Исчезнувшая армия царя Камбиса, стр. 21
ГЛАВА 15
ЛУКСОР
– И о новых находках тебе ничего не известно? – устало спросил Халифа, гася окурок в чашечке из-под кофе. Сидевший перед ним мужчина отрицательно покачал головой.
– О захоронении? О тайнике, о чем-нибудь необычном?
– Нет.
– Брось, Омар. Если там хоть что-нибудь есть, мы обнаружим это, поверь. Лучше скажи сразу.
Мужчина пожал плечами и высморкался в полу своей куртки.
– Говорю же: я ничего не знаю. Ни-че-го. Вы зря теряете со мной время.
Разговор начался ровно в восемь утра. За ночь Юсуфу не удалось прилечь хотя бы на минуту, глаза слезились, во рту пересохло, голова гудела. Уже более семнадцати часов, делая лишь краткие перерывы – чтобы прочитать молитву или съесть сухой бутерброд, – Халифа вместе со своим заместителем задавали вопросы тем, кто имел в Луксоре хоть какое-то отношение к торговле антиквариатом. Необходимо было найти ниточку, которая вела бы к Абу Найару. В течение вчерашнего вечера, ночи и сегодняшнего утра через полицейский участок на Шарийа аль-Карнак прошли несколько десятков человек, давая на звучавшие вопросы абсолютно одинаковые ответы: нет, о новых находках ничего не слышно, никаких раритетов городские антиквары не получали; да, если что-то вдруг станет известно, непременно сообщим об этом полиции. Инспектору казалось, будто он слушает одну и ту же заезженную пластинку.
Халифа закурил очередную сигарету. Курить ему не хотелось, но табачный дым помогал бороться со сном.
– Где, по-твоему, такой тип, как Абу Найар, мог взять деньги на покупку новехоньких телевизора и холодильника?
– Откуда мне знать? – недовольно буркнул Омар, жилистый коротышка с огромным носом. – Мы были едва знакомы.
– Но ведь он что-то нашел, разве нет?
– Пусть будет по-вашему.
– Что-то, из-за чего его убили. И ты знаешь, что именно.
– Ничего я не знаю.
– Да ты настоящий Абд эль-Фарук, Омар! Без твоего ведома в Луксоре кошка не прошмыгнет.
– На этот раз прошмыгнула. Сколько раз повторять? Ничего я не знаю. Ничего!
Халифа подошел к окну, затянулся сигаретой. Он знал, что и в самом деле зря теряет время. Было ясно: Омар не расположен к откровенности, и дельного в его ответах инспектор не услышит. Юсуф тяжело вздохнул.
– Хорошо, Омар, – сказал он, продолжая смотреть в окно. – Можешь идти. Но дай мне знать, если что-то пронюхаешь.
– Обязательно, – пробормотал коротышка уже от двери. – Позвоню немедленно.
Он вышел. Юсуф и Сарийа остались вдвоем.
– Сколько их там еще? – спросил инспектор.
– Никого, – отозвался заместитель, потирая покрасневшие глаза. – Мы управились со всеми.
Халифа опустился на стул, закурил новую сигарету. Предыдущая все еще дымилась в пепельнице.
Может, он ошибается? Может, смерть Абу Найара никак не связана с торговлей предметами старины? В том, что здесь говорили опрашиваемые, нетрудно найти десяток других причин, недоброжелателей у этого Абу хватало. Ни одна нить не тянулась от убийства к антиквариату.
И все же интуиция подсказывала Халифе, что без древних безделушек дело не обошлось. Так хороший археолог нутром чувствует близкую находку. Инстинкт. Увидев татуировку скарабея, Юсуф понял: ключ к разгадке необходимо искать в прошлом.
На это же указывали и косвенные улики. Их было достаточно для того, чтобы не считать беседы с антикварами совсем уж безрезультатными. Найар явно имел отношение к торговле древностями. Недавно он разжился приличной суммой, намного большей, чем та, которую могли дать случайные приработки. Его жена категорически отрицала, что знала о каких-либо махинациях мужа с раритетами. В общем-то ничего удивительного, разве что заговорила она на эту тему сама, без всяких наводящих вопросов. Значит, была к ней готова? Заслуживала внимания и реакция опрошенных торговцев.
– Страх, – сказал Юсуф, глядя, как к потолку поднимается кольцо табачного дыма.
– Что?
– Они перепуганы, Мохаммед. Все они не находили себе места от страха.
– Еще бы. За торговлю крадеными предметами старины каждый мог бы сесть на пять лет.
Инспектор пустил к потолку новое кольцо.
– Но они боятся не нас. Их пугает что-то другое. Или кто-то.
– Не понимаю. – Сарийа прищурился.
– Что-то гложет их изнутри, Мохаммед. Они пытаются скрыть это, но страх выплывает наружу. Помнишь, мы предъявляли им фотографии Найара? Они становились белыми от ужаса, будто видели, как то же самое происходит и с ними. В Луксоре сейчас не найдешь антиквара, который не наложил бы в штаны. С таким я еще не сталкивался.
– Думаешь, они знают, кто его убил?
– Во всяком случае, подозревают. Но говорить никто из них не решится. Людей, расправившихся с Абу Найаром, они опасаются куда больше, чем нас.
Сарийа зевнул, и Юсуф заметил: во рту заместителя почти не осталось здоровых зубов.
– Так с кем, по-твоему, мы имеем дело? – поинтересовался сержант. – С местной группировкой? С парнями из Каира? Фундаменталистами?
Инспектор пожал плечами:
– Трудно сказать. Может быть, кто-то из перечисленных, может быть, нет. Точно одно: дело это серьезное.
– Считаешь, он нашел новое захоронение?
– Допускаю. Возможно, нашел другой, а Найар оказался рядом. В конце концов, там могут оказаться всего несколько предметов, но весьма ценных. Таких, которые стоят человеческой жизни.
Он швырнул окурок в окно. Сарийа снова зевнул.
– Прости. После рождения сына никак не могу выспаться.
– Еще бы, – улыбнулся Халифа. – Я и забыл. Сколько их теперь у тебя?
– Пятеро.
Инспектор повел головой:
– Откуда у людей берутся силы? Меня едва хватило на трех.
– Побольше зеленого горошка, шеф. Мужчину он просто заряжает энергией.
Простодушие, с которым была произнесена эта фраза, развеселило Юсуфа, он негромко засмеялся. Сарийа напустил на себя обиженный вид, и в то же мгновение оба расхохотались.
– Ступай домой, Мохаммед, – наконец произнес Халифа. – Поешь зеленого горошка и ложись спать. А потом отправляйся на Западный берег, поговори со вдовой Найара, с его матерью. Посмотрим, вдруг что-нибудь и накопаешь.
Заместитель снял со спинки стула форменный китель и направился к двери. Уже на пороге он остановился.
– Шеф?
– Гм-м-м?
– Можно вопрос? Скажи, ты веришь в заклятия? – Пальцы сержанта теребили пуговицу рубашки.
– Заклятия?
– Ну да, древние. Типа заклятия Тутанхамона.
Юсуф улыбнулся.
– Имеешь в виду «плохо кончит тот, кто потревожит покой умерших»?
– Да.
– Полагаешь, это наш случай?
Сарийа смущенно потупился.
– Нет, Мохаммед, не верю. Глупые предрассудки, не более. – Он скомкал пустую пачку из-под сигарет, бросил ее в угол. – А вот в дьявола верю. В темные силы, которые подчиняют себе разум человека и превращают его в чудовище. Я видел это собственными глазами. Против нас выступает сейчас именно дьявол. Сущий дьявол.
Юсуф откинулся на спинку стула, кончиками пальцев принялся осторожно массировать веки.
– Да поможет нам Аллах, – негромко произнес он.
Позже, расправившись с завтраком из двух вареных яиц и куска сыра, Халифа перебрался через реку и остановил такси. В Дра Абу эль-Нага он вышел из машины, оставил водителю несколько монет и зашагал по дороге к дворцу Хатшепсут в Деир эль-Бахри.
Из всех памятников старины дворец восхищал его больше других. При виде вырезанных в каменной толще утеса залов, террас и колоннад захватывало дыхание. Дерзость древних строителей поражала. Дворец был одним из чудес Луксора. Нет, Египта. Да что там – пожалуй, всего света.
Но чудо уже потускнело. В 1997 году от рук оголтелых фанатиков здесь погибли шестьдесят два туриста. Халифа оказался в числе первых прибывших к месту побоища полицейских, опрашивал местных жителей. В течение нескольких месяцев после этого он просыпался среди ночи в холодном поту, не в состоянии забыть звук хлюпавшей под ногами крови. С того времени к его восторгу при виде дворца примешивалось чувство омерзения.