Маттиас и его друзья, стр. 18

— Те улитки, которые начнут пускать пузыри, будут немедленно отправлены в больницу! — распорядился Пелле. Он сам как-то лежал в больнице и знал, как это делается.

Пока они строили больницу, две самые непослушные снова влезли на стенку дома.

— Переселим их в бокс, — предложил Маттиас.

Так они и сделали.

Улитка, которая лежала в больнице, по-прежнему пускала пузыри.

— Бедняжка. Ей, наверно, ужасно плохо, — пожалел улитку Пелле. — Может, у нее оспа? Если ей не станет лучше, придется дать ей лекарство.

Тут Маттиас почувствовал, что ему уже пора домой. Каждый раз, когда он задерживался, мама начинала волноваться.

— Сначала надо положить всех улиток в отсеки и покормить, — сказал Пелле.

Наконец все улитки водворены на места, и можно идти домой. Но прежде Пелле Маленький пригрозил улиткам:

— Мы скоро вернемся! Не вздумайте удирать!

Пастор, Майи и прочие

Как только Пончик услыхал о городке для улиток, он тотчас забыл про школу и про все праздники по случаю окончания учебного года. Вместе с Маттиасом и Пелле Маленьким он отправился в парк Ванадислюнден.

— Какой красивый городок! — всплеснул своими толстыми руками Пончик. — Можно мне поиграть с вами?

— Можно ему поиграть с нами? — спросил Пелле Маленький у Маттиаса.

— Да, только пусть принесет еще улиток! — распорядился Маттиас.

Пончик тотчас отправился на поиски, а Маттиас и Пелле снова положили всех улиток в их домики, потому что те уже влезли на стенки, собираясь удрать. Даже улитка, пускавшая пузыри, отползла довольно далеко от больницы.

— Ты забыла, что болеешь? — строго напомнил Пелле Маленький. — Хочешь, чтобы мы заразились от тебя и у нас была высокая температура?

Стены городка чуть обвалились, когда улитки вползали на них, так что пришлось их чинить.

Только дети закончили работу, как примчался Пончик. Он запыхался от быстрого бега, и щеки его пылали.

— Пять штук, тяжело дыша, сказал он и, сияя от радости, развернул свой носовой платок. Там лежали улитки. Ведь Пончик был величайший чистюля и не мог брать улиток руками.

— Молодец! — одобрительно кивнул Маттиас и Пелле. Улитки были очень хорошие. Одна была большущая, в толстой бурой раковине. Такой бурой у них еще не было.

— Эта бурая лучше всех, — похвалил Маттиас, и Пончик опять просиял.

— Ну, что теперь станем делать? — поинтересовался Пелле, когда они положили улиток Пончика в загон.

— Дадим им имена, ясное дело! — предложил Пончик.

— Здорово! И как мы раньше об этом не подумали! — закричали Маттиас и Пелле.

— Но ведь они все одинаковые. Только бурая непохожа на других, — засомневался Маттиас.

Пелле уселся на траву и серьезно задумался. Через несколько секунд он воскликнул:

— Придумал! Напишем имена на их домиках!

— Верно! Верно! А я сбегаю за ручкой! закричал, подпрыгивая от восторга, Пончик.

Пелле и Маттиас отправились вместе с ним — чтобы он не забыл захватить ручку.

Ручка у Пончика хранилась в верхнем ящике письменного стола в маленьком пенале. Маттиасу и Пелле очень хотелось поиграть этим пеналом, пощелкать его выдвижной крышкой, но улитки могли расползтись, и мальчики снова бросились в парк Ванадислюнден.

— Одну надо назвать Аугуста! — предложил Маттиас.

И Пончик отчетливо выписал на домике улитки имя: «Аугуста».

— А одну пусть зовут Астрид! — сказал Пелле.

Пончик так старательно и красиво выводил буквы, что у него заболела рука.

Еще одну улитку назвали Карин, а одну Лотта. А двух — Майя, потому что и Пелле и Маттиас считали это имя очень красивым.

— Тогда я напишу «Майя» у одной сзади, а у другой спереди! — решил Пончик. — А иначе мы не будем знать, кто есть кто.

— Чур, моя та, у которой «Майя» сзади! — закричал Пелле Маленький.

— А я возьму ту, у которой «Майя» спереди! Она красивее! — сказал Маттиас.

Одну улитку назвали Анна, потому что у Пончика в классе была девочка по имени Анна. Других улиток назвали первыми попавшимися именами, которые пришли в голову.

Наконец осталась одна-единственная большая бурая улитка.

— А что, если назвать ее Пастор? — предложил Маттиас.

И Пончику и Пелле Маленькому предложение это очень понравилось. Улитка была ну просто вылитый пастор.

— Надо построить рядом с больницей церковь! — вскричал Пелле.

— Верно! Верно! — От восторга Маттиас даже стал кататься по траве.

Для постройки церкви нужны были осколки стекла. Маттиас видел церковь у бабушки в Карлстаде, и она была почти вся из стекла, с большими — от пола до самого потолка — окнами.

В парке осколков стекла было хоть завались! И зеленых, и коричневых, и даже несколько голубых. Но на целую церковь их все равно не хватило. И Пончик предложил низ церкви построить из обычных камней, а верх — из осколков стекла. Вместо двери они опять поставили бутылку: Пелле считал, что пивные бутылки как нельзя лучше подходят для этой цели.

Оставалось только положить в церковь Пастора — и дело сделано!

Пончик, Маттиас и Пелле уселись на траве и затянули псалом — ведь Пастор был всего-навсего улитка и петь не умел. Вообще-то Пелле и Маттиас тоже не умели петь, но они очень старались и распевали так громко, что их было слышно далеко вокруг.

Потом они чуточку отодвинули пивную бутылку и поглядели на Пастора. Улитка лежала почти на том же самом месте, где ее оставили. Только она пускала пузыри! Они были такие большие, что окутывали ее маленьким белым облачком.

— А ну, в больницу, живо! — завопил Пелле. — А иначе умрешь!

Маттиас тут же переселил Пастора в больницу. Пусть лежит рядом с другими улитками, которые пускают пузыри!

— Раз они больны, их надо покормить, — сказал Маттиас и поднялся, чтобы поискать еды.

— Разорви одуванчик на мелкие-мелкие кусочки и дай им, — посоветовал Пелле. — Но помни, никаких голубых цветков. Иначе улитки тут же умрут!

— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросил Пончик.

— Знаю — и все! — отрезал Пелле. И больше они это не обсуждали.

Маттиас покрошил одуванчики на мелкие-мелкие кусочки и высыпал на пол в больнице. Но Пастор сразу же втянул рожки и стал еще сильнее пускать пузыри. Другая же больная улитка пускала пузыри совсем в другую сторону и вообще ничего не видела.

Пока Пелле и Маттиас возились с Пастором, две улитки ухитрились удрать из городка. Пончик увидел их уже у частокола и с громким криком водворил беглянок на место. К несчастью, еще одна из улиток, у которой имя «Майя» было написано спереди, принялась пускать пузыри. Пришлось и ее положить в больницу, где и без того уже было тесно.

Дети не заметили, как пролетело время.

Солнце начало садиться, становилось прохладней. Пончик посмотрел на часы.

— Уже шесть часов. Мне пора домой, обедать!

— И мне! — вспомнил Маттиас.

— А мне еще рано, но я тоже пойду с вами, — поднимаясь с корточек, сказал Пелле Маленький. Его мама приходила с работы не раньше семи, и Пелле возвращался домой к этому времени — до тех пор кормить его было некому.

— Сначала положим Пастора обратно в церковь! — сказал Пончик. — Он почти выздоровел.

Бурую улитку переселили в ее стеклянное жилище и загородили вход пивной бутылкой, чтобы она не удрала. Прежде чем уйти, проверили всех остальных улиток.

— Завтра рано утром придем и посмотрим, — сказал Маттиас. — Привет!

Дикая собака в Нортуле

На другой день рано утром Маттиас и Пелле Маленький помчались в парк Ванадислюнден взглянуть на улиток.

— Все разбежались! — еще издали испуганно закричал Пелле Маленький, подбегая к улитковому городку.

На самом же деле все обстояло не так уж худо. В загоне еще оставались Астрид и Аугуста, а возле самого частокола нашлись обе Майи и Анна.