Я остаюсь (СИ), стр. 41
Пока пыль оседала проверили нижний этаж. Пусто и дверь во двор закрыта изнутри. Вот и отлично.
Дверь в офис взрывать не пришлось, кореец быстренько, видимо опасаясь что я опять захочу поиграться во взрывника, взломал ее ломиком.
Большой холл. Мебель перевернута… пусто…
Коридор, в конце дверь с надписью «Студия»…
Из боковой комнатушки выскакивает толстяк. В желтом пиджаке и красных брюках и сразу валится кулем на пол. Пули разворачивают ему грудь и голову.
От двери ползет к нам толстая женщина с высокой растрепанной прической. Половина волос, со скальпом выдрана, одна нога почти по пах отсутствует. Осталась только бедренная кость, волочится за ней на каких то ниточках.
Выпускаю ей в голову короткую очередь и почти сразу Пак валит парня с оранжевой козлиной бородкой и бровями густо усаженными пирсингом. Теперь вроде чисто…
С размаху двинул ногой в дверь, потом еще раз плечом. Влетел в студию и сразу закашлялся от невыносимого смрада человеческих экскрементов…
- Буффа, где ты твою мать… — я быстро обшаривал глазами и не видел ту, ради которой я собственно и влез в авантюру. В операторской загороженной стеклянными панелями…
- Твою мать… — я дернул за плече Анжелику. Она лежала на полу безжизненно вывернув голову, в руке был зажат маленький никелированный пистолетик. В виске чернела аккуратная дырочка. На полу и на столе валялись пустые бутылки из под виски и окурки. На микрофон натянут презерватив. Пустые лекарственные облатки и обертки от шоколадных батончиков… на стеклах громадная надпись помадой.
«УБЛЮДКИ»
Долбанная сучка, что же ты наделала… — ну как это называется… млядь… я за ней перся, через весь LA, а она себе проветрила башку. Уродка. Со злостью пнул стол и только потом заметил на нем листок с криво написанной фразой…
«ВСЕ ПИДАРАСЫ, ОДНА Я ПРИНЦЕССА…»
И ниже…
«НАДЕЮСЬ ТЕБЯ УРОД СОЖРАЛИ ПЕРВЫМ…»
- Что она написала? — поинтересовался Джонни, он ошарашенно смотрел на царивший в помещении бардак. Особенно на микрофон в гандоне.
- Что? Все геи, а она дочка королевы…
- Я не гей…
- Надеюсь. Убираемся из этого дурдома… Джонни извини меня, я хотел…
- Ладно парень не парся, ты же не виноват, что она с катушек слетела, - кореец хлопнул меня по плечу. — Ты не причем. Мы же хотели как лучше сделать. Все нормально.
Выбрались на крышу. Я хлебнул водки… пересилил себя и спрятал фляжку. Хотелось выхлебать ее до дна. Я действительно не причем… хотел же как лучше. Все же сделал правильно. Если откатить ситуацию по времени, поступлю точно так же. Ну не могу я по другому. Сейчас уберемся домой и забуду все как страшный сон.
- Джонни вызывай Питера, попросил я Пака, - а сам набрал по спутниковому Эсмеральду.
- Мы все сделали mi Amor.
- Она с тобой? Дай мне с ней поговорить. Ты уже сказал ей, что у тебя есть жена?
- Ее нет. Она убила себя.
- Ой… Алехандро…
- Все нормально. Скоро мы прилетим. Милая, накрой пожалуйста стол… хочу жрать и пить…
- Обязательно. С вами все в порядке?
- Да… - вложил телефон в футляр и убрал в рюкзак. Ни хрена со мной порядка нет. Сплошной идиотизм. Очень хочется кого нибудь пристрелить… и лбом о стену стукнутся…
- Что там Джонни?
- Сейчас будет. Говорит, то все в порядке. Алекс не переживай…
- Все в порядке… — я поднял руку. — Заткнись Джонни, правда все нормально.
Вертолет появился через пятнадцать минут, сделал круг над зданием и завис над крышей. Я взобрался в салон и бессильно откинулся на спинку кресла. Питер не задавал нам вопросы, по лицам все было понятно. Это называется… не знаю даже как это можно назвать… быстрее домой.
Мы набрали высоту и взяли курс домой. Вдруг вертолет вздрогнул, раздался пронзительный скрежет над головой и одновременно заорал Питер:
Держитесь… движку конец, попробую посадить…
- Твою мать… — заорал Джонни лихорадочно пытаясь пристегнутся к креслу.
- Мать твою… — я невольно вцепился в кресло и увидел через лобовое стекло несущуюся на меня землю.
Легкое чувство невесомости… вертолет стал падать…
Еще больше скрежета…
Неразборчивые вопли Питера…
Крики Питера из которых намертво в голове засели только два слова. «Посажу» и «Авторотация»
Запах горелой изоляции и жженого масла…
Полная тишина и чрез мгновение удар и темнота…
28 марта, вторник, обед. Лос-Анджелес. Резеда
… дикая боль в ноге… сука какого хрена… млядь, горю же. Отчаянно забарахтался, дернулся, вырывая ступню, из под чего то тяжелого и окончательно пришел в себя двинувшись со всей силы об землю.
Отчаянно стараясь продышаться, грудь как сковали громадными тисками, кашляя и сплевывая кровь я лежал на асфальте и смотрел на наш вертолет…
- Мляяя… — вертолет весело горел испуская чадный столб дыма.
Мы упали на громадный восемнадцатиколесник, так здесь называют здесь большие грузовые трейлера, вертолет торчал носом вниз, между сплющенной в лепешку кабиной грузовика и рефрижераторной фурой. Лопасти обломало, салон разорвало в клочья, осталась только торчавшая вверх как флагшток хвостовая часть.
- Суука… Питер… Джонни… — орал я, а сам судорожно перебирая ногами и руками старался отползти от машин. Стал на корточки, попытался встать, заорал от прострелившей грудь и ребра боли, но все таки встал и спотыкаясь отбежал и когда уши рванул грохот взрыва, а в спину ударил огненный жар и волна, я с облегчением опять потерял сознание.
- … уходи. Уходи я сказала, тебе здесь не место, Анжелика в длинном белом плаще с капюшоном, выталкивала меня из большой светлой комнаты полной фигур в таких же белых одеяниях…
- Буффа, какого фуя… — я попытался оттолкнуть ее и заорал от прострелившей ребра боли. Твою ммать… я же живой. Меня отбросило к стене какого то здания. Грузовик с вертолетом горел в двадцати метрах, обдавая гарью и жаром… надо вставать. Я оперся об бетон… сука больно то как. Дышать трудно.
Сукааа… я увидел прямо перед собой в пяти метрах, мужика в синем комбинезоне, истыканном пулями, заляпанном кровью и с выеденным боком. Толстое лицо оплыло и перекосилось набок, обнажая в кривой ухмылке желтые зубы.
Рука сама по себе, вытащила пистолет из кобуры. Мушка приплясывая нацелилась в морду гобблеру. Треск выстрела, боль в ребрах и осевший на бетон зомбак.
Встал окончательно… твою мать, где винтовка… нет… это хреново, это совсем хреново, я обвел глазами окрестности… какой то двор. Несколько машин, выбитые ворота.
Надо валить… срочно, сказал я сам себе и придерживаясь за стенку добрался до двери в здании. Дернул… закрыто… толстый навес и громадный амбарный замок.
Оглянулся… в воротах в проеме ворот появилось несколько фигур…
Выстрелил несколько раз в замок. Только звон рикошетов и слегка примятая передняя пластина…
Нащупал торчавшую в ранце рукоятку Винчестера, передернул скобу и почти прижав ствол к замку нажал спусковой крючок.
Оглушающе бабахнуло. Рука с обрезом отлетела в сторону… так уже лучше… еще раз. Еще разочек…
Инстинктивно оглянулся. Во двор, разметав ковыляющих зомбаков влетела большая уродливая фигура похожая на громадную человекообразную обезьяну. Тварь занесло на повороте… дальше я не видел, бабахнул в дверь, сорвал навес и влетел в коридор, захлопывая за собой дверь.
Сразу же сильный удар и меня сбило на пол створкой двери, отчаянно налегая на нее спиной, я схватил выпавший дробовик и загнав патрон в патронник выстрелил в просовывающуюся во все расширяющийся проем, бугристую морду.
Грохот, ствол в очередной раз выбило у меня из руки, но тварь пискнув убрала башку, позволив мне захлопнуть дверь и опустить массивный засов.
- Твою ммать… суука… — я судорожно закашлялся и сел на пол упираясь спиной в стену. Дверь металлическая, толстенная, засов похож по толщине на рессору… выдержит, такую не сразу даже из гранатомета вывалишь. Сильный удар подтвердил мои мысли, дверь не поддалась не на миллиметр.