Стихотворения, стр. 76

Когда поспорить вам придется, [237]

Не спорьте никогда о том,

Что невозможно быть с умом

Тому, кто в этом признается;

Додо

Кто с вами раз поговорил, [238]

Тот с вами вечно спорить будет,

Что ум ваш вечно не забудет

И что другое все забыл!

Умеешь ты сердца тревожить,

Толпу очей остановить,

Улыбкой гордой уничтожить,

Улыбкой нежной оживить;

Умеешь ты польстить случайно

С холодной важностью лица

И умника унизить тайно,

Взяв пылко сторону глупца!

Как в Талисмане стих небрежный,

Как над пучиною мятежной

Свободный парус челнока,

Ты беззаботна и легка.

Тебя не понял север хладный;

В наш круг ты брошена судьбой,

Как божество страны чужой,

Как в день печали миг отрадный!

Вашилову

Вы старшина собранья, верно, [239]

Так я прошу вас объявить,

Могу ль я здесь нелицемерно

В глаза всем правду говорить?

Авось, авось займет нас делом

Иль хоть забавит новый год,

Когда один в собранье целом

Ему навстречу не солжет;

Итак, я вас не поздравляю;

Что год сей даст вам – знает бог.

Зато минувший, уверяю,

Отмстил за вас как только мог!

Кропоткиной

Я оклеветан перед вами; [240]

Как оправдаться я могу?

Ужели клятвами, словами?

Но как же! – я сегодня лгу!..

Щербатовой

Поверю ль я, чтоб вы хотели [241]

Покинуть общество Москвы,

Когда от самой колыбели

Ее кумиром были вы?

Что даст вам скучный брег Невы:

Ужель там больше веселятся,

Ужели балов больше там?

Нет, как мудрец, скажу я вам:

Гораздо лучше оставаться.

Булгакову

На вздор и шалости ты хват [242]

И мастер на безделки.

И, шутовской надев наряд,

Ты был в своей тарелке;

За службу долгую и труд

Авось наместо класса

Тебе, мой друг, по смерть дадут

Чин и мундир паяса.

Сабуровой

Как? вы поэта огорчили [243]

И не наказаны потом?

Три года ровно вы шутили

Его любовью и умом?

Нет! вы не поняли поэта,

Его души печальный сон;

Вы небом созданы для света,

Но не для вас был создан он!..

Уваровой

Вы мне однажды говорили, [244]

Что не привыкли в свете жить:

Не спорю в этом; но не вы ли

Себя заставили любить?

Все, что привычкою другие

Приобретают – вы душой;

И что у них слова пустые —

То не обман у вас одной!

Вы не знавали князь Петра…

Вы не знавали князь Петра; [245]

Танцует, пишет он порою,

От ног его и от пера

Московским дурам нет покою;

Ему устать бы уж пора,

Ногами – но не головою.

<Н. Н. Арсеньеву>

Дай бог, чтоб ты не соблазнялся [246]

Приманкой сладкой бытия,

Чтоб дух твой в небо не умчался,

Чтоб не иссякла плоть твоя;

Пусть покровительство судьбины

Повсюду будет над тобой,

Чтоб ум твой не вскружили вины

И взор красавицы младой;

Ланиты и вино нередко

Фальшивой краскою блестят;

Вино поддельное, кокетка

Для головы и сердца – яд!

<Эпиграмма на Н. Кукольника>

В Большом театре я сидел, [247]

Давали Скопина: я слушал и смотрел.

Когда же занавес при плесках опустился,

Тогда сказал знакомый мне один:

«Что, братец! жаль! – вот умер и Скопин!..

Ну, право, лучше б не родился».

<Эпиграмма на Ф. Булгарина, I>

Россию продает Фадей [248]

Не в первый раз, как вам известно,

Пожалуй, он продаст жену, детей

И мир земной и рай небесный,

Он совесть продал бы за сходную цену,

Да жаль, заложена в казну.

вернуться

237

Мартыновой

Мадригал адресован одной из сестер Н. С. Мартынова – Елизавете или Екатерине,

вернуться

238

Додо

Додо – Евдокия Петровна Сушкова-Ростопчина (1811 – 1858), поэтесса. В 1830 г. Лермонтов посвятил ей стихотворение «Крест на скале». В этом же году П. А. Вяземский напечатал в альманахе «Северные цветы на 1831 год» ее стихотворение «Талисман», о котором Лермонтов и упоминает в своем мадригале.

О первых московских встречах с Лермонтовым Ростопчина рассказала в своем письме к А. Дюма (см. «Записки» Сушковой).

вернуться

239

Баталову

Александр Александрович Баталов – тайный советник, сенатор, директор комиссии строении в Москве.

В другом автографе стихотворение носило заглавие: «A Son Ex<cellence> M-r Bachiloff» («Его превосходительству г-ну Баталову»).

вернуться

240

Кропоткиной

Адресат стихотворения не установлен.

вернуться

241

Щербатовой

Относится к княжне Анне Александровне Щербатовой, славившейся своей красотой (см. стихотворение «<М. А. Щербатовой>», стр. 39),

вернуться

242

Булгакову

Константин Александрович Булгаков – сын московского почт-директора А. Я. Булгакова, гуляка и повеса. Лермонтов учился с ним в Московском благородном пансионе.

вернуться

243

Сабуровой

Адресат стихотворения не установлен.

вернуться

244

Уваровой

Адресат стихотворения не установлен.

вернуться

245

«Вы не знавали князь Петра…»

Эпиграмма относится, вероятно, к кн. П. И. Шаликову. Он писал чувствительные стихи и повести, подражая Карамзину. В критике Шаликова называли «кондитером литературы», «князем вралей» и проч.

вернуться

246

<Н. Н. Арсеньеву>

Датируется предположительно. Печатается по автографу ЦГАЛИ.

Н. Н. Арсеньев (род. в 1809 г.) – двоюродный брат матери Лермонтова. Учился в кадетском корпусе, потом служил в кавалергардах.

вернуться

247

<Эпиграмма на Н. Кукольника>

Печатается по автографу из тетради Чертковской библиотеки. Впервые – в «Русской старине» (1875, №9). Датируется на основании автографа, на одном листке с которым написаны «Молитва», «Расстались мы, но твой портрет…», датированные самим Лермонтовым 1837 г. Дело, однако, в том, что глубоко реакционная по содержанию псевдопатриотическая пьеса Н. Кукольника «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский» была поставлена на сцене Александрийского театра в Петербурге в январе 1835 г. Ю. Г. Оксман предполагает, что к этому времени относится и эпиграмма, записанная позднее – в 1837 г.

вернуться

248

<Эпиграммы на Булгарина. I, II>

Эпиграммы печатаются по автографу ГПБ. Впервые – в «Литературном наследстве» (т. 58).

Датируются 1837 г. по содержанию. В 1837 г. вышли три части книги реакционного писателя, агента III Отделения Ф. В. Булгарина «Россия в историческом, статистическом, географическом и литературном отношениях…», которая, несмотря на рекламу и дешевую цену, не находила сбыта. В апреле этого года Булгарин напечатал в «Северной пчеле» пространное объявление о продаже книги, в котором, не зная меры, расхваливал «свой труд». Объявление Булгарина, очевидно, послужило непосредственным поводом для эпиграммы Лермонтова.

В первой строке – игра слов. Под продажей России подразумевается и вся антипатриотическая деятельность Булгарина, и его измена русским войскам (переход на сторону противника во время Отечественной войны) и продажа книги под названием «Россия».