Приключения Арбузика и Бебешки. В Стране Голубых Туманов, стр. 26
Добравшись до первой заставы, он объявил «час икс» – немедленный сбор всех членов тайной полиции, своих осведомителей и шпионов. Все они подчинялись только Фабрео, даже король Болдуин не знал, кто состоит в тайной полиции, и, понятно, не имел права командовать ими. Все как один они были преданы Фабрео, потому что каждый из них совершил много преступлений против своего народа. Фабрео нарочно толкал их на преступления, чтобы народ ненавидел и презирал полицейских.
Окружённый толпой приспешников, Фабрео ворвался в королевский дворец, намереваясь арестовать короля Болдуина и зеленохвостых. Какова же была его ярость, когда он узнал, что в ракетном корабле уже задраили люки и вот-вот запустят двигатели.
Но Фабрео не растерялся. По его приказу полицейские взорвали под ракетным кораблём мощную мину. Корабль опрокинулся. Толкая корабль, как огромное бревно, орава полицейских сбросила его со скалы в море.
Тут подоспело известие, что зеленохвостые обчистили сокровищницу и прихватили драгоценности из сейфа Фабрео.
– Ничего-ничего, – вскричал Фабрео, в разгорячённом воображении которого рисовались самые радужные картины. – Как только мы подавим мятеж босяков и нищих, мы достанем из моря ракетный корабль! Теперь мои богатства спрятаны там, как в самом надёжном банке, только процентов не выплачивают!
И Фабрео тотчас побежал к мятежным стражникам. Чтобы привлечь их на свою сторону, он решил не скупиться на обещания, тем более что не думал всерьёз выполнять их.
– Король погиб в результате заговора! Вместе с ним погибли зеленохвостые чудовища! Отныне наступают новые времена! С прежними беспорядками покончено! Власть в королевстве перешла в мудрые и чистые руки!.. Как только мы утихомирим сброд, я выплачу всем вам по три годовых жалованья за верность и подпишу указ об освобождении стражи от телесных наказаний! Все вы очень скоро убедитесь, как добр и щедр Фабрео! Если он и причинял прежде кое-кому неприятности, то лишь потому, что зависел от самодура и диктатора Болдуина!..
Соблазнившись посулами, стражники присягнули Фабрео. Их начальник был произведён в фельдмаршалы и сразу же забыл о своих обидах.
Оставив часть стражников охранять дворец и Арбузика, остальных вместе с королевской гвардией Фабрео погнал против вооружённого отряда Али, к тому времени довольно многочисленного, так как он непрерывно пополнялся за счёт бедных рыбаков и пастухов.
– Вперёд на голодранцев!
– У меня чешется левое ухо, – ответил генерал, получивший приказ, – наступать нельзя.
– Это почему же? – опешил Фабрео.
– Примета: дадут в ухо.
– Ах ты, мерзавец! – закричал Фабрео. – Как разговариваешь с главнокомандующим, суеверный болван! Берегись, если не исполнишь моего приказа!
Затрубили трубы, солдаты пошли в атаку, но с двух сторон ударили повстанцы, смешали солдатские цепи и многих взяли в плен.
– Вот и дали нам в ухо, – отдав честь, доложил генерал главнокомандующему. – Чтобы разгромить восставших, нужна совершенно иная тактика.
– Тогда сожгите эту часть города! – приказал Фабрео.
Началась беспорядочная пальба из пушек. Горели дома, но горожане, возмущённые жестокостью Фабрео, наотрез отказались признать его королём.
Чтобы лишить боеспособности отряд Али, Фабрео подсылал к повстанцам своих тайных агентов. Но повстанцы быстро их разоблачали: агенты были, как правило, толстомордые и боялись ходить в контратаки…
Не сдаваться!
«Не сдаваться! Пока жив, как бы то ни было трудно, – не сдаваться! – упорно повторял Арбузик. – Многого ли стоят умные слова, когда свободен, здоров и сыт? И даже подтвердить их делом вовсе не трудно, пока ты волен поступать так, как считаешь нужным. Пока ты на свободе и полон сил, ты должен считать лёгким любое дело! Пока ты можешь действовать, всё легко. Вот если уже никак не можешь… Но и тогда – не сдаваться!..»
Связанный, истерзанный голодом и жаждой, Арбузик вспоминал древнюю притчу об упорной лягушке. Она попала в кувшин со сливками и была обречена на гибель. Но лягушка не прекращала попыток выпрыгнуть и так долго била лапками, что сбила сливки в масло, после чего уже сумела выбраться на волю…
Нащупав острый камень в стене, Арбузик поднял связанные ноги и стал перетирать верёвки. Несколько раз он терял сознание, но, приходя в себя, снова и снова тёр верёвки о камень, слыша, как рядом попискивают отвратительные крысы.
Рано или поздно мужественные и упорные берут верх. Долго не поддавалась верёвка, но в конце концов лопнула. Освободив ноги, Арбузик передохнул и принялся перетирать верёвки на руках…
Пожалуй, другой мальчишка мог бы поддаться отчаянию. Было ведь ясно, что Арбузика решили уморить до смерти: стражники ни разу не заглянули, чтобы узнать, жив ли узник. Впрочем, загляни они в темницу, они снова связали бы бедного Арбузика…
Вскоре лопнула и верёвка, стягивавшая онемевшие, затёкшие руки. Их и разогнуть поначалу было невозможно.
Теперь Арбузик знал: пока он не умрёт, к нему не притронутся тюремные крысы. Это была уже важная победа.
Чтобы не заснуть надолго, Арбузик делал зарядку. В полной темноте шагал по камере – четыре шага в одну сторону, четыре в другую. В эти минуты он думал о своих друзьях и желал им победы.
«Ах, какое это счастье – сражаться за справедливость под солнцем и небом!..»
И сам он продолжал сражаться в затхлом, сыром и тёмном погребе, думая о победе над Болдуином, Фабрео и теми, кто бездумно и подло прислуживал им в тщетной надежде спасти собственную шкуру…
Фабрео и бомба
Восстание ширилось. Из города оно перекинулось на окрестности, а потом, как пламя по сухой траве, побежало в горы.
Фабрео понял, что наступили решающие минуты: или он сокрушит восставших, или они сокрушат его. И поскольку из королевской армии началось повальное бегство, он решил воспользоваться бомбой.
– Погибать, так с музыкой! – объявил он и велел немедленно доставить на позицию бомбу и взрыватель.
Но люди не хотели погибать из-за гнусной натуры Фабрео. С музыкой или без музыки смерть всё равно была смертью. Люди знали, что от взрыва бомбы погибнет всё живое на острове и сам остров навсегда погрузится в океанскую пучину.
– Господин главнокомандующий, – сказал генерал, – давайте оставим бомбу в покое и атакуем противника ещё раз!
– Паршивый трус! – закричал Фабрео. – Ты не хочешь умирать за меня? Не хочешь умирать за королевство?
– Но ведь королевство погибнет, – отвечал генерал. – И победы всё равно не будет, потому что ни вы, ни я не будем победителями.
– Зато будет по-моему!
– Никто не узнает, господин главнокомандующий, что вышло по-вашему, если не станет острова!
– Ты тоже мятежник! – взвизгнул Фабрео. – На тебя тоже нельзя положиться!
Выхватив шестиствольный пистолет, он застрелил генерала.
Фабрео думал, что запугает людей крутой расправой. Но в предвидении общей погибели даже самые трусливые перестали бояться смерти. Фабрео заметил это по злым, вызывающим взглядам.
– Бомбу! Скорее!
Его приказ бросились выполнять тайные агенты, которых он осыпал золотом в надежде, что они будут верны ему до конца. Но приближение общей гибели превращало в бессмысленный хлам все накопленные богатства. «С какой стати я должен умирать вместе с этим Фабрео? – думал про себя каждый. – Кто он, в конце концов, такой? Он негодяй, как и все другие негодяи, только награбил самые большие богатства и присвоил себе разные звания… С какой стати должны умирать мои дети? Почему эта прекрасная жизнь под небом и солнцем не может продолжаться вечно?..»
Теперь уже не золото, а небо, солнце, возможность видеть людей стали самыми дорогими и желанными богатствами для каждого человека. Небо, которое не уставало дарить свежесть. Солнце, которое не жалело тепла и света. Люди, без которых лишалась смысла сама жизнь…
И всё же тайные агенты ещё очень боялись правды: трусость въелась в их души. Да и глупыми они были: надеялись, что Фабрео только пугает бомбой, а сам побоится взорвать её. Они о других судили по себе, и так как были невеждами, ничего не понимали в других.