100 великих женщин, стр. 76

НАДЕЖДА КОНСТАНТИНОВНА КРУПСКАЯ

Кто бы вспомнил сегодня эту женщину, не будь она женой «вождя мирового пролетариата», человека, перевернувшего все течение XX века? Но в том-то и дело, что она не могла не быть его женой. И если бывают странные, нелепые человеческие предназначения, то Надежде Константиновне суждено было стать тенью, неотступной, необходимой тенью жестокого разрушителя мира. Их могло быть только двое — Он и Она, как от века, от сотворения повелось на Земле. Они могли зачать новый род, могли созидать, но они своими руками подготовили дьявольскую лабораторию катастрофы — Он и Она.

Жизнеописания Надежды Константиновны мало похожи на человеческую биографию. И дело не только в советских биографах. Даже в воспоминаниях её подруг редко проскальзывают тёплые, с изюминкой, нестандартные детали, нет никаких интересных случаев. Все ровно, скучно, спокойно. А ведь она прожила большую и, казалось бы, полную неожиданностей жизнь. Но… сплошь и рядом читаем: «Была спокойна», «ничем не выдала своих чувств», «молчала, и никто не видел ни слезинки». Словно речь идёт о роботе.

Многие отмечают внешнюю непривлекательность Надежды Константиновны, но присмотритесь к её юношеским фотографиям — ничего отталкивающего в них нет, а если вы прибавите к портрету и её статность, хорошую кожу и роскошную косу, то и вовсе вроде бы не стоило печалиться о внешности. Однако даже её мать чрезвычайно сожалела о будущем некрасивой дочери. А может, дело было в другом, в том неуловимом женском обаянии, при котором и дурнушка кажется богиней? Скорее всего эта аура женской привлекательности напрочь отсутствовала у нашей героини. Хотя, казалось бы, с чего Бог так обидел Крупскую?

Надежда Константиновна выросла в простой, небогатой семье. Отец, неудачник, увлекавшийся к тому же революционно-демократическими идеями, состояния вдове и дочери не оставил, но любовью и заботой девочка никогда не была обделена. Училась в хорошей школе, нужды особенной не знала, пользовалась относительной свободой. Мать Елизавета Васильевна, хлопотливая хозяйка, была крайне набожна, но, почувствовав, что Надя не склонна к религии, дочку не переубеждала. Молилась только о том, чтобы личная жизнь девушки сложилась удачно, и готова была к любому жениху, лишь бы любил и берег её дочь.

Надя же о мужчинах думала мало. Она заканчивает престижные Бестужевские курсы и поступает работать в вечернюю школу для рабочих. Внимательно изучает марксизм, для чего даже вызубрила немецкий язык. «Марксизм дал мне величайшее счастье, какого только может желать человек: знание, куда надо идти, спокойную уверенность в конечном исходе дела, с которым связала жизнь». И это были не просто слова, сказанные из идейных соображений. Чувства по сравнению с её целью казались мелкими и никчёмными. Она становилась фанаткой, а плоть в таких случаях лишь отягощает, поэтому никаких комплексов, страданий от недостатка личной жизни Надежда Константиновна не ощущала.

Ульянова она увидела в своей школе. Видимо, он поразил её решительностью и безапелляционностью суждений. Он с первых дней вёл себя как вождь, лидер. Надежда Константиновна, встретив однажды Ульянова в публичной библиотеке, не захотела терять такой великолепный шанс познакомиться и дождалась, когда же он отправится домой. Всю дорогу они говорили об общем деле. Надо сказать, что Крупская была достаточно образована и умна и, когда хотела, могла заинтересовать к себе человека. Ильич не отказался от приглашений девушки и в следующее воскресенье заглянул «на огонёк» к Крупским.

Можно предположить, как обрадовалась Елизавета Васильевна за дочь. Приятный молодой человек из хорошей семьи. Правда, брат замешан в покушении на царя, зато отец — инспектор училищ в Симбирске. Мать Надежды постаралась сделать всё, что было в её силах — лаской и пирогами привечала она потенциального жениха.

Когда Владимир Ильич уже из тюрьмы прислал Крупской предложение стать его женой, Надежда Константиновна ответила: «Что ж, женой так женой». Она знала, что уже никогда не расстанется со своим «богом», но теперь она получила законное право быть вечно с ним рядом.

Любила ли она его? Да, если любовью можно назвать несокрушимую верность и проникновенное понимание. Не следует думать, будто в трудах Ленина «нет Надежды Константиновны», она умела мудро и незаметно направить его руку, сделав вид, что она лишь помогает вождю. Ильич не терпел возражений, но она и не имела обыкновения возражать, мягко, исподволь она заставляла прислушиваться к себе. Один из соратников Ленина Г.И. Петровский вспоминал: «Мне приходилось наблюдать, как Надежда Константиновна в ходе дискуссии по разным вопросам не соглашалась с мнением Владимира Ильича. Это было очень интересно. Возражать Владимиру Ильичу было очень трудно, так как у него все продумано и логично. Но Надежда Константиновна подмечала „погрешности“ и в его речи, чрезмерное увлечение чем-нибудь… Когда Надежда Константиновна выступала со своими замечаниями, Владимир Ильич посмеивался и затылок почёсывал. Весь его вид говорил, что и ему иногда попадает». Не правда ли, симпатичная картинка, больше похожая на хорошо срежиссированную сцену? «Милые бранятся — только тешатся». Нет, Крупская не была ни «наседкой», ни «душечкой». Ей не нужно было славы, дешёвых утверждений, её Галатеей стал Владимир Ильич, и она удачно справилась с ролью Пигмалиона.

О любви к Инессе Арманд ходит много слухов. Сейчас документально доказано, что вождь был неравнодушен к этой революционной красавице. Но нигде мы не найдём свидетельств об отношении к Арманд нашей героини. Только равнодушная озабоченность её здоровьем, вежливая заинтересованность судьбой дочери соперницы присутствует в её письмах к Арманд. Втроём в пломбированном вагоне они возвращались в феврале 1917 года в Россию. Говорили, будто Надежда Константиновна, видя муки Ленина, предложила ему разойтись, чтобы освободить его для любимой Инессы. Мудрая женщина — ничего не скажешь. А может, просто знала — ей ничего не угрожает. Чувства чувствами, от их взрыва самый бронированный человек не застрахован, а спайка двух сообщников всё же сильнее. Недаром в последние годы жизни Ленин ни на шаг не отпускал от себя преданную подругу. В 1919 году Крупская просится у мужа остаться поработать на Урале и получает письмо: «…и как ты могла придумать такое? Остаться на Урале?! Прости, но я был потрясён».

Многочисленные труды Надежды Константиновны по педагогике сегодня имеют только историческое значение для тех, кто интересуется взглядами большевиков на проблему воспитания детей. Подлинное же значение Крупской — в работах Ленина, её кумира и соратника. Она пережила своего «бога» на 15 лет, но это была уже не жизнь, для неё, стального борца революции, деятельной женщины, привыкшей к напряжённой работе. Сталин ещё при больном Ленине постарался «убрать старуху» с политической сцены. Он устроил ей скандал, когда она отказалась изолировать мужа от управления страной. Тогда ему пришлось извиниться, скрипя зубами от злости. Зато, когда вождь умер, Сталин вступил с Крупской в яростную борьбу. Он не собирался с кем бы то ни было делить власть, тем более с вдовой Ленина.

Начались мелкие склоки нового вождя с Крупской по поводу представления образа старого вождя народу. Надежда Константиновна оказалась в трагическом положении — с одной стороны, труп, мумия мужа, которого она умоляла похоронить, с другой стороны, умилительная биография, изготовленная по указу Сталина. Она теперь ни на что не имела право. Можно только представить её безвыходное положение, когда в течение пятнадцати лет она жила с мыслью, что тело её близкого человека не нашло достойного упокоения, а сама она никогда не будет похоронена рядом с ним.