Тринкет, стр. 42
— Прошу прощения, выше высочество, — еще больше испугался он, осознав новую оплошность, — ваше васочество.
Совсем запутался.
Принцесса ничем не выдала недовольства — выждала, пока он исправит ошибку.
Молодой секретарь все быстренько переложил, трясущимися руками расправил бумаги на столике.
— Так, — принялась читать Августина, — в замке сто девяносто семь помещений… Кто это написал?
— Я, ваше королевское высочество, — вышел вперед маленький и круглый казначей.
— Одна миля… А это что такое?
— Длина коридоров, — въедливо вставил казначей.
— Пылесосы, тридцать штук…
— Для их уборки.
— Девяносто три ярда…
— Магической веревки для лифта.
— Тысяча сто тридцать оконных стекол обыкновенных и двадцать два волшебных, сто восемьдесят четыре электрические лампочки, тысяча пятьсот три свечи, двадцать восемь чудо-светильников и пять бочек разноцветного масла для них.
— Что касается штата слуг, ваше высочество, требуется его изменение…
— Шеф-повар с помощниками, горничные, музыкант… — стала вспоминать принцесса. — Джон подзаводит все шестьдесят пять часов в замке и чинит лестницы и лифт, Томас рисует таблички и указатели… Хранитель коллекций, поэт, составитель родословной, архивариус, каменщик, два землекопа, Калум, воздушный почтальон — они все нужны…
— Срочно требуется команда по уходу за текстилем и новый крысолов, — объяснил казначей. — Мышей расплодилось невидимо, а ковры, шторы и балдахины в печальном состоянии.
— Что случилось со старым крысоловом?
— Пал жертвой дракона…
Принцесса скорбно поджала губы и приготовилась подписать указ, но старший секретарь не понимал, как можно обойтись без хрустальной печати.
— Она мне больше не нужна, — Августина по-мужски размашисто расписалась и, наблюдая, как ее подпись посыпают золотым песком, добавила, — чем меньше бюрократии, тем лучше…
Брэнда хотела о чем-то спросить собравшуюся уходить принцессу, но застеснялась. Тогда Августина сама наклонилась к ней.
— Увидимся на маскараде! — лукаво попрощалась принцесса с детьми и особенно — с Питером.
— Неудобно получилось, — пожаловался Питер, когда они снова остались одни. — Я же тихо говорил — как она услышала?
Джордж рассмеялся:
— У тебя шепот пронзительный.
— Маскарад, маскарад! — Брэнда схватилась за порозовевшие щеки. Она решила нарядиться феечкой.
— Что у тебя за секреты с Августиной? — спросил ее брат.
— Про Зеленого Человека. Она сказала, что он придет посмотреть на маскарад в окно.
— Что там интересного… — пробурчал Питер.
Брэнда удивилась:
— Как что интересного? Никого узнать нельзя!
— Да я тебя в любой маске узнаю!
— А вот и не узнаешь!
На королевской кухне в это время была в разгаре подготовка к праздничному обеду принцессы. Все шло по плану, пока туда не влетел заблудившийся в замке археоптерикс. Пернатый хищник не подозревал, что битва давно окончена. Завидев накрахмаленный белый колпак шеф-повара, он подумал, что это новый враг, и спикировал на него.
Само собой разумеется, начался большой беспорядок. Уронив ножи и кастрюли, младшие повара попрятались под столами. Хотя им пока ничто не угрожало — археоптерикс погнался не за ними.
Главный повар догадался сорвать свой высокий колпак и заметался в поисках убежища. Все места под столами были уже заняты, поэтому его клетчатые брюки мелькали то там, то здесь. Теперь эти брюки вызвали гнев археоптерикса — он яростно пикировал на белые и черные клеточки.
Шеф-повар был уважаемым человеком в замке, потому что он один знал, где достать и как приготовить редкого зверя с перьями и золотым клювом — кукариса. В прежние годы он любил хвалиться, что может ощипать и приготовить что-угодно, имеющее перья. «Что угодно — за исключением воланчика для бадминтона», — уточнял он и тайком следил, все ли помощники смеются над остроумной шуткой. И вот дохвастался — судьба послала ему доисторическую зубастую птичку.
Шеф-повар бросал в нее что попало. Когда под рукой не осталось ни кастрюль, ни разделочных досок, он принялся хватать с подносов тарелки с приготовленной едой. В отчаянии кидая новую порцию, он объявлял название блюда.
— Мусс из лосося!
— Тарталетки из курицы! С лесными грибами и… и диким луком!
— Малиновая корзиночка! С кремом!
Закончились указанные в меню закуски и десерты. Крем нежными сосульками сполз со стен на пол, где уже дрожали разноцветные муссы и желе.
Тогда повар зарыдал и и с криком — «На!», швырнул в археоптерикса свое коронное блюдо, гусутлёнка под клюквенным соусом.
Это был гусь, фаршированный уткой, которая, в свою очередь, была фарширована цыпленком. А внутри цыпленка была начинка из абрикосов и каштанов. Гусутлёнок томился в духовке, шеф никого не подпускал к нему, сам поливал румяную кожицу жиром. Это блюдо было плодом его шеф-поварского вдохновения.
Конечно, хищник не мог пропустить такой лакомый кусок, он впился в него клювом и когтями — теми, которые были на лапах, и теми, которые были на крыльях. Наконец-то наступила тишина.
Но кухня была разгромлена, ужин ее высочества валялся на полу вперемежку с осколками. Младшие повара задрожали под столами не хуже муссов и желе — они боялись шефа. Сейчас он схватится за голову, прикинет убытки и начнет искать виноватых. Вдруг это будет не археоптерикс?
Глава двадцать восьмая
Заграничный танец «Хоки-коки»
Костюмированный бал, устроенный Августиной, оказался необыкновенным. Вместо изящных масок и шляп все его участники надели на головы раскрашенные шары. Одни головы были похожи на кукольные, другие — на тыквы в ночь на Хеллоуин.
— Добро пожаловать в замок, — раздалось вежливое приветствие. — Ваши головные уборы готовы, — тут же сверху спустились на веревочках белые шары с отверстиями для глаз и рта.
Брат и сестра Скидморы засмеялись, посмотрев друг на друга. Питера с ними не было.
— Джордж, у тебя голова, как тыква, — сказала Брэнда.
— Это у тебя голова, как тыква. А я на астронавта похож, — Джордж был в костюме Супермена.
— Смотри, я здесь не самая маленькая, — толкнула его Брэнда. Мимо них только что пробежали три низеньких человечка.
Распознать кого-либо в таком скафандре было невозможно, даже мужчину от женщины не отличить, но на самом деле те человечки были карликами в костюмах гномов. Они оживленно обсуждали высоту Зеленого человека:
— Говорят, в нем десять метров.
— Да это ж целых десять человеческих ростов!
Костюмы всех гостей были искусной ручной работы. Придворные обувщики и портные тщательно потрудились над ними. Хотя про некоторые трудно было сказать, что они означали, — эти странные, фантастические конструкции. Здесь были наряды с перьями, и стеклышками, и даже платье — «песочные часы». Бабушка Джорджа нарядилась цветочницей, а тетя — карточной дамой. Мэри радовалась, что теперь никто не признает в ней бывшую невесту дракона.
В зале били два фонтана с горячим шоколадом — темным и белым. Оба оказались уменьшенной копией Матильды с рыночной площади. Вокруг фонтанов горкой были выложены бисквиты. Их можно было макать в шоколад. Но как съесть все это, если на голову надет шар? Гости смотрели на шоколадные струи, на печенье, и вполголоса жаловались друг другу, что устроители праздника как следует не продумали мелочи.
На возвышении перед ящиком, похожем на маленькое пианино, сидел музыкант, фалды его фрака свисали до пола. Он нажимал на клавиши, внутри ящика молоточки били по металлическим пластинками, и казалось, что это на разные лады отзывались колокольчики.
Гости медленно передвигались под эту музыку, прикасаясь друг к другу ладонями. Их главной заботой было не споткнуться. Но потом им это надоело. Самые веселые сначала крутили на головах шары с вырезанными улыбками, потом сбросили их и попросили музыканта играть побыстрее.
Кого тут только не было! Женщина — зайчик, пара индейцев в полном боевом обличье, тигр, монах с монашкой, папа римский, пчела — неизвестно, из какой истории, но она была смешная, вся такая пушистая и полосатая, с длинным упругим хвостом, который бил ее по пяткам; мускулистый мужчина в розовой балетной пачке, с волшебной палочкой — он был феей.