Васек Трубачев и его товарищи (илл. В.А. Красилевского), стр. 173

Васёк сразу увидел на крыльце рядом с тётей Дуней какого-то большого сутулого человека с рыжеватой головой. Лица его не было видно, но сердце Васька вдруг забилось крепко и часто, ноги ослабели.

– Васёк!.. – жалобно вскрикнула тётя Дуня. Но Васёк уже ничего не слышал, он рванулся вперёд и повис на шее отца. Жёсткие знакомые усы щекотали ему щёки, сильные руки крепко прижимали к себе.

– Трубачёвы – народ закалённый… – бормотал потрясённый Павел Васильевич, обнимая сына.

– Папа… мы выдержали… экзамен… – плача, сказал ему Васёк.

* * *

В доме Трубачёвых запахло пирогами. Тётя Дуня, отпросившись с работы, весь день угощала гостей. Приходили старики – сослуживцы Павла Васильевича, приходили соседи.

На другой день Васёк держал экзамен по русскому языку. Павел Васильевич сам проводил сына до школы и долго в волнении прохаживался по улице.

Васёк выбежал к нему счастливый и возбуждённый.

– Папа, идём! Идём! Мы все выдержали на «отлично»! – Он потянул отца за руку.

Павла Васильевича со всех сторон окружили ребята, наперебой рассказывая ему об экзаменах, тормоша его и обнимая.

Директор и Сергей Николаевич радостно приветствовали отца Трубачёва. Елена Александровна с чувством сказала Ваську:

– Я так и представляла себе твоего папу, – он очень хороший человек!

Павел Васильевич был в восторге от новой школы.

– Главное, своими руками восстановили… Ну герои! Иначе не скажешь! – ощупывая толстые стены, окна и двери, умилённо говорил он.

Васёк сбегал в депо к Андрейке.

– Что ты не приходишь? – обнимая друга, сказал он. – К нам отец приехал! Приходи обязательно вечерком.

Андрейка был очень занят, но обещал отложить все свои дела.

– Приду. Причина немаловажная. – Он смотрел на Васька удивлённо и радостно, как будто приезд Павла Трубачёва должен был даже внешне совершенно изменить сына. – Павел Трубачёв приехал! Скажи пожалуйста!

– Приходи! Я всё отцу про тебя рассказал. Обязательно приходи! – нетерпеливо дёргая Андрейку за руку, говорил Васёк.

Андрейка смущённо улыбался при одной мысли о встрече с машинистом. Героем Советского Союза, знатным человеком Павлом Трубачёвым.

Вечером в доме Трубачёвых собрались все товарищи Васька. Павел Васильевич внимательно приглядывался к каждому в отдельности, радовался, что ребята выросли, и шутя говорил:

– Вот я всё никак не могу отвязаться от мысли, что вы миленькие ребятишки, а ведь передо мной уже взрослые люди, строители!

Усадив вокруг себя всех ребят и обхватив их плечи своими большими руками, Павел Васильевич рассказывал о боевых делах на фронте, о подвигах железнодорожников и о большой дружбе между фронтовиками.

– Вот уничтожим фашистских гадов, выкорчуем уродов по веси земле – и встанем стеной за прочный мир. Скоро и вы подрастёте в помощь отцам и братьям. Много вам дано, и многое от вас потребуется! К коммунизму шагать будем!

Яркие голубые глаза Павла Васильевича светились отцовской лаской. Ребята со всех сторон теснились к нему, прижимались головами друг к другу, чтобы чувствовать тёплое кольцо его рук.

Андрейка пришёл последним. Павел Васильевич шумно поднялся ему навстречу:

– Здравствуй, Андрейка! Я слыхал, ты сослуживец мой? В депо работаешь?

Андрейка вытянулся и начал длинную фразу:

– Андрей Скорняков. Состою при паровозном депо помощником. В данный момент на нашей дороге всё обстоит благополучно…

Но Павел Васильевич не дал ему договорить:

– О делах мы ещё потолкуем. А сейчас садись-ка вот тут с нами, сынок! – Он крепко обнял Андрейку за плечи и, усадив рядом с собой, прижал его светлую голову к своей груди. – И рабочему человеку иногда требуется отдых от всех его дел!

Андрейка размяк и вдруг сделался маленьким белоголовым мальчонкой. Глаза его, как весёлые серые мышки, бегали по лицам ребят, а щека, тесно прижатая к гимнастёрке Павла Васильевича, зарумянилась. Давно забытая отцовская ласка вконец размягчила закалённое в тяжких испытаниях Андрейкино сердце. Сам Павел Трубачёв – высокий пример для всех железнодорожников – сошёл вдруг с фотографии и запросто, душевно беседовал с ним, с Андрейкой.

Ребята, отодвинувшись в сторону, с охотой уступали первое место рабочему человеку.

Андрейка осмелел, начал рассказывать о своих товарищах – ремесленниках, о своём знакомстве с Васьком. Павел Васильевич шутливо ерошил его светлые, старательно приглаженные волосы, щекотал рыжими усами веснушчатый лоб и обращался к нему с тёплым словом: «Сынок…»

На круглом столе тётя Дуня вместе с девочками накрыла ужин.

Увидев на блюде пироги, Павел Васильевич вдруг соскочил с места и подмигнул ребятам:

Съела баба пироги – заплясала в три ноги,
Съела баба киселя – стала баба весела.

А ну-ка, работнички, не обижайте хозяйку, придвигайтесь поближе!

Ребята с шумом заняли места за столом, весело принялись за еду.

Кто-то вспомнил голодные скитания в лесах Украины. Ребята стали рассказывать Павлу Васильевичу всякие подробности из их жизни в оккупации; пошутили над Мазиным, который никак не мог насытиться после долгой голодовки вкусным борщом; с грустью вспомнили Миронихиных ребят – маленького, спасённого девочками Павлика, сероглазую Маруську.

– У нас с Нюрой, – сказала Лида, – есть такой заветный ящичек, в который мы подарки для них складываем. Вдруг приедет кто-нибудь – тогда сразу всё и отошлём.

Одинцов, волнуясь, рассказал, как они заподозрили дядю Степана в измене.

– На всю жизнь мне это в памяти останется. Вот как нужно в людях разбираться! – по-взрослому, с горечью добавил он.

Вспомнили за столом и Генку и переписанный Севой документ. Павел Васильевич привлёк к себе Малютина.

– Орлёнок! – растроганно сказал он.

Во время ужина Васёк вдруг посмотрел на часы и, крикнув:

«Папа, я сейчас!», стремглав бросился из комнаты. Через полчаса он вернулся с Витей Матросом.

– Папа, – крикнул он с порога, – вот он, будущий моряк Черноморского флота!

Ребята радостно приветствовали Витю, освободили ему место за столом.

– Ну, садись с нами, моряк! – весело сказал Павел Васильевич, заглядывая в чёрные живые глаза мальчика. – Рассказывай, за что море любишь? О чём вы там вместе с Васьком мечтаете? На каком корабле плавать собираетесь?

– Ваську не впервой! Он ещё в четвёртом классе учил меня плавать по Северной Двине, – сострил Мазин.

Витя всё ещё хмурился, но, сидя рядом с Трубачёвым, снова чувствовал себя счастливым.

– Ты правда пойдёшь со мной в море? Не откажешься? – улучив минуту, ещё раз спросил он своего друга.

– Правда, – твёрдо сказал Васёк. – Вот только школу кончим.

Ребята сидели в гостях долго. В конце вечера Павел Васильевич поздравил ребят с наступающим учебным годом и тут же, указывая на свой круглый обеденный стол, пошутил:

– Когда я приеду в следующий раз, за этим круглым столом будут сидеть круглые отличники!

Глава 80

Школьный звонок

Звенит, звенит школьный звонок!

Перекликаясь с заводскими гудками, сквозь многоголосый шум строек, сквозь гул машин он весёлой песенкой врывается в распахнутые окна каждого дома, призывая ребят в родные школы. Заслышав его звонкую, переливчатую трель, из всех дворов выбегают школьники. Как живые ручейки, растекаются они по улицам и, постепенно соединяясь вместе, шумным потоком вливаются о раскрытые двери школы.

Кто не улыбнётся им вслед, кто не пожелает им счастья на светлой дорожке от детства к юности! Кто не полюбуется на первые тугие косички, любовно заплетённые старой бабушкой, на аккуратно подстриженного мальчонку в свежей рубашке, заправленной в длинные наутюженные брючки!

Звенит, звенит школьный звонок!

Он говорит о счастливой жизни на советской Родине, о мирном труде и тёплой, отеческой заботе о детях. Этот маленький школьный звонок настойчиво зовёт учиться и учиться, чтобы построить на земле мирную, прекрасную жизнь, он требует от всех честных и справедливых людей: «Боритесь за мир во всём мире ради светлого будущего наших ребят!»