поворотом был обозначен его угол: 135 градусов, еще раз 135 градусов и, наконец, 90 градусов. Ничего больше на чертеже не было, если не считать рисунка бронзовой птицы в правом верхнем углу. Но птица обозначала всего лишь графский герб.
Мальчики молча разглядывали чертеж, потом переглянулись. Они не знали, верить или нет. Неужели тайна в их руках? Ведь по чертежу они несомненно все найдут!
Первым нарушил молчание Генка. Совершенно спокойно, как само собой разумеющееся, он сказал:
— Все в порядке. Можем хоть сейчас отправляться за кладом.
— В порядке-то в порядке, — заметил Славка, — только непонятно, в каких единицах здесь обозначена длина отрезков. «Один», а что означает «один»?
Генка снисходительно улыбнулся:
— В верстах. Ведь раньше всё обозначали в верстах.
— И в аршинах и в саженях… — возразил Славка.
— Чудак, — рассмеялся Генка, — если в аршинах или в саженях, тогда это было бы рядом с домом. А здесь нарисован лес, а лес отсюда как раз в четырех верстах. Впрочем, — Генка пожал плечами, — можно сначала проверить и в четырех аршинах и в четырех саженях. Но я уверен, что это версты. Уж прятать так прятать подальше.