Сирена, стр. 35

Много лет, вплоть до сегодняшнего дня, я считала, что ничто не может сломить мое несокрушимое тело. Как оказалось, я была неправа.

В глубине души я нервничала, что руки Акинли забредут в неположенные места, но они не отрывались от моих волос и спины. Мне нравилось и то и то. Да, он зашел слишком далеко для первого свидания, но вел себя как настоящий джентльмен. Я крепче прижала его к груди. Пальцы превратили его волосы в воронье гнездо, а сейчас по своей воле тянули за рубашку. Мне хотелось большего. Я даже не представляла, что способна на такое.

Вспомнились десятилетия, когда я мечтала о первом поцелуе. Все мои безликие мечты были лишь приятным времяпрепровождением. Обычный поцелуй меня бы не устроил. Мне был нужен только этот мужчина, которого я любила всеми фибрами души. Я не желала, чтобы когда-нибудь меня целовал другой. Я хотела, нуждалась только в Акинли.

Если песня закончилась, то на сей раз я пропустила смену. Моя нога сама по себе легла поверх его, устроив своеобразную ловушку. В ответ Акинли еще крепче прижал меня к себе. Медленно потерся об меня. Я пережила еще одно землетрясение. Он пах водой, травой и воздухом. Пах живым. Его рот был невообразимо вкусным – вкуснее пирожных. И я впитывала все это, а Океан плескалась в ярде от нас и ничего не подозревала. Потом я жестоко поплачусь. Если даже Она не накажет меня, то изведет тоска. Я не смогу остаться с Акинли.

Но… А вдруг… Может быть, я смогу.

Я лежала на одеяле, наполовину прикрытая телом Акинли, и думала: я столько всего успела сделать в жизни. Наверняка найдется способ все устроить.

Его губы снова двинулись к моему уху, целуя по пути возбужденную кожу.

– Кэйлен… Останься со мной. Не уходи. Если за тобой кто-нибудь приедет, то так тому и быть. Но если нет, я бы хотел, чтобы ты осталась. Останешься?

Я отстранилась, чтобы заглянуть в его лицо. Он выглядел взволнованным. Может, боялся, что сказал слишком много.

«Я хочу остаться с тобой навсегда, – подумала я. – Я люблю тебя. Люблю так, как никого не любила. Я сделаю для тебя все, что пожелаешь».

Слова промелькнули у меня в голове мгновенно, и я сразу поняла, что это правда. Вся моя броня рассыпалась в один миг. Стены разлетелись на куски. Я принадлежала Акинли и не могла ничего сделать, чтобы освободиться. Мне вспомнились рассказы о людях, которые его покинули: родители, а потом девушка. Я не могла так поступить и не стану. Что бы он ни попросил, он это получит.

Я кивнула.

Двигаясь уже медленнее, его губы снова накрыли мои. И я поцеловала его в ответ. Мы целовались, пока губы не занемели.

Глава 10

С удивлением я обнаружила, что Акинли был прав. Наша обувь стояла на месте. Обувались мы в тишине. Девочки с магнитолой сдались намного раньше нас. Акинли поцеловал меня напоследок, перед тем как завести двигатель своей любимой «Бесси». По дороге домой я крепко держалась за него. В легком ветерке, поднятом мопедом, я чувствовала себя живой и старалась навсегда запечатлеть в памяти обуревавшие меня чувства.

Меня переполняло блаженство. Я пока не придумала, как остаться здесь, но была полна решимости. Еще ничего не хотела я так сильно. К тому же мне удалось немного сократить пропасть, отделявшую меня от остального человечества. Так что все возможно.

Когда мопед остановился у дома, почти везде свет уже погас. Хорошо, что Джулия меня сейчас не увидит – волосы торчат во все стороны. И пятна от песка на платье. Оставалось надеяться, что оно отстирается. Мы тихо прокрались в дом. Акинли взял меня за руку и направился к гостевой комнате.

Дверь в комнату была открыта, и я увидела, что Джулия оставила для меня пижаму. Как мило. Акинли задержался:

– Странное чувство. Будто мне надо что-то сказать, но…

Я прижала палец к его губам и медленно покачала головой. Он серьезно посмотрел на меня и кивнул. О чем мы только что говорили? Какая разница, если мы оба поняли друг друга? Акинли взял меня за запястье, потом наклонился и подарил еще один мучительно прекрасный поцелуй.

– Спи! – приказал он. – Увидимся утром.

Я с улыбкой наблюдала, как он неохотно пятится из комнаты, не отрывая от меня глаз, пока нас не разделила закрывшаяся дверь. Голова шла кругом. Как сомнамбула, я натянула пижаму Джулии и устроилась на кровати, наблюдая за луной за окном. Не знаю почему, но я размышляла о времени.

Я ничего не понимала. Тянулись десятилетия, в которые не происходило ничего запоминающегося, и вдруг выдавалась пара дней, настолько насыщенных счастьем, что у меня голова кружилась. Мне потребовалось несколько лет, чтобы сблизиться с сестрами, а к Акинли я прикипела в первые же секунды. Я останусь девятнадцатилетней еще долгие годы – любая женщина душу бы продала за такую роскошь, – а Акинли будет стареть. Тут время работало против меня. Если оглянуться назад, все значительные моменты моей жизни в сумме едва потянули бы на неделю. И если мне дадут еще сто лет, их не хватит, чтобы насладиться жизнью с Акинли.

Время было и лекарем, и лекарством.

Время было моим врагом.

Я сидела на кровати, считая часы. Наполненность и пустота, важность и незначительность принимали совсем иную окраску. Я не могла успокоиться, чтобы хоть немного отдохнуть. Меня мучило отсутствие плана. Надо увидеть Акинли – его близость действовала на меня успокаивающе. Я и так нарушила правила, одним больше, одним меньше – какая разница? Так что я поднялась по лестнице к его комнате.

Ступеньки под ногами чуть слышно поскрипывали. Ведь я была легче мужчин. С одной стороны холла, где располагалась спальня Бена и Джулии, доносилось похрапывание. Дверь в комнату Акинли была приоткрыта. Я заглянула внутрь и обнаружила, что он сидит у окна.

– Ты тоже не спишь? – улыбнулся он. Затем приподнял уголок одеяла и прошептал: – Забирайся.

Я оставила дверь приоткрытой и юркнула в кровать. Устроилась, свернувшись клубком. Мои икры прижимались к его согнутым ногам, а руки я скрестила на груди. Акинли просунул одну руку мне под голову, а другой обнял за спину. Мы подходили друг другу, как части мозаики. Акинли долго в тишине гладил меня по спине. Если бы дом начал рушиться вокруг нас, я бы не заметила.

Многие годы я мечтала о любви, но понятия не имела, что буду чувствовать себя так, как сейчас. Собственная воля, желания исчезли, и я по ним не скучала. Я готова остаться здесь навсегда, лишь бы сделать Акинли счастливым. Больше мне ничего не надо. Желание было настолько сильным, что оно даже пугало меня.

Загрубевшие пальцы рисовали на моей спине узоры. Было уже очень поздно, но Акинли не хотел спать. Он разглядывал меня беспокойными глазами, но поцеловать не пытался. Я бы сама попробовала, но не могла набраться храбрости.

– Кэйлен… я хочу тебе кое-что сказать, – наконец произнес Акинли. Он замешкался, словно подбирал слова. – Похоже, сегодня я немного переступил черту. Просто… Даже не знаю, как сказать. Ты мне понравилась в первый же миг, как я тебя увидел, а потом на меня нахлынуло. Мне не следовало так поступать. Надо было сначала спросить тебя. Прости.

Прости? Простить за лучшее, что случилось со мной в жизни? Я ни о чем не жалею!

– Ты мне очень нравишься, правда. Просто… У меня выдался тяжелый год, и мне следует вести себя осторожнее. Вдруг ты не отвечаешь мне взаимностью. Ведь мы совсем ничего не знаем друг о друге. А получается, словно я загнал тебя в угол. Даже если ты не хотела целоваться, куда бы ты делась? К тому же ты, возможно, чувствуешь себя обязанной, поскольку я тебя нашел. Я просто хочу сказать… даже если мы целовались… много раз… ты не должна считать, словно привязана ко мне. То есть вдруг у тебя уже есть парень, о котором ты просто забыла. – Акинли произнес последнюю фразу с очень грустным видом. – Но если ты захочешь остаться, дать мне немного времени, я хочу попытаться. Быть с тобой. Вместе.

Акинли выглядел перепуганным. Как ему могло прийти в голову, что он мне не нравится? Разве он не знает, какой он замечательный? Поскольку ответить я никак не могла, пауза затянулась. Акинли беспокойно задвигался.