Камеристка, стр. 3

— Мадам, то же самое мне и мама говорила, — ответила я. — Мешок луидоров способен чудовище превратить в красавицу. Чудесно, да и только, — ухмыльнулась я. Графиня не смогла удержаться от смеха.

Мадам дю Плесси мне очень нравилась, но я не отважилась описать ей сцену, которую наблюдала в хлеву незадолго до нашего разговора. Да и как бы я могла описать этот случай: я тогда впервые увидела, что это происходит не только между мужчиной и женщиной, но и между двумя мужчинами. Правда, здесь все очень походило на шантаж, потому что, когда мужчина постарше завершил свое дело, он пробурчал юноше:

— Еще три раза, тогда мы с тобой в расчете и я ничего не скажу твоему отцу.

В Версаль мы прибыли ночью, когда я спала, мадам Франсина не стала меня будить. Во время путешествия нам практически не удавалось поспать — в местах ночевок было всегда очень шумно. Конюхи и извозчики балагурили до самого утра. Чаще всего в женской части постоялого двора имелась всего одна кровать, и нам приходилось ютиться на ней вдвоем. Две ночи подряд нас будили вспышки молнии, сильный гром и барабанящий по стеклам дождь, поэтому неудивительно, что я даже не проснулась.

Нас ждали уже несколько дней, комнаты для графини в боковом флигеле левой части дворца давно были готовы к нашему приезду. Наше новое жилище состояло из трех комнат. Обычно придворные дамы получали лишь крошечные каморки. Две из них были довольно большими, а третья маленькой. Соединял с ними крошечный коридор. Это должно было быть мое царство.

Как мне потом рассказала мадам, служанка постарше, по имени Элен, почтительно приветствовала графиню дю Плесси и тут же поинтересовалась, не желает ли мадам что-нибудь перекусить перед сном.

А меня Флоримон отнес в мою комнату и уложил на кровать, представлявшую собой мешок, набитый соломой и покрытый множеством подушек и одеял. Мадам Франсина заботливо укрыла меня, а потом и сама отправилась на покой.

В моей комнатке не было окна, поэтому меня не могли разбудить солнечные лучи на следующее утро, меня разбудила мадам Франсина. Я тут же вскочила. Я просто не могла поверить, когда мадам весело приветствовала меня словами: «Доброе утро и добро пожаловать в Версаль, дорогая».

— Детка, ты все проспала, — засмеялась моя госпожа при виде моего ошеломленного лица.

— Простите, мадам, — смиренно произнесла я. — Я сейчас вам помогу одеться и причешу вас.

Так как я спала в одежде, то мне нужно было только убрать волосы под маленький белый чепец, и в общем-то я была готова. Когда я мчалась с ночным горшком по коридору в поисках выхода из этого огромного здания, мне даже никто не встретился. Мадам дю Плесси тоже вышла в коридор, выглядывая служанку, которая так приветливо встретила ее прошлой ночью.

— Мадемуазель Элен? — крикнула она в безлюдный коридор, причем в нос ей ударила странная вонь, совсем неуместная в королевском дворце.

Из-за угла тотчас показалась улыбающаяся Элен.

— Приятного утра, мадам. — Она сделала реверанс. — Я так и подумала, что вы встанете рано, госпожа графиня. Но поверьте мне, через несколько дней вы привыкнете к местному распорядку дня. Наш король и мадам Дюбарри любят поспать подольше.

— Ах, вот как? — заметила Франсина дю Плесси. — Мне всегда казалось, что государственные дела отнимают много времени, король встает на рассвете.

— Ах, мадам, — засмеялась Элен. — Этим ведь занимается герцог Шуазель-Стэнвилль. [3]

Графиня удивленно посмотрела на нее и отвернулась. Элен последовала за ней.

— Мадам, вы позволите застелить вашу постель?

— Да, Элен. Но, пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. Откуда, ради всего святого, в коридоре дворца этот отвратительный запах? Он сильно напоминает мне об отхожем месте.

Пожилая служанка смутилась:

— Тут вы не ошиблись, мадам. Многие слуги ленятся выносить горшки своих господ во двор, они выливают их в коридор. А так как в Версале мало отхожих мест, то многие люди справляют нужду прямо здесь.

— Что? — ужаснулась графиня. — Но однако это немыслимо.

— Да, мадам, — равнодушно ответила Элен. — Но со временем к вони привыкаешь. Затруднительно только все время следить, чтобы не испачкать юбки.

— Боже мой, куда я попала? — с отвращением пробормотала моя госпожа. — Я, должно быть, никогда к этому не привыкну.

Версаль был весь пропитан грязью. От стен, драгоценных занавесей, дорогих гобеленов и изысканных обивок мебели исходил пронзительный запах сажи и дыма, потому что камины из-за плохого ухода постоянно дымили. С ноября по май дым витал в воздухе, и от него слезились глаза.

В первом письме своему супругу графиня разочарованно писала:

Глава четвертая

Вскоре после нашего приезда графиню дю Плесси позвали к мадам де Тессье, старшей придворной даме, отвечавшей за хорошие манеры. Как позже выяснилось, она портила жизнь дофине. Она неодобрительно оглядела мою госпожу с головы до ног:

— Мадам, вам придется научиться правильно ходить. В Версале дамы словно парят по воздуху.

От этого заявления моя госпожа покраснела.

Тессье решила продемонстрировать ей это. Она делала маленькие, легкие шажки, во время которых ее очень пышная юбка плыла, как облако, над гладким полированным мраморным полом.

— Наш танцмейстер, месье Бароло, проведет с вами необходимые занятия, чтобы не бросались в глаза ваши неподобающие манеры. Кроме того, он обучит вас придворным танцам. А я вас научу, когда и какой наряд уместнее надеть. В некоторые дни церемониал предписывает облачаться в особые цвета, но об этом вам расскажет мадемуазель Роза Бэртэн, придворная портниха. Она пользуется особым доверием будущей королевы, и вы во всем можете на нее положиться.

Насмешливо приподняв выщипанные в тонкую ниточку брови, она изучала Франсину дю Плесси.

— Я преподам вам, как кокетливо снимать и надевать перчатки, когда вас будут представлять его величеству. Благо для этого у нас еще есть время. Используйте его с умом, мадам, потому что при этом дворе церемониал соблюдается очень строго.

— Мне кажется, что гораздо важнее прогнать из окрестностей дворца нищих и как следует убрать грязь, прочистить вытяжки в каминах и наконец что-нибудь предпринять, чтобы люди не опорожнялись прямо в коридорах, — строптиво возразила графиня.