Око времени, стр. 23

Все было за то, чтобы вернуться в форт.

Прежде чем отвернуться, Бисеза еще раз посмотрела в бинокль на растрескавшийся край ледника.

«Нечего удивляться тому, что так изменилась погода, — подумала она. — Этих льдов тут быть не должно».

Дувшие от ледника холодные ветры переменили климат на много километров вокруг, а когда льды растают, здесь появятся полноводные реки, начнутся наводнения. То есть все это случится, если все останется, как есть, если больше не произойдет никаких подвижек во времени…

Краем глаза Бисеза уловила какое-то движение. Она вернулась взглядом к этому месту, увеличила изображение. Две, три… четыре фигуры шагали по холодной синей тени, отбрасываемой ледником. Они держались прямо и были одеты во что-то темное и тяжелое — может быть, в шкуры животных. В руках они держали то ли палки, то ли копья. Сами люди — если это были люди — отличались невысоким ростом и мускулистостью, их плечи были широки и покаты.

«Похожи на игроков из команды по американскому футболу, — подумала Бисеза. — Кейси, только не обижайся».

А над странными созданиями в воздухе повисла цепочка крошечных искорок — это были серебристые шары, Очи.

Одно из существ остановилось и посмотрело в ее сторону. Заметил, как сверкнули стекла ее очков? Бисеза быстро поставила увеличение на максимум. Изображение получилось размытым и дрожащим, но все же она смогла разглядеть лицо. Оно было широким, почти без подбородка, с мощными скулами, массивными надбровными дугами и невысоким лбом, заросшим густыми косматыми черными волосами. Из крупного и довольно длинного носа валил пар, он вырывался одинаковыми порциями, как из какого-нибудь двигателя. Не человек… не совсем человек… и все же Бисеза испытала атавистический шок узнавания. А потом изображение превратилось в смешение белого и голубого цветов.

13

Огни в небе

Легче не становилось. Редко выдавался день, когда небо не надувалось грозовыми тучами. На Джамруд то и дело обрушивались ливни, порой даже выпадал град — хотя, казалось бы, откуда ему было взяться. Сипаи утверждали, что такой погоды не помнят.

У британских военных тревог, правда, хватало и помимо погоды. То и дело разведчики приносили новые краткие донесения о войске, наступавшем с юго-запада, и британцы ломали головы над тем, как раздобыть более достоверные сведения.

Но невзирая на все свои трудности, отверженные обитатели Джамруда узнавали теперь намного больше о своем новом мире: экипаж «Союза», продолжавший одиноко кружить над планетой, присылал на импровизированную принимающую аппаратуру Кейси фотоснимки поверхности Земли и другие данные. Для хранения, обработки и показа данных Кейси использовал всю электронику, какая только осталась в рабочем состоянии на борту «Пташки».

Получаемые с «Союза» искаженные грозами снимки изменившейся планеты обескураживали, но все же притягивали к себе всех, кто их рассматривал — пусть и по-разному. Бисеза полагала, что эти снимки, будучи сами по себе пугающими, все равно напоминали Кейси и Абдыкадыру о родине, о доме, где они привыкли к возможности получать такие изображения когда угодно. Но скоро «Союз» должен был упасть на землю, и с ним должен был закрыться этот единственный «глаз» в небе.

Что же до людей из тысяча восемьсот восемьдесят пятого года, то Редди, Джош, капитан Гроув и все остальные сначала только ахали и охали, глядя на компьютерные софтскрины и другие хитрые устройства: Кейси и Абдыкадыра успокаивала привычность, а Редди и всех прочих потрясала новизна. Затем, когда британцы более или менее привыкли к технике, их поразило чудо возможности смотреть на планету из космоса. И хотя «Союз» находился в нескольких сотнях километров от поверхности, вид скругленного горизонта, плотных масс облаков, плывущих на разной высоте, или знакомые очертания суши вроде треугольника Индии или изрезанных берегов Британии — все это повергало их в полный восторг.

— Я никогда даже представить себе не мог, что возможна такая божественная перспектива, — признался Редди. — О да, да, все знают, как велик наш мир — в большущих, круглых, жирных цифрах. — Он похлопал себя по животу. — Но я никогда этого не ощущал — вот здесь. Как ничтожны и рассеяны по свету творения человека, как жалки его притязания и страсти — и как мы схожи с муравьями!

И все же люди из девятнадцатого века вскоре освоились со всем этим и научились понимать увиденное. Даже такие закоренелые вояки, как Гроув, удивляли Бисезу гибкостью мышления. Через пару дней после первого приема изображений с «Союза» потрясенная и шумная толпа, собиравшаяся около Кейси, начала становиться все более сдержанной и серьезной. Какими бы чудесными ни казались эти картинки и та техника, с помощью которой они создавались, мир на этих картинках был способен отрезвить кого угодно.

Бисеза копировала снимки в единственное переносное электронное устройство — свой мобильный телефон. Она понимала, что эти данные драгоценны. Еще долгое время только эти изображения и подскажут им, что происходит по другую сторону от линии горизонта. Кроме того, она была согласна с космонавтом Николаем, что непременно следует записать все, что выпало на их долю. Иначе люди в конце концов забудут обо всем и не поверят, что все всегда было именно так.

Но у телефона имелась собственная программа.

— Покажи мне звезды, — заявил он негромким шепотом.

И вот, каждый вечер Бисеза ставила телефон на какой-нибудь подходящий камень, и он становился похожим на терпеливое, неподвижное металлическое насекомое, и его камера смотрела в небо. Чтобы сберечь телефон, Бисеза сделала маленький навес из кусочков водоотталкивающего брезента. Эти сеансы наблюдения могли продолжаться часами, пока телефон ждал, когда рассеются облака и станет виден определенный участок неба.

Как-то поздним вечером, когда Бисеза сидела рядом с телефоном, из форта вышли Абдыкадыр, Джош и Редди и подошли к ней. Абдыкадыр принес поднос с напитками — свежим лимонадом и сахарной водой.

Редди быстро уловил суть проекта с телефоном. Фотографируя небо и сравнивая положение звезд с астрономическими картами, хранящимися в базе данных, телефон мог определить дату.

— Совсем как придворные астрономы в Вавилоне, — заключил Редди.

Джош уселся рядом. Быстро темнело, его глаза стали огромными. Его нельзя было назвать красавцем. Маленькое лицо, торчащие уши, пухлые щеки, слабый, маленький подбородок, но при этом — полные и до странности чувственные губы.

«Он очень мил», — мысленно признавалась себе Бисеза, и хотя чувствовала себя немного виновато, будто каким-то образом предавала Майру, но совершенно очевидное влечение Джоша к ней начало для нее что-то означать.

Джош спросил:

— Вы, что же, думаете, что какие-то звезды с неба исчезли?

— Не знаю, Джош, — ответила Бисеза. — Может быть, над нами мое небо, а может быть, ваше, но может быть — ничье. Я хочу это выяснить.

Редди сказал:

— Уж конечно, в двадцать первом веке вы гораздо лучше понимаете природу космоса, времени и пространства, чем мы, бедняги.

— Да! — взволнованно подхватил Джош. — Мы не знаем, почему это случилось с нами, но безусловно, Бисеза, вы, вооруженные передовой наукой, можете поразмышлять о том, как наш мир перевернулся вверх тормашками и…

Абдыкадыр прервал его.

— Возможно. Но будет немного трудновато рассказывать вам о пространстве-времени, поскольку вы еще пару десятков лет не услышите о специальной теории относительности.

Редди оторопел.

— О специальной… как вы сказали?

Телефон сухо прошептал:

— Начните со слежения за лучом света. Если Эйнштейну этого хватило…

— Хорошо, — кивнула Бисеза. — Джош, постарайтесь подумать об этом. Когда я смотрю на вас, я вижу вас не таким, каков вы сейчас. Я вижу вас таким, каким вы были чуточку раньше, несколько долей секунды назад — именно такое время нужно свету звезд, чтобы отразиться от вашего лица и попасть в мой глаз.