Камеристка, стр. 26

Слуга быстро побежал во двор замка, вскочил на лошадь и ветром помчался в городской дворец кардинала, чтобы опередить жандармов, пока не опечатали здание.

В этот день королева была очень довольна своим обычно нерешительным супругом и написала императору Иосифу:

Глава тридцатая

Мне нелегко излагать истинную историю, которая крылась за аферой с колье. Она была такой невероятной и такой безрассудной. Сочини ее писатель, каждый читатель нашел бы ее просто фантастической.

Главным действующим лицом драмы была загадочная фигура — Жанна, дочь обедневшего дворянина из древнего королевского рода Валуа и его супруги, опустившейся служанки. Когда Жанне было семь лет, ее отец умер от пьянства. Матери ничего не оставалось, как стать шлюхой, а маленькую дочку отправить попрошайничать. Одна милосердная маркиза узнала о судьбе малышки и взяла к себе. Она дала ей хорошее воспитание и в четырнадцать лет отправила в монастырь, надеясь, что Жанна примет постриг.

Но у той на уме было другое, она не собиралась похоронить себя за монастырскими стенами. В двадцать два года она бежала оттуда и вышла замуж за жандармского офицера из мелкопоместных дворян по имени Николас де ла Мотт.

— Молодой человек был такой же, как она сама. Оба были готовы на все, чтобы добиться богатства и власти, — могла сообщить мадам дю Плесси, так она ежедневно присутствовала на процессе против кардинала де Рогана.

Королеве была любопытна эта история, поэтому она велела гувернантке своих детей каждый день описывать ей, что нового в деле ее заклятого врага.

Кардинал с самого начала впутал в дело мадам Жанну де ла Мотт-Валуа. Ее благодетельница маркиза де Буленвилье простила ей бегство из монастыря и представила кардиналу де Рогану. Тот сразу же влюбился в хорошенькую молодую женщину и, чтобы сделать ей приятное, оплатил все долги молодой супружеской пары. Взамен месье де ла Мотт должен был смириться с судьбой рогоносца. С этих пор бывшая попрошайка стала называться «графиней де ла Мотт-Валуа».

На деньги кардинала Жанна и Николас сняли себе прекрасный дом в Париже. Слух о ее благородном происхождении распространился по всей округе. На кредит, который ей буквально навязали, супруги роскошно обставили дом. Они давали приемы, на которых столы ломились от изысканных блюд, и устраивали вечера с карточными играми, во время которых грабили своих состоятельных гостей.

Так продолжалось какое-то время, пока некоторые из кредиторов не стали слишком назойливыми. Банкротство герцога де Гемена было еще свежо в памяти. Тут графиня заявила, что хочет отправиться в Версаль и напомнить при дворе о своих законных притязаниях как человек, состоявший в некотором родстве с королевской семьей.

Вскоре после этого обманщице была пожалована пенсия в размере полутора тысяч ливров. Вначале Жанна и Николас были довольны.

Не могу умолчать о том, что де Роган был как будто создан для роли, которую ему отвела де ла Мотт. Наивный, как овца, и доверчивый, словно маленький ребенок, к тому же тщеславный и одержимый желанием власти. Короче — прирожденный простофиля. К несчастью, он был еще и суеверным — вопреки всякому «просвещению». Таким он предстал перед графом Калиостро. И де ла Мотт познакомилась с магом, который открыл графине тайное желание кардинала Рогана стать первым министром Франции. Жанна де ла Мотт была удивлена.

— Почему кардинал до сих пор не исполнил свое желание? В чем проблема?

Узнав, что королева ненавидит де Рогана и пресекает все его попытки в осуществлении заветного желания, графиня поняла, что это ее шанс. Де ла Мотт начала ловко намекать на свою «добрую подругу» королеву и придумывала милые маленькие лживые истории.

Таким образом, женщина внушила ему, что она лучшая посредница между ним и королевой. Положить свое сердце к ногам королевы — вот его самое горячее желание, понял Луи де Роган. Для этого он готов был сделать все что угодно. И ловкая обманщица пообещала ему, что в выгодном свете представит все его достоинства королеве.

У Жанны был очень преданный любовник, секретарь, который умел прекрасно писать. Ему она и поручила составить письма, которые будто бы вышли из-под пера королевы и адресованы ее «любимой подруге Жанне Валуа».

Роган ни секунды не сомневался, что речь идет о подлинных письмах Марии-Антуанетты. И тут обманщице пришла в голову еще более сумасбродная идея: а что, если ей пустить в ход тайную переписку между недалеким церковником и ничего не подозревающей королевой?

Она дала кардиналу хороший совет составить подробный отчет обо всем, что случилось раньше, начиная с его деятельности на посту французского посланника при Марии-Терезии и заканчивая его дерзким непрошеным появлением на ее частном празднике в честь русского царевича.

Роган вложил в письмо всю душу и передал Жанне свое творение, чтобы она в подходящий момент доставила его королеве. На ответное письмо де ла Мотт понадобилась целая неделя. Ей нельзя было допустить ошибку. Кардинал был в восторге. Королева писала:

Никогда в жизни Мария-Антуанетта не стала бы предоставлять аудиенцию главному альмонарию. Так что Жанне нужно было найти кого-то другого, кто сыграет роль королевы. Встреча должна была бы состояться ночью на открытом воздухе. Как смог бы кардинал заметить обман?

Супруг Николас уже отыскал подходящего двойника Марии-Антуанетты, восемнадцатилетнюю шляпницу, которая от случая к случаю подрабатывала продажной любовью. Он снял для демуазель маленькую квартиру в Версале, где ее уже ожидала мнимая графиня, и научил нескольким фразам, которые она должна была произнести. Потом она нарядила ее в белое муслиновое платье в горошек. Такое же было недавно на королеве, когда она позировала для портрета.

Ночью «графская» пара и мнимая королева пробрались через террасы Версальского дворца. Они намеренно выбрали почти безлунную ночь. Все трое с большой осторожностью прокрались к так называемому боскету [30] Венеры. В его тени можно было рассмотреть лишь очертания фигуры человека. Юная модистка вдруг испугалась. В одной руке она с трудом удерживала красную розу, в другой — письмо, предназначенное благородному господину, который должен был появиться. Больше всего девушке хотелось тогда убежать.

Тут на садовой дорожке зашелестел гравий, и де ла Мотты исчезли. Теперь настала очередь выступать секретарю по имени Рето; он изображал слугу, который сопровождает его высокопреосвященство Луи де Рогана на встречу с королевой. Потом исчез и он. Незнакомый господин был так забавен, что шлюшка чуть не захихикала; но малышка вовремя сообразила: королевы не имеют обыкновения глупо смеяться. Однако благородный господин все время кланялся ей чуть не до земли, бормотал всякие глупости и целовал край ее белого платья. Неопытное создание от волнения выронило розу.

К тому же она забыла о письме, которое должна была передать. Тихим голосом она прошептала несколько слов, которые ей долго вдалбливала Жанна.

— Можете надеяться, монсеньор, что прошлое забыто.

Незнакомый господин, услышав это, от восторга совсем обалдел и снова стал ее смешить, при этом он непрерывно раскланивался и бормотал слова благодарности.

С облегчением девушка услышала шаги на тщательно подметенной дорожке; кто-то приближался, и она взволнованно шепнула:

— Уходите, уходите. Мадам ле Брюн и графиня д'Артуа приближаются.

Испуганный кардинал удалился вместе с Жанной де ла Мотт-Валуа, а ее муж отвел домой маленькую модистку, которая была рада окончанию комедии — она ведь не знала, что ей говорить, если бы встреча затянулась. Одним словом, шутка удалась. Это дало Жанне сильный козырь. Во время одного из своих вечерних приемов она услышала, как дама из «хорошо информированных кругов» рассказывала о проблемах в делах у господ придворных ювелиров Бёмера и Бассенжа.