Блеф, стр. 31

Вито не очень понял значение этих сигналов, но спрашивать уж точно не собирался.

– Последнее время было столько убийств, столько крови пролито, – сказал Старший. – И ради чего? Я не понимаю. Город большой. Это ворота всей страны. Здесь достаточно места для всех.

Змей пожал плечами.

– Ты не понимаешшшь. Мои товарищщщи ссстремятся досстичь большшего, чем просссто набить карманы.

– Именно это я и хотел сказать, – ответил Старший. – Так что, пойми меня правильно. Алчность – великая вещь и вполне достойная. Она движет миром. Играет на повышение.

Змей снова пожал плечами.

– Повышение, понижение – бесс рассницы для того, кому принадлежит биршша. Мои товарищщщи требуют справедливую долю во всех делах, идущщих на этой биршше. Что вы хотите получить с этих дел – дело вашше, но сначала вам придется договориться сс нами.

Ральфи стал прямо. Майк и Фрэнк одновременно потянулись к кобурам под куртками, но Старший знаком остановил их, подняв указательный палец. Тишина в комнате, казалось, хрустела, как пицца в микроволновке, а Змей облизнул лицо раздвоенным языком, будто в предвкушении вкусной еды.

Вито уже обдумывал, в какую сторону ему падать.

Старший несколько секунд глядел на Змея. Задумчиво потер двойной подбородок. Сунул себе в рот сигару, достал из кармана зажигалку, и через пару секунд комнату наполнил крепкий запах кубинского табака.

– Вито, я голоден, – сказал Старший. Достал бумажник. Ральфи взял его и передал Вито. – Возьми мои кредитки и сходи в этот суши-бар, – продолжил Старший. – Закажи самое лучшее. На шестерых! Как знать, может, когда ты вернешься, мы уже покончим с делами и со всеми удобствами посмотрим хоккей. Согласны, мистер Змей?

Змей одобрительно зашипел.

– Это потрясающе, насколько растет уровень игры с каждым годом, – сказал Старший, откидываясь в кресло. – Этим вечером «Рэйнджерс» покажут, на что они способны, не так ли, мистер Змей?

На этот раз Змей просто кивнул.

Спешно идя по коридору к лифту, Вито вдруг понял, какое облегчение он ощутил, уйдя подальше от Змея. Наверняка Старший чувствует себя так же. Вито восхитился его выдержкой. Похоже, Змей ничего не заметил.

Хотя никогда не поймешь, что джокер не заметил, а что – просто проигнорировал.

VII

– Так чего же хотят ваши люди? – зло спросил Старший Змея, когда Вито вышел. – Мы оба деловые люди. Что мы можем сделать в пределах разумного, чтобы спокойно жить рядом?

Змей зашипел.

– Да, вот в чем вопроссс. Организация, которую я представляю, как и организация, которую представляешь ты, – ошшень большшая. И ушше ошшень влиятельная. Ессстесственно, мы хотим большшшего.

Старший выпустил клуб сигарного дыма.

– Ваши амбиции видны невооруженным глазом, – язвительно сказал он.

Змей ухмыльнулся.

– Я так не думаю. Я просто подшшеркиваю, что, как и ты, не могу обещщать за других.

– О, а вот я могу, – ответил Старший, подав еле заметный сигнал, чтобы сдержать Ральфи, Фрэнка и Майка от действий. – И, как я думаю, ты тоже можешь, иначе ты бы не стал с нами встречаться, тем более – в одиночку. Мы не настолько наивны, мистер Змей. У тебя должна быть припасена сделка, иначе не было бы смысла приходить сюда одному-одинешеньку.

– Ты ведь один, а? – спросил Ральфи, игнорируя раздраженный взгляд Старшего и проходя мимо Змея к окну. Выглянул за занавеску, оглядывая улицу.

– Конешшно, – ответил Змей.

Внезапно они услышали ругань в коридоре. Двое перешли на крик, раздался хруст кулака, попавшего в челюсть. Кто-то крякнул и ударился о стену. От удара содрогнулся пол. Послышалось ругательство, а потом стену сотряс второй удар, вдвое громче первого.

Ральфи мгновенно повернулся от окна, к Майку и Фрэнку.

– Идите проверьте, – приказал он.

Шум в коридоре продолжался.

Майк и Фрэнк вышли. Ральфи дошел до двери следом за ними и убедился в том, что дверь закрыта. Они услышали, как Майк что-то сказал, а потом в коридоре стало тихо.

– Ты так и не ответил на мой вопрос, – сказал Старший.

– Какой вопроссс? – спросил Змей, глянув на Ральфи, когда тот вернулся к окну.

– Что мы можем сделать, чтобы спокойно жить рядом?

– О, думаю, я ссмогу дать расссумныйответ.

Раздался стук в дверь.

– Что такое? – окликнул Ральфи.

– Лучше бы тебе выйти, – ответил Фрэнк.

– Хорошо, – сказал Старший в ответ на замечание Змея. – Кальвино интересуют разумные предложения.

Змей зашипел, его язык выскочил и убрался обратно.

– Ради Христа, что такое? – рявкнул Ральфи, открывая дверь.

Ответом ему стал выстрел. Пуля вышла через спину Ральфи, оставив дырку размером с серебряный доллар и забрызгав комнату кровью. Ральфи умер раньше, чем упал на пол. Лишь дернулся раз, обратив невидящие глаза к потолку.

В дверях стояли двое громил в плащах-макинтошах. Их лица были скрыты пластиковыми масками, которые, несмотря на весь его шок, показались Старшему странно знакомыми. Промеж них стоял Фрэнк с приставленным к голове пистолетом.

Раздался еще один выстрел, и из виска Фрэнка вылетел поток крови и мозгов, прямо на дверь. Фрэнк осел на пол.

– Майк? – тихо произнес Старший. Уже много лет он не видел убийств своими глазами, и не потому, что боялся или размяк с возрастом. Просто юристы посоветовали ему вести себя так для его же блага. Поэтому он реагировал медленно, медленнее, чем надо было, чтобы осознать, что он остался один, на все сто процентов.

К тому времени, когда он встал, намереваясь позвать своих людей с улицы, Змей был уже рядом и схватил его. Старший попытался сопротивляться, но Змей был слишком силен. Старший болтался в его руках, как тряпичная кукла.

Последнее, что увидел Старший, – широко открытый рот Змея, приближающийся к его лицу. Старший в ужасе закрыл глаза и не открыл их, когда Змей совершил свой поцелуй. Попытался закричать, но потерял сознание, когда Змей острыми зубами откусил ему губы и выплюнул на пол.

VIII

– Где наша еда? – риторически, но с некоторым нетерпением спросил молодой проповедник. Увидел, как к ним идет официантка, неся подносы в подозрительно широко расставленных руках.

Остановившись у столика на четверых за две кабинки до них, она подала на стол два блюда с источающими пар морепродуктами, обернутыми лентами из водорослей, тарелку охлажденной лапши с соусом из мисо и арахиса, а затем ассорти из разных видов мяса и овощей, жаренных во фритюре, темпура. Затем поставила большую чашку с рисом и напитки.

Струя воздуха от кондиционера донесла до молодого проповедника запах свежезажаренных темпура, и его рот наполнился слюной. Червячок зависти закрался ему в душу, когда он стал разглядывать счастливчиков, которым еду принесли раньше. Две парочки на свидании. Трое, один из которых был азиатом, выглядели вполне нормально, но проповедник понял, что не может оторвать взгляд от четвертой, прекрасной женщины с ярко-красной кожей и малиновыми фасетчатыми глазами, как у бабочки. И двумя огромными красными усиками, растущими изо лба. Жертва вируса. На ней было платье с глубоким вырезом, обнажавшее ее тело, совершенно нормальное и очень соблазнительное. Проповедник логично предположил, что искрящийся серебристый колпак, висящий на вешалке рядом, принадлежит ей.

Столовая зона в суши-баре имела форму буквы «Г», а входные двери и касса располагались в ее углу. Молодой проповедник и Белинда Мэй сидели в самом конце более короткого из коридоров, скрытые от выходящих на улицу окон, шедших вдоль длинного. Молодой проповедник заставил себя оторвать взгляд от прекрасного тела девушки-туза и поглядел на метрдотеля с рыбьей головой, который усадил за столик парочку. Молодые люди смеялись и перешучивались. У кассы стоял молодой парень с мрачным лицом. Из-за прилизанных черных волос он походил на хулигана-малолетку или молодого мафиози из гангстерского боевика.