Огненный мир (СИ), стр. 77

— Что ты делаешь? — заволновался Ямамото, глядя, как напряженно сжимает ладони очень серьезный Таирон.

— Не мешай, — тихо ответил тот. Правильно: никто не должен тревожить демона, когда он плетет защитную сеть. Плавно и медленно Таирон свел потоки силы в одну точку, а затем стал разводить руки в стороны. Охотник даже засмотрелся на тонкую паутину серебристого света, раскрывающуюся между его ладонями — настолько это была изящная и тонкая работа. Словно искусно выполненное панно — сеть все увеличивалась в размерах, а пространство между нитями зарастало все новыми "струнами". А затем Таирон пошевелил пальцами, словно сбрасывая паутину с рук, и она плавно опустилась на голову и плечи юной русалки.

Вот только Мерси этого не видела. Она вообще ничего не видела: ни чем закончился бой Кея с Карнаком, ни каких усилий Таирону стоило ее защитить, ни беспокойства в глазах юного охотника, ни даже неба, на которое смотрела. Только в какой-то момент она вдруг почувствовала себя совершенно опустошенной. Сила излилась единым потоком и забрала все, что только могла унести. Ноги перестали держать, и девушка ничком упала в траву. За ее спиной раскинулись огромные огненные крылья и тут исчезли, оставив на память только обожженную почерневшую землю и отчетливый запах гари.

Феникс взлетел и упал. Снова.

Глава 30

Мерси очнулась, когда все было кончено. Очнулась в своей комнате, в токийском особняке семьи Томаши. Нещадно болела голова, и саднило горло. Девушку била крупная дрожь, но она точно знала, что это была не простуда и не аллергия, просто тело не привыкло к таким нагрузкам и теперь выражало юной хозяйке свое недовольство. Сев в постели, Мерси отбросила назад распущенные рыжие локоны и задумалась.

"Похоже, дед-уэ, все-таки, победил…"

Особой радости девушка почему-то не испытала. Где-то в душе сидела тоскливая догадка того, что это было только началом ее испытаний. Она выбралась из кровати и подошла к фигурному трюмо с огромным зеркалом. Это ее бабушка когда-то оформляла комнату для внучки. Сакура любила розовый цвет и французский шик, а еще — была собственницей достаточного состояния, чтобы суметь воплотить в жизнь свои даже самые смелые идеи. Спальня после ее трудов просто светилась женственностью и сказкой. Кровать под тончайшим балдахином с резной спинкой и высокой периной, пушистый белый ковер под ногами, нежные персиковые обои с выпуклым рисунком — ветвями цветущей японской вишни… Комната была великолепна, даже по мнению Мерси. Но она так и не научилась ее любить. Тогда, почти шесть лет назад, эта спальня, как и весь дом со снующей туда-сюда бесшумной прислугой, как и хмурые дед с бабушкой, только что потерявшие сына и невестку, пугали ее. Потом, на долгие три года, комната стала ее клеткой, оберегающей от внешнего мира и скрывающей свою пленницу ото всех. Сейчас, когда Мерси было почти восемнадцать и она уже понимала, что стены не таят в себе опасности, находясь здесь она все равно не чувствовала себя счастливой. Этот величественный особняк не был ее домом.

— Здравствуй, Акиро, — поздоровалась рыжая со своей бессменной служанкой. Та тихо замерла у комода, дожидаясь, пока хозяйка обратит на нее внимание. Раньше Акиро была веселой и открытой, но после смерти Сея и того пристрастного внимания, которому подверг остальных слуг Кей, она замкнулась, стала очень задумчивой, и в присутствии Мерси почти не говорила. — Я долго спала?

— Нет, госпожа, — ответила девушка. — Мне велели сообщить, когда вы проснетесь и проводить вас в обеденную залу.

— Почему ты служишь в этом доме? — Мерси обернулась и заглянула Акиро прямо в глаза. — Я ведь знаю, тебя пугает мой дед.

Какое-то время девушка молчала. Потом подняла голову, улыбнулась и ответила:

— Я родилась в Японии, госпожа. Моя семья научила меня быть преданной тому, кто дал кров и еду. Служить роду Томаши — не моя работа. Это — моя жизнь.

— Что ж, — улыбнулась Мерси. — Я рада, что ты не заключала с дед-уэ контракт.

— О, нет, госпожа! — потом подумала и добавила. — Я — чистокровный человек.

— Но ты ведь знаешь, кто нанял тебя?

— Я живу в "Свежести Фудзиямы" с пяти лет. Сложно было не догадаться.

Вот так просто! Мерси вдруг стало любопытно, испытала ли Акиро шок, когда узнала, что служит нечисти, но она не решилась задать этот вопрос. Если испытала — зачем бередить старые раны. Если же нет — значит, Акиро была не тем человеком, которого видела в ней ее хозяйка. Мерси было бы неприятно ошибиться.

Рыжую одели по всей строгости этике, заведенного в этом доме: в светлый брючный костюм и туфли на высокой шпильке. Волосы уложили "короной", отчего девушка стала выглядеть очень строго и внушительно, а по мнению Акиро — еще и привлекательно. Мерси взглянула на себя в зеркало и с сомнением покачала головой: пошла бы она вот так на званый вечер, и только закоренелый мазохист пригласил бы ее на танец, эдакую красотку со взглядом потомственной Мегеры.

В самый большой зал особняка девушка спустилась ближе к девяти утра. Завтраки, обеды и ужины в поместье проходили четко по графику, и в выходные дни семья собиралась в столовой как раз к девяти. Сегодня за большим деревянным столом, укрытым вышитой скатертью, сидели не только Кей Томаши с супругой, но и Таирон с Ямамото. А еще Фрида, тихонько перебирающая еду в тарелке рядом с дядей. Мерси очень обрадовалась, увидев подругу. Она скучала и переживала за нее, но за все время Фрида ни разу не ответила ни на одно письмо или телефонный звонок.

Усевшись рядом с девушкой, Мерси подождала, пока слуга поставит перед ней тарелку, расстелила салфетку на коленях и шепнула:

— Привет. Как ты себя чувствуешь?

— Как будто нахожусь внутри осиного гнезда, — тут же ответила блондинка. — Твой дед нам очень не рад.

— Ничего подобного! — возразила Мерси. — Это — недовольство средней степени, иначе вы бы не только за стол не сели, но и в особняк не вошли. Кстати, а ты не знаешь, почему сегодня здесь так многолюдно?

— Вроде бы после завтрака Кей хочет сделать какое-то важное заявление, — пожала плечами девушка. — Но точно сказать не могу. Меня дядя вообще с собой в нагрузку взял. Он решил, ты будешь рада меня видеть.

— Он был прав, — девушки переглянулись, обменялись улыбками, и остаток завтрака провели в полной тишине. Как раз так, как любил Кей. Кстати, дед-уэ сегодня выглядел не как обычно. Его волосы, всегда убранные в по-японски строгий пучок, были заплетены в тугую косу, а на лице и ладонях просматривались уже знакомые Мерси татуировки. По какой-то причине глава "Томаши Корпорейшнс" не надел маску человека, которую носил, не снимая, последние десть лет. Сегодня за столом в гостиной сидел русал.

Мерси напряженно ждала, когда дед вытрет губы и отложит в сторону салфетку, обведет присутствующих грозным взглядом и поднимется из-за стола.

— Прошу следовать за мной, — сухо попросил он и первым прошел в малую гостиную. Это было длинное помещение, по форме напоминающее пенал. В его дальней стене был вырезан камни, у которого, почти вплотную друг к другу, стоял маленький журнальный столик и два кресла. Дед прошел прямо к ним, но садиться не стал. Бабушка встала у его правого плеча и посмотрела на Мерси с толикой грусти и сожаления. Внучке этот взгляд очень не понравился, и вскоре она поняла, почему.

— Мерседес, подойди ко мне, — торжественно произнес дед. Девушка ступила ближе. Откровенно говоря, она чувствовала себя бандерлогом под тяжелым взглядом удава. — Хочу сказать тебе, внучка, что твое вмешательство вчера… было попросту недопустимо!

— Кей! — рыкнула бабушка.

— Но я все равно тебе благодарен, — тут же выкрутился ее сообразительный супруг. — Наверное, у тебя появилось много вопросов?