Друг-апрель, стр. 27
– Будешь нарываться, братан, – шлепну, – прошипел злобно Чугун. – И больше меня не цепляй, я тебе не сопля какая, чтобы меня цепляли. Ты понял?
– Понял.
– Это хорошо, братан. Это радует. А чтобы ты получше запомнил, я сейчас…
– А-а-а! – откуда-то, прямо из воздуха, вылетел Тюлька.
Пулей.
На самом деле пулей, с низко опущенной головой, прижатыми к груди руками, собранный и злой. Крякнул, врезался Чугуну в живот.
Автомат отлетел в сторону, Чугун сломался пополам и упал.
Тюлька тоже упал, но сразу поднялся на четвереньки.
– Проследил, щенок, – Чугун выругался, переворачиваясь. – Весь в брата…
Тюлька огляделся дикими глазами, увидел автомат, подполз к нему, с трудом поднял.
– Лежать! Лежать, собака!
– Ты чего, Тюлькан? – Чугун сел.
– Убью! – крикнул Тюлька. – Убью!
Он навел оружие на Чугуна. Забавная штука получалась, Тюлька весь трясся – то ли от страха, то ли от холода, от ярости, может. Он сам трясся, автомат же при этом оставался недвижим. Тюлька трясся как будто вокруг него. Аксён отметил странный эффект – виден в основном автомат, Тюльки было гораздо меньше. Аксён успел отметить, что правый карман пальто оторвался с мясом…
– Тюлькан! – в голосе Чугуна проскочила слеза. – Тюлькан, ты чего? Мы же в шутку!
– Убью! – прошипел Тюлька. – Убью, сволочь!
– Славка! – Чугун всхлипнул. – Славка, ты чего?! Мы же с Акселем прикалывались просто!
– Сдохнешь! Сдохнешь! Сдохнешь!
– Не надо, Славка!
– Аксель! Ты чего молчишь?! Скажи ему, что мы шутили!
Аксён поднялся на колени. Отряхнулся.
– Ребята! – всхлипнул Чугун. – Вы чего творите? Не надо…
Аксён улыбнулся.
– Мы шутили, Тюлька, – сказал он. – Дай автомат.
– Точно? – спросил Тюлька.
– Точно.
Аксён отобрал у Тюльки оружие.
– Совсем с катушек спрыгнул, – выпрямился Чугун. – На родного брата…
Аксёну даже показалось, что он протрезвел, причем здорово.
– Ну, вы даете, – Чугун приходил в себя. – Братишки… Непростые ребята… Хотел показать вам, чтобы как между своими было, чтобы никаких тайн… А вы упыри какие-то… Ненормальные. Не, с вами, видно, по-нормальному никак…
– Гадина! – Тюлька сжал кулаки. – Гадина!
– Да ну вас, – Чугун сделал обиженное лицо. – Одни тут веселитесь, я пойду…
– Иди, – сказал Аксён. – Иди. Братишка.
Чугун уходить не спешил, переминался с ноги на ногу, сопел.
– Что тебе, кривоногий? – спросил Аксён.
– Что-что, пушку отдайте. На место надо положить, не игрушки это…
– Не отдавай! – сказал Тюлька. – Не отдавай ему, теперь это наш!
Аксён протянул автомат Чугуну. Тот прищурился – не ловушка ли, потом взял.
– Пойду, – закинул на плечо. – У меня дела еще… А ты, Килька, крут. Если что, отобьешься! Сразу видно, что Аксентьев…
– Вали, давай, – Аксён хмыкнул. – Вали, надоел уже.
– Гильзы-то собери, – сказал Чугун. – Так, на всякий эмчеэсовский.
И Чугун ушел. Не покачиваясь.
– Зачем ты ему отдал? – нахмурился Тюлька. – Был бы настоящий автомат! Это здорово!
Аксён помотал головой:
– Не, Тюлька, это не здорово. Совсем не здорово. Это опасно.
– Да чего опасного-то?
Надо утопить, подумал Аксён. Надо обязательно утопить. Или перепрятать. Оружие и дурак – вещи несовместные. Перепрятать. Лес большой.
– Опасно. Оружие… Слушай, Тюлька, и так жить тошно, зачем нам еще пушка?
– Не знаю…
– А я знаю. Я вообще все знаю, у меня так случается – иногда я вдруг все знаю. Двенадцать секунд знаю все, а потом забываю. Но кое-что из этого всего знания успеваю запомнить.
– Все знаешь? – Тюлька недоверчиво прищурил левый глаз.
– Почти все.
– Тогда скажи: почему все так?
– Как?
– Так.
Тюлька сунул руки в карманы, одна рука не попала, Тюлька поглядел на нее с удивлением.
– Так бывает, – ответил Аксён.
Загнать автомат. Тысяч за десять, наверное, можно. Купить Тюльке куртку. А пальто Жужже. Не, лучше все-таки утопить. Не Жужжу.
– Ты вот что, Славик…
Аксён нащупал в кармане сигареты. Закурил.
– Ты никому не говори, ладно?
– Про что?
– Про автомат. – Аксён выдохнул дым. – Автомат ты не видел. Понятно?
– Да понятно, конечно, не дурак. Не скажу.
– Вот и хорошо…
– А дяде?
– Дяде тоже. Дяде ни в коем случае! Дядя… он как выпьет, болтает много…
– Ясно. Он вообще прикольный, свинец плавит. Уже, наверное, ведро наплавил.
– Герой.
– А мне на Темных озерах понравилось. Слушай, а давай мы туда Волковых возьмем? Петьку и Ульяну. Они приедут, и мы пойдем! У них палатка большая есть, будем в ней жить…
– Конечно, – сказал Аксён. – Я и сам об этом думал.
– Правда?!
– Ну да, много раз. Мы с Ульянкой всегда туда ходили, сейчас тоже пойдем. Все вместе. Только они должны все-таки один день отдохнуть. И в доме своем прибраться. После зимы…
– Ну да. И «Сони» надо еще подключить… Почему они не приезжают?
– Они на море поехали… Пойдем, может? Пойдем к речке?
Тюлька согласился. Они шагали к Номже, Аксён рассказывал, почему они не приехали.
Сначала ремонт. Они уже давно хотели у себя дома крышу перекрывать. Стали перекрывать и замотались – то этого нет, то того. И дядя Федор палец вывихнул. На ноге. Молоток на себя уронил – вот и опять замедление, а какие из Петьки с Улькой работники, ты и сам знаешь. А потом они на море двинули, там сейчас неспокойно. Там шторма, и самолеты постоянно задерживаются – взлетная полоса льдом покрывается. Погода нелетная. Но это ничего, раз в день полосу обязательно поливают солью – и все самолеты улетают. Так что Семиволковы скоро будут. Сначала они приземлятся в Москве, а потом будут добираться на шарьинском, а он в Ломах не останавливается. Так что они проскочат до города, и только потом уже будут возвращаться…
– Они не приедут. – Тюлька вдруг резко остановился. – Не приедут. По телику говорили, что самолетный бензин подорожал. И самолеты не летают. Они там застряли!
– Ерунда, – успокоил Аксён. – Никто не застрял. Вчера президент выступал, велел всем керосин раздать. Так что там все в порядке, самолеты вылетают, можешь не бояться. Только вот лед…
– Не слышал, что вылетают…
– Дрых весь вечер, вот и не слышал.
– Я проверю, – пообещал Тюлька. – Как только домой придем, я сразу новости погляжу. Пойдем сейчас прямо, а?
– Номжа рядом, – кивнул Аксён. – Может, посидим все-таки? У меня нога болит что-то… Да и до новостей еще два часа почти.
– Ладно, давай посидим. Только чтобы реку было видно.
Они спустились к самому берегу. Тюлька выбрал тощую березу, забрался до верхушки и, обхватив ствол руками и ногами, опустился до земли, повиснув головой вниз.
Аксён представил: березка распрямится, подкинет Тюльку в воздух и тот улетит. Далеко. Куда-нибудь к морю.
– Смотри, я на парашюте! – крикнул Тюлька и тут же свалился.
– Я вот так однажды свалился – и палец сломал. – Аксён продемонстрировал кривой мизинец. – В жизни надо быть осторожнее.
– Из такой березы можно ловушку устроить, – Тюлька указал на березку. – Я знаю, где Чугун автомат свой прячет. Там можем сделать такую петлю, он полезет – и его вверх как дрыг! Повисит, зараза!
– Да плюнь ты на него, – посоветовал Аксён и для наглядности плюнул в реку. – И не думай. Мы сами по себе вообще, пусть Чугун сам подыхает…
Аксён достал из кармана гильзы, пересчитал еще раз. Тридцать штук. Все на месте. Вода закручивалась в черные маленькие водовороты, в глубине на песке лежали ерши с фиолетовыми глазами ворона. Аксён опустил руку в воду, почувствовал холод. Разжал пальцы, и гильзы выскользнули.
– Сволочь он, – Тюлька швырнул в реку камень. – На самом деле его отравлю, у меня уже четыре градусника есть.
Глава 13
Полянка была обставлена со вкусом. Старый диван, несколько покрышек, приспособленных под кресла, торшер, раньше электрический, а теперь с керосиновой лампой, дырявая ширма с драконами. Отгораживаться тут, конечно, было не от кого, но, видимо, ширма сообщала дяде душевный уют. Сбоку гора распотрошенных аккумуляторов, в центре круг, выложенный кирпичом, над ним тренога с кастрюлей. Костер прогорел, свинец в кастрюле посерел, через редкие трещинки пробивался блеск.