Охота на оборотня, стр. 37

Лето шло своим чередом. Дожди были редкими, но продолжительными и обильными, грибными. В такое время находиться надо либо в воде, либо у воды, но никак не в кабинете размером три на три. Астафьеву было обидно. Да и день не предвещал ничего особенного, а рутина повседневной милицейской работы не вселяла оптимизма.

С утра пораньше пришел Иван Матвеевич Пахо-мов. Рослый, с венчиком седых волос вокруг лысины, с добродушным лицом, в круглых, смешных очках, он сразу располагал к себе. Пахомов посещал Астафьева раз в месяц, не качал права, не стучал в пол своей толстой палкой, не требовал во что бы то ни стало найти его исчезнувшую где-то под городом Байдукове жену. Он усаживался и просто спрашивал.

— Ну как, Юрий Андреевич, никаких вестей о моей Евдохе нет?

— Увы, Иван Матвеевич. — Астафьев извиняюще улыбался, хотя от него уже ничего не зависело. В Кривове он все уже отработал, передал дело в Бай-дуково, именно где-то там, на проселочных дорогах, и, исчезла без следа Евдокия Алексеевна Пахомова, ехавшая к своей сестре.

— Ну что ж, видно, такова судьба, от нее не уйдешь. Я вот помню, году так в восемьдесят втором служил я на Севере…

Пахомов, бывший офицер, майор, за годы службы объездил весь Союз, воевал в Афганистане, видел много, да и рассказывал бесподобно. При этом в его байках не было ничего солдафонского, Пахомов даже не употреблял столь обычный для этой среды мат. Юрий поневоле заслушался, и за этим пролетел битый час. Прервал этот задушевный рассказ старший оперуполномоченный уголовного розыска Андрей Викторович Колодников, вихрем ворвавшийся в кабинет Астафьева.

— Так, Юрка, бросай все на хрен, поступаешь в мое распоряжение!

Лишь только глянув на озабоченное лицо майора, Юрий понял, что дело серьезное.

— Что-то случилось? — спросил Астафьев.

— Да. — Колодников коротко глянул на посетителя, и тот сразу поднялся.

— Пойду я, Юрий Андреевич, засиделся тут у вас, — сказал Пахомов. — До свидания.

Когда старик вышел, Колодников наконец произнес заранее заготовленную фразу:

— На Россоши нашли задушенную женщину.

— Как?! Еще одну? — ахнул Юрий.

— Да, и все точно так же. Задушена, потом изнасилована.

— Значит, все-таки серийный?

— Выходит, так, — согласился Андрей. — Сигареты у тебя есть?

Юрий пошарил по карманам.

— Да, почти полная пачка.

— Тогда поехали.

Трясясь в «уазике» по разбитым дорогам, Колодников с досадой сказал:

— Как я надеялся, что тот случай со столичной штучкой единичный, а все же нет! Навязался этот маньяк на нашу голову! Жили не тужили!

— Да, — согласился Астафьев, — это плохо. Не дай боже опять шухер будет по всей стране.

Когда по весне в окрестностях города задушили известную телеведущую Елену Водягину, Кривов прославился на всю Россию. Такого количества журналистов горожане никогда не видели. От скуки и отсутствия хоть каких-то фактов представители средств массовой информации пытались споить или подкупить местных и железногорских оперов, — словом, мешали нещадно. Один из операторов пережрал дурной местной водки и умудрился вывалиться с лоджии единственной приличной гостиницы в Кривове. Слава богу, что полет он совершил с первого этажа и отделался переломом руки и сломанным носом.

Самое паршивое, что в город слетелось все областное начальство милиции, прокуратуры и ФСБ. Силовики, получив накачку сверху, просто носом землю рыли в поисках убийцы. Два месяца кропотливой работы, и — ничего. Хорошо еще, что это дело сначала вела областная прокуратура. Водягина с сестрой и ее мужем приехали из Железногорска, так что Колодников и его парни были только на подхвате.

Пытались даже вмешаться в ход дела столичные пинкертоны, но их запала хватило ненадолго.

В областном утро головы уже полетели. Пышущий здоровьем следователь-"важняк" Василий Обрубов как-то неожиданно слег в больницу, замначальника областного угро и просто классный мужик Никитин плюнул на все и подал рапорт об уходе на пенсию — возраст позволял. Так что кривовские сыскари благодарили бога, что дело коснулось их стороной. Но со временем все постепенно притихло, армия журналистов и сыщиков схлынула, московские комитетчики две недели назад уехали вроде как отдохнуть от командировочной жизни. Дело Водягиной начали считать типичным «глухарем» и потихоньку пытались спихнуть на кривовских сыщиков. Те, естественно, были от этого не в восторге и отбрыкивались, как могли.

Но буквально через два дня после отъезда москвичей в лесопосадке в пяти километрах от города нашли еше одну женщину, убитую абсолютно идентичным способом. Областная прокуратура в этот раз не стала поднимать шум, выделили дело в отдельное производство и целиком сгрузили на кривовских сыскарей. И вот теперь, спустя две недели, еще одна жертва. Это было тем более некстати, так как Колодников уже неделю замещал своего начальника, майора Касьянова, загремевшего в больницу с сердечным приступом.

Машина, подпрыгивая из стороны в сторону, с трудом пробиралась по лесной дороге. В народе эти места звали просто — Луга, и новичок мог бы легко заблудиться в этих краях. На громадной площади в пойме Волги разместились десятки озер, проток, небольших речек, глухих ериков да еще леса, перелески, дубравы, а самое главное — благодатнейшие заливные луга, где в самое засушливое лето трава вымахивала в человеческий рост. Луга — рай для охотников, рыболовов и грибников. В разлив тут не всегда и не везде можно было проехать, а после дождя колеса нещадно забивал жирный чернозем. Густые камыши скрывали не только уток и бобров, но и сети браконьеров.

Искать место убийства Колодникову с товарищами долго не пришлось: рядом с дорогой, около опушки леса, стояли несколько машин.

— О, прокуратура уже здесь, — заметил Астафьев, — и фээсбэ!

— Да и наш Петушок тоже, — добавил, морщась, Колодников. Он не переносил нынешнего главу ГОВД подполковника Петухова, как нарочно носящего и имя Петр Петрович. Неприязнь эта возникла сразу, с первой встречи по прибытии Петухова в Кривов. Чувство это было взаимным, но понять причину столь сложных взаимоотношений не мог .никто, в том числе и враждующие стороны. Увидев прибывших, Петухов конечно же язвительны воскликнул: