Северные сказки, стр. 130
– Иди, иди! Марья-царевна зашагала. Дошли туда, к краю двери дошли. Жена налима-мужа сказала:
– Постой немного!
Она в дом вошла, недолго была, опять вышла. Взяла кольцо, Марью-царевну пустила в дверь, сказала:
– Если хочешь, ночуй!
Дверь закрыла. Марья-царевна подошла к кровати. Муж-налим пьяный. Марья-царевна всю ночь будит, разбудить не может, никак не может!
Наступило утро. Двери хлопнули, жена налима-мужа пришла, сказала:
– Ты переночевала, теперь иди! Марья-царевна вышла. К прежнему домику ушла, дошла до старухи. Старуха спросила:
– Налима-мужа видела ли? Марья-царевна сказала:
– Только глазами видела! Пьяный, разбудить никак не могла! Старуха сказала:
– Твоя подруга-хитрая баба, дорогой водой напоила мужа.
Опять неделю живет Марья-царевна, все печалится, печалится. Через неделю праздник. Старуха сказала:
– Марья-царевна, иди опять! Вот тебе платок. Красивее нет ничего. Если в этот раз не разбудишь, всю жизнь не увидишь мужа. Последний раз платок тебе дала. Теперь иди! Теперь-то сама знаешь, как надо сделать.
Марья-царевна ушла. Дошла до конца сада, на кочку села. Опять через некоторое время пришли три женщины. Марья-царевна платок на голову повязала. Средняя женщина сказала:
– Продай платок! Такой красивый платок я не видела. Продай платок!
Марья-царевна сказала:
– Платок заветный. Жена налима спросила:
– Какой завет? Марья-царевна сказала:
– Если пустишь ночевать на одну ночь к налиму-мужу, тогда дам! Жена налима сказала:
– Пущу, дай! Марья-царевна сказала:
– Теперь не дам! Когда туда дойдем, тогда дам. Жена мужа-налима сказала:
– Иди за нами! Марья-царевна зашагала. Пришли туда. До крайней двери дошли. Жена налима сказала:
– Немного постой!
Она в дом вошла, недолго была, опять вышла. Платок взяла, Марью-царевну в дверь пустила. Марья-царевна вошла, подошла к кровати. Будит налима-мужа. Налим-муж пьяный. Не может разбудить. Всю ночь будит, никак не может разбудить! Настало утро. Так и не может разбудить Марья-царевна, никак разбудить не может, заплакала. Слеза упала на лицо мужа-налима. Ключ брякнул. Двери хлопнули. Вошла жена мужа-налима и сказала:
– Выходи, довольно!
Налим-муж проснулся и сказал:
– Дождь, что ли? В лицо капля капнула! Посмотрел хорошенько-увидел Марью-царевну и сказал:
– Другая моя жена, стой! Ты, жена, после взята, подруга твоя-вот моя настоящая жена!
Другая жена его только стоит, молчит. Муж-налим сказал:
– Марья-царевна! Ты пришла!
Налим собрал жителей города. Всех больших людей угощает. Он говорит:
– Большие люди, думайте! Которую из жен я возьму? Одна жена, не боясь смерти, меня доставала, другая жена за платок, за колечко, за гребешок меня продает, – которую возьму, большие люди, скажите?!
Большие люди сказали:
– Одна тебя достает, не боясь смерти – ее взять надо, она твоя настоящая жена! Другая жена твоя на смерть тебя продает!
Гостят. Потом налим сказал:
– Марья-царевна, ехать надо! Другой жене сказал:
– Сами живите, хозяином города другого выберите. Налим взял один ящик, ржавый ящик. Вышли на улицу. Налим сказал:
– Марья-царевна, закрой глаза! Марья-царевна закрыла глаза. Только ветер идет. Остановились. Налим-муж сказал:
– Марья-царевна, открой глаза! Открыла глаза. Сидят в чистом поле. На берегу реки сидят. Впереди город виден. Налим сказал:
– Знаешь ли этот город? Марья-царевна сказала:
– Нет, не знаю. Налим сказал:
– Город твоего отца.
Ящик открыл. Марья-царевна потеряла сознание. Потом пришло сознание. Открыла глаза. С налимом-мужем спят на одной постели. Внутри дома много всяких вещей. На улице лошади ходят, коровы ходят. Края города глаз не достает. Налим-муж проснулся и сказал:
– Марья-царевна, раньше ты указала три работы, поэтому ты и мучилась.
Потом налим привел деда-отца и мать. Сели угощаться. Налим сел царем. Так и зажили. Отец, мать вместе с ними живут.
Вот и конец.
Почему совы не видят солнечного света?
Жил старик-сова со, своей старухой, и был у них один-единственный сын.
Пришло время сына женить. Сказал тогда старик-сова своей старухе:
– Надо женить нашего сына. Не знаешь ли ты для него жены?
Ответила старуха-сова:
– Я целыми днями в чуме сижу. Что я знаю? Ты повсюду ходишь. Тебе лучше известно, где найти жену для нашего сына.
Сказал на это старик-сова:
– Ну, если ты не знаешь, то я знаю. У воронов есть младшая сестра. Придется нам перекочевать в их землю.
Вот пустились совы в путь. Долго ли, коротко ли кочевали, только доехали без всяких происшествий. Младшую сестру воронов в жены своему сыну взяли. Сыграли свадьбу. Потом совы обратно в свою землю отправились. Проехали около семи дневных перекочевок. Остановились, чум поставили. Несколько дней на одном месте живут.
Сестра воронов уж очень черна. И характер у нее вспыльчивый. Никакого поперек ей сказанного слова не стерпит. А старуха-сова ворчливая, всегда на своем поставить хочет.
Стала однажды молодая невестка волосы расчесывать.
– Бабушка, – говорит она, – мне голову смазать надо бы. Нет ли у тебя мозга из ноги дикого оленя? Старуха-сова заворчала в ответ:
– Мозг из ноги дикого оленя тебе понадобился! Откуда его взять? Твои родные не положили мозгу в твои нарты. Да и черную голову, чем ни смажь, все равно не станет она белой.
Невестка ответила:
– Моя чернота вместе со мной на свет появилась. Так, слово за слово, и поспорили. Рассердилась невестка на свою свекровь и говорит:
– Пока видны еще мои следы, пойду-ка я обратно в свою землю.
Ушла сестра воронов, а совы перекочевали в свои места. Надо им для сына новую жену искать.
Вот наступила весна. Из теплых стран прилетели канюки. Сказала тогда старуха-сова:
– В поисках невесты мы по лесам кочевали. А тут девушки-невесты сами к нам приехали. Можно взять в жены нашему сыну дочь птиц-канюков.
Взяли совы в жены своему сыну дочь птиц-канюков. Сыграли свадьбу. Вместе жить стали. Невестка всем хороша: добра, работяща, воду и дрова для чума заготовляет, никогда слова грубого не скажет.
Только однажды заболела у невестки голова. С каждым днем все хуже становится.
Говорит старик-сова своей старухе:
– Хороша наша невестка, как бы не умерла она. Сказала старуха-сова:
– Недалеко от нас живёт, говорят, шаман-мышелов. Нужно его позвать, может быть он вылечит нашу невестку. Пошел сын совы за шаманом-мышеловом. Пришел шаман-мышелов, сказал:
– Сделайте для больной чум из дерна. Пока я лечить буду, в этот чум не входите.
Сделали совы чум из дерна. Внесли туда больную. Вместе с ней шаман-мышелов вошел. Семь дней лечит. Совы и близко к чуму подойти не смеют.
Через семь дней стих голос шамана-мышелова. Потом он сказал:
– Откройте двери чума.
Открыл старик-сова двери чума, и шаман-мышелов оттуда стрелой вылетел. Послушала старуха-сова и говорит:
– Не слышно больше стонов нашей больной. Наверно, она поправилась.
Вошли совы в чум, а от дочери канюков только косточки остались.
У старика-совы, у его старухи, у их единственного сына слезы так и полились. Словно аргиши текут у них слезы по обеим сторонам клювов.
Стали канюки перекочевывать в теплые страны, увидели, как плачут совы, и говорят:
– Чего вы так плачете? Есть у нас ведь еще женские шапки, невесты есть. Если одна умерла, другую дадим. Сказал старик-сова:
– С женами из других мест нам не посчастливилось. Будем мы зимовать в своей тундровой земле на тернистом хребте. Может быть, в этих местах найдем невесту своему сыну.
Улетели канюки, а совы опять плакать стали. Так плакали, что глаза у них закрылись. С той поры и не видят совы дневного света.
Этой сказке конец.