Неукротимый (ЛП), стр. 70
...Я знал, что ты создашь мне кучу проблем в ту самую секунду, когда нанял ту уличную крысу, чтобы он изнасиловал тебя...
Рыдания вырываются из меня, когда я пытаюсь сбежать из «Фалькон Пластик». Достаточно забавно, Линг застает меня врасплох, когда я жду лифт. Ее лицо выражает смесь беспокойства и печали:
— Он порвал с тобой?
Я выплевываю:
— Отвали, ты, тупая шлюха.
Она вздыхает и прислоняется к двери лифта.
— Если он порвал с тобой… — она выпрямляется и начинает уходить. — ...на то была серьезная причина.
Пропуская ее загадочное сообщение, лифт открывается, и я чувствую его за спиной. Его голос звучит отчаянно.
— Ты поедешь на следующем. Нам нужно поговорить.
Его рука пытается схватить мою, но я отстраняюсь.
— Не о чем говорить
Он заходит в пустой лифт, следом за мной, двери закрываются, и он шепчет:
— Думаю, мне есть что сказать. Думаю, я мог бы отпустить тебя. Но... но я не могу.
Меня пронзает гнев.
— Как только я увидел, как ты уходишь, что-то щелкнуло внутри меня. Я-я не хотел этого. Я запаниковал. Пожалуйста, поговори со мной.
Не поворачиваясь к нему, я спрашиваю:
— Ты, правда, нанял того мужчину?
Он быстро отвечает:
— Да, — мой желудок ухает вниз, и он тут же добавляет: — Но он не должен был заходить так далеко. И он уже мертв. Так что это не важно. Я спас тебя.
Я усмехаюсь, и он говорит:
— Мне нужен был шанс познакомиться с тобой. Мне нужно было что-то сделать для тебя. Что-то, чтобы ты была у меня в долгу. Я-я люблю тебя, Лекси.
— Ты выбрал странный способ продемонстрировать это, — поворачиваясь к нему, я насмешливо произношу: — Антонио.
Встав передо мной и блокируя мне выход, он хватает мою руку и кладет ее на свою маленькую татуировку 13 на скуле. Его безумные глаза встречаются с моими.
— Чувствуешь этот шрам? Знаешь, как он появился? — его губа дрожит. — Ты должна знать. Ты была там.
Взяв в ладошки его щеки, я опускаю подбородок и тихо плачу.
— Я по-прежнему люблю тебя. Поэтому мне нужно уйти от тебя. Тебе нужна помощь.
Он игнорирует меня:
— Этот ангел появился передо мной. Я думал, что мне его послал Бог. Что мне суждено умереть, и она должна проводить меня на небеса.
Мои плечи содрогаются с каждым вздохом, я заикаюсь:
— П-пожалуйста, остановись.
Взяв мое лицо в свои руки, он продолжает:
— Она была властной как черт. И я чувствовал, что влюбился в нее. Но я думал, что она никогда не захочет такого как я. Моя жизнь была сложной, а мой мозг перестал работать как у других людей. Где-то между тогда и теперь, она тоже влюбилась в меня.
Целуя меня в губы, он говорит:
— Хотя, она в опасности. И мне нужно спасти ее. Потому что я люблю ее, — еще поцелуй. — Я убью любого, кто попытается сделать ей больно.
— Ты сделал мне больно. Ты делал это с первого дня. И мое сердце больше не вытерпит. Все кончено.
Двери лифта открываются, и он отступает.
— Ты сказала, что никогда не покинешь меня. И я помню это. Потому что, когда ты вновь будешь в безопасности, я вернусь за тобой, Ангел.
Оставляя его в лифте, я поворачиваюсь и начинаю отступать назад. Смотрю, как он наблюдает за мной, и говорю ему:
— Я беременна.
Его лицо искажается от боли. Слеза катится по 13 на его щеке. Фыркая, он поворачивает голову, чтобы вытереть слезу. Он кажется таким уверенным, когда говорит:
— Тогда, я вернусь за вами обоими.
Понимаю, что нет смысла спорить с Твитчем, я поворачиваюсь и иду разбитая к главному выходу. Мужчина придерживает для меня дверь. Он мягко улыбается, и я отвечаю улыбкой. Нет смысла злиться на мужчину, которого я даже не знаю. Особенно на того, кто ходит с повязкой на одном глазу.
Я прохожу совсем немного, прежде чем слышу крик Твитча:
— Лекси! Беги!
Но я не делаю этого, я оборачиваюсь на звук его голоса.
Мужчина с повязкой наставляет на меня оружие. Испуганный крик вырывается из меня, и люди разбегаются как муравьи.
Я не виню их. Если бы я не была так ошеломлена, я бы тоже побежала.
Мужчина ухмыляется и кричит Твитчу:
— Ты должен был лучше понимать, старый друг, — удерживая мой взгляд, он заявляет: — Никто не побеждает во время войны.
Сильно зажмурившись, я руками накрываю живот и жду неизбежного. Сейчас я умру.
Раздается выстрел, и я поражена тем, что практически ничего не чувствую.
Еще через три выстрела я открываю глаза. Твитча стоит за спиной у мужчины, приставив к его лбу пистолет. Мужчина смеется:
— О, ну. Стоило попытаться.
И это последние слова, которые произносит мужчина.
Тело мужчины неудержимо дергается, когда Твитч отпускает спуск и выпускает пулю в его мозг.
Твитч падает на колени перед телом мужчины, задыхаясь. Дотянувшись рукой, он ладонью прикрывает шею, и с этого места я не могу сказать, сильно ли ему досталось. Мой мозг, наконец, говорит моим ногам двигаться, и я бегу к нему. Мой рот не работает. Мои глаза рассматривают его шею, куда он прижимает ладошку. Кровь сочится между его пальцев, и я задыхаюсь:
— Тебя ранили.
Он хихикает:
— Просто царапина, малышка. Серьезно, ничего страшного.
Я вижу, как струйка превращается в поток. Его веки трепещут, и он слабо говорит:
— Найди Хэппи. Прямо сейчас.
Быстро встав, я бегу в здание и ору:
— Хэппи! Мне нужна помощь!
Не проходит и секунды, прежде чем я вижу Хэппи, выходящего из двери с правой стороны и бегущего ко мне. Не позволяя себе остановиться, я бегу и Хэппи следует за мной. Он кричит:
— Что случилось?
Я кричу в ответ:
— Его ранили. В шею.
Когда мы добегаем до него, мое быстро колотящееся сердце замирает. Он не двигается. Хэппи подбегает к нему и поднимает его. Я вижу пулевое отверстие в его шее. С каждым ударом его сердца, кровь вытекает из его тела на тротуар.
Хэппи говорит:
— Давай, чувак. Держись! Просто держись! Очнись! — Хэппи трясет его, и он шевелится.
Вытащив его телефон, Хэппи набирает номер и говорит:
— Огнестрельное ранение в шею. Потерял много крови. Он едва в сознание, — он называет адрес, пока мы с Твитчем смотрим друг другу в глаза.
Он бормочет:
— Я слишком упрямый, чтобы умереть, малышка. Ты знаешь это.
Я знаю это. По крайне мере я выбираю верить в это прямо сейчас. С затуманенными глазами, я неубедительно шепчу:
— Хорошо.
Он выжимает из себя улыбку и слабо произносит:
— У меня были ранения похуже этого, — его веки трепещут. — Скажи мне, как мы назовем нашего малыша.
Я знаю, что он делает. Он пытается отвлечь меня.
Из пулевого отверстия сочится густая кровь, и я стою, ошеломленная, не способная отвести взгляд. Он шепчет:
— Малышка, посмотри на меня. Мне в глаза. Знаешь, я люблю, когда ты видишь меня.
Моргая сквозь слезы, я говорю ему:
— Я не думала об имени. Слишком рано.
Он слегка улыбается:
— Может быть, выберем вместе, когда мне станет лучше, да?
Я тут же отвечаю:
— Ага. Хорошо, дорогой.
Звуки сирен ревут вместе с красно-белыми сигнальными огнями, прерывая мои счастливые мысли. Чьи-то руки опускаются на мои плечи, и, когда я смотрю на санитара, я вижу, как его рот открывается, но ни одно слова не доходит до меня. Кровь ревет в ушах, и я временно глохну. Страх парализует меня. Потом Твитча помещают в машину скорой помощи, он слабо улыбается мне. Хэппи запрыгивает с ним, и кричит мне:
— Встретимся в больнице, Лекси.
Кивая сквозь поток слез, я слабо командую:
— Не умирай, ладно?
Он отвечает настолько решительно, насколько может:
— Все будет хорошо.
И он так неистово произносит это, что я верю ему.
Я верю ему.
ЭПИЛОГ
Пять лет спустя...