Мичман Изи, стр. 87

— Мести, приготовь сейчас же мои пистолеты! — крикнул Джек. — И свои тоже! Ты слышал?

— Они готовы, масса. Я думаю, что они нам понатопятся.

— Пистолеты, Джек, это ещё зачем?

— А для того, отец, возможно, вы ещё не совсем излечили убийцу. Поэтому нам лучше вооружиться. Позвольте пожелать вам спокойной ночи. Прежде чем я уйду, будьте добры вызвать кого-нибудь из слуг и велите ему передать всем остальным, что с завтрашнего дня дом переходит в моё распоряжение.

Позвонили в колокольчик, который на этот раз не замедлил вызвать слугу. В присутствии отца Джек заявил ему, что с согласия последнего он берёт в свои руки управление домом и что Мести назначается мажордомом, от которого прислуга будет получать приказы для немедленного исполнения. Слуга вытаращил глаза, бросил умоляющий взгляд на мистера Покладистого, который помялся, но наконец сказал:

— Да, Вильям, ты извинись перед всеми и скажи им, что это я установил такой порядок.

— Не извиняйтесь, Вильям! — загремел Джек. — Скажите там, что я сам завтра приведу дела в порядок. Вызовите сюда кого-нибудь из женщин, чтобы проводить меня в мою комнату. А ты, Мести, поужинай и приходи ко мне в спальню. Если кто-нибудь откажется повиноваться тебе, запомни этого человека и завтра укажешь мне на него. Это всё, Вильям, теперь убирайтесь и принесите сюда светильник.

ГЛАВА XXXVI,

в которой Джек становится на противоположную точку зрения и доказывает, что он умеет аргументировать как на одной, так и на другой стороне

Эта сцена может дать некоторое представление о положении дел в доме мистера Покладистого в момент приезда нашего героя. Бедный безумец — иначе его не назовёшь — находился в полной зависимости от своих слуг, которые обирали, высмеивали и третировали его. Запущенность в делах и растраты были огромны. Узнав, как обстоят дела, наш герой лежал большую часть ночи без сна, обдумывая, что делать. Для начала он решил послать за доктором Миддлтоном и посоветоваться с ним.

Утром Джек встал рано. Как только он позвонил, Мести явился в комнату с тазиком тёплой воды.

— Клянусь непесами, масса Тихоня, ваш отец совсем тронутый.

— Боюсь, что так, — ответил Джек.

— У него не все тома, — заметил Мести, прикладывая палец ко лбу.

Джек тяжело вздохнул и велел позвать к двери кого-нибудь из конюхов. Когда тот постучался, он велел ему оседлать лошадь, отправиться к доктору Миддлтону и попросить его немедленно приехать в «Лесистый холм». Конюх, на самом деле хороший слуга, ответил: «Слушаюсь, сэр», — и почтительно удалился.

Джек спустился в столовую, где нашёл завтрак на столе, но отца в комнате не было. Он отправился в его кабинет. Отец был занят с плотником, который сооружал что-то вроде платформы под чудесным изобретением отца. Так как он не мог оторваться от своего дела, Джек позавтракал в одиночестве. Спустя час у двери остановилась карета доктора Миддлтона. Войдя в гостиную, он сердечно приветствовал Джека.

— Дорогой сэр, ибо, полагаю, я так теперь должен называть вас, от всего сердца поздравляю вас с приездом. Уверяю, вы прибыли абсолютно своевременно.

— Я в этом уже успел убедиться, доктор, — ответил Джек. — Вы завтракали?

— Нет ещё. Я так горел нетерпением увидеть вас, что тотчас же велел подавать карету, чтобы отправиться к вам.

— Тогда садитесь за стол, и мы не спеша обсудим наши дела.

— Вы, конечно, видели, в каком состоянии ваш отец? Последнее время он не способен вести свои дела.

— Боюсь, что так, сэр.

— Каковы тогда ваши намерения — взять его под опеку?

— Я сам буду его опекуном, доктор Миддлтон. Я не могу позволить себе начать процесс против отца и заключить его в сумасшедший дом. Я и думать не хочу об этом.

— Уверяю вас, в Бедламе [50] найдётся немало сумасшедших, страдающих расстройством здоровья гораздо в меньшей степени, чем ваш отец. Но я целиком согласен с вашим решением в том случае, если он согласится передать вам управление своим состоянием.

— Доверенности на управление будет достаточно, — ответил Джек. — Да, думаю, что достаточно, если только я смогу очистить дом от шайки злодеев, которая заполонила его и сейчас взбунтовалась против меня.

— Вероятно, здесь вас ожидают трудности. Вы же знаете, что представляет собой дворецкий.

— Да, со слов отца. Доктор Миддлтон, я попрошу вас оказать мне услугу и остаться у нас на денёк-другой. Насколько я знаю, вы перестали заниматься практикой.

— Я хотел предложить вам то же самое, молодой друг. Я перееду к вам с двумя моими слугами, так как своих вы должны будете уволить.

— У меня есть один слуга, которого я ценю на вес золота. Его будет достаточно. Я уволю всех других, кого вы сочтёте нужным. Что касается женщин, мы пока дадим им предупреждение и будем заменять постепенно.

— Именно это я и хотел предложить вам, — сказал доктор. — С вашего разрешения я сейчас уеду. Добейтесь себе в помощь двух констеблей [51] и бывшего адвоката своего отца. Пусть он подготовит доверенность на право управления имуществом.

— Да, — вспомнил Джек. — Нужно ещё составить список арендаторов, которые отказываются платить аренду, ссылаясь на принцип равенства. Адвокат должен отправить им извещение о немедленном погашении задолженности.

— С радостью замечаю, что глупые идеи отца не укоренились в вашем уме.

— Но тем не менее они гнездились там довольно долго, пока морская служба не выкорчевала их! — засмеялся Джек.

— Ну, пока. Я покину вас на пару часов, а затем вернусь и займу своё место в доме до тех пор, пока во мне будет нужда.

В полдень доктор Миддлтон опять появился в доме в сопровождении адвоката мистера Хэнсона и двух своих слуг, нёсших чемодан с пожитками. В тот момент, когда они вошли в гостиную, мистер Покладистый сидел за завтраком. Он встретил их весьма холодно, однако обдуманная похвала его изобретению растопила лёд. И когда Джек напомнил ему об обещании отдать управление домом и поместьем в его руки, он легко согласился подписать доверенность на передачу Джеку прав на управление имуществом.

Мистер Изи-старший вручил Джеку также ключи от своей конторки, после чего мистер Хэнсон завладел бухгалтерскими книгами, бумагами, расписками — всем, что было необходимо для ревизии состояния дел по имению. К этому времени явились два констебля и всех слуг вызвали в гостиную. Мистер Хэнсон показал им доверенность, дающую Джеку право действовать от имени его отца. Не прошло и получаса, как все слуги-мужчины были уволены, за исключением двух конюхов. Присутствие Мести и двух констеблей исключало какую-либо возможность сопротивления со стороны слуг. Правда, не обошлось без угроз со стороны дворецкого, но и его наконец выдворили. Таким образом, за одни сутки Джек произвёл полный переворот в поместье.

Мистер Покладистый не замечал ничего вокруг, он удалился в кабинет, к своему изобретению. Мести взял ключи и распоряжался теми, кто ещё остался в доме. Доктор Миддлтон, мистер Хэнстон, отец и Джек сели обедать, и со стороны могло показаться, что в доме воцарились тишь да гладь. Мистер Изи-старший кушал с аппетитом, молчал до конца обеда. Только тогда, по своему обычаю, он открыл дискуссию на любимую тему, пытаясь убедить Джека в истинности и мудрости своей философии.

— Кстати, дорогой сын, ты вчера вечером заявил, что больше не разделяешь моих убеждений. Если не возражаешь, давай обсудим этот вопрос.

— С удовольствием, сэр, — ответил Джек, — начинайте.

— Наполним наши бокалы! — торжественно воскликнул мистер Изи-старший. — Наполним их, и вы все станете свидетелями, как я наставлю Джека на путь истинный. Ну-ка, сынок, я полагаю, ты не будешь отрицать, что мы все от рождения равны?

— Буду, сэр, — ответил Джек, — я отрицаю этот тезис in toto [52], опираясь на свидетельство наших чувств и на святое писание. Если бы все люди рождались равными, то следовало бы предположить, что все от рождения наделены равной силой, одинаковыми умственными способностями, что, как мы знаем, не соответствует действительности. Я отрицаю этот тезис и с точки зрения святого писания, откуда я мог бы привести множество высказываний, но ограничусь одной притчей о талантах: «Одному он дал пять талантов, — другому лишь один», — исходя из той меры доверия, которое он питал к каждому из них. Всем нам предназначено стоять на разных ступенях общественной лестницы, и соответственно мы наделены разными способностями и средствами.