Сокровища, стр. 121

— Здесь бриллианты, — сказал он, проводя ее по главному торговому залу. — Цветные камни там. В конце у нас отдел с менее дорогими украшениями — золотыми медальонами и цепочками, нефритовыми кулонами, клипсами с гравировкой, пряжками для ремней и тому подобным. Все это привлекает людей с меньшим достатком. Я знаю, что некоторые ювелиры ограничивают ассортимент недорогого товара. Но я считаю, если мы доставим удовольствие юноше, который купил у нас медальон для своей первой возлюбленной, лет через десять он придет за бриллиантовым кольцом для невесты, а еще через десять лет мы продадим ему рубины для его любовницы.

Пит избегала бы таких грубых выражений, но идею магазина не только для богатых одобрила.

Скаппа провел ее по отделу высокохудожественных изделий из серебра и золота, по секции, где будут продаваться антикварные вещи, по салонам для богатых клиентов.

— E bellissima, eh? — с гордостью заметил он, когда экскурсия закончилась.

Пит улыбнулась и ответила на языке, на который он непроизвольно перешел.

— Ma forse non bella com l’uno qual’ giorno a New York. — Пока она еще не приняла предложения, она не могла отказать себе в удовольствии поддразнить Скаппу иллюзиями того, что она когда-нибудь, может быть, создаст для него.

Услышав ее ответ, Скаппа мгновенно смолк. Потом тихо заметил:

— Ваш итальянский восхитителен, синьорита. Где вы выучили его?

— Мой отец итальянец из Милана.

— Конечно, по вашему имени мне следовало бы догадаться. Я слышал, Милан один из самых прекрасных городов. К несчастью, мне никогда не удавалось провести там много времени.

— Подходящее место для одного из ваших магазинов, — заметила Пит.

Скаппа задумчиво кивнул.

Пит отметила, что он внезапно расстроился. Хотя Антонио по-прежнему смотрел на нее, но мысли его были где-то в другом месте, словно краем глаза он увидел что-то подозрительное или опасное в его владениях — магазинного вора или покупателя, который мог быть на самом деле ювелирным вором, высматривающим добычу. Пит осмотрелась, но не увидела ничего необычного.

Потом к нему резко вернулось его оживление.

— В Барселоне есть много достопримечательностей. Пока вы будете обдумывать свое решение, почему бы мне не сопроводить вас?

— Нет, благодарю вас, синьор Скаппа. Если нужно быстро принять решение, думаю, мне следует быстро вернуться домой. — Только там, подумала Пит, она сможет все обдумать.

Скаппа любезно проводил ее до отеля, подождал, пока Пит собрала сумку, потом отвез ее в аэропорт в нанятом им лимузине. Хотя Пит просила его не ждать посадки, Скаппа был внимательным и заботливым, угостил ее кофе в кафетерии аэропорта.

Пока они ждали, когда объявят рейс, он поинтересовался ее личной жизнью, семьей, даже отцом. Пит восприняла его любопытство как свидетельство более мягкой стороны его характера.

Когда наконец объявили посадку, он проводил ее до выхода на летное поле.

— Еще один момент, синьор, — сказала Пит. — Это касается вашей дочери…

Скаппа напрягся.

— Синьорита, я предпочел бы не обсуждать…

— Выслушайте меня, пожалуйста. Честно говоря, я не отношусь к числу друзей Андреа, но восхищена ее способностями. Я знаю, что между вами существует отчуждение, но сейчас представилась возможность примирения. Андреа знает нью-йоркский рынок, и у нее есть опыт в том, в чем я новичок. Вы не думали предложить эту работу ей? Мне не хотелось бы вставать между вами, если есть шанс соединить вас вместе.

С языка Антонио уже был готов сорваться импульсивный ответ, что он отказывается иметь дело с дочерью. Но он вымученно улыбнулся. Если он еще не понял, что Пьетра Д’Анджели — молодая женщина редкой порядочности и честности, ее вопрос снимал всякие сомнения. Лучше, решил он, смягчить ее беспокойство, не вызывая еще больших симпатий к Андреа.

— Я несколько раз пытался помириться со своей дочерью, — соврал он. — Она проигнорировала мои предложения. — Он развел руками, изображая беспомощную капитуляцию. — Более того, я не хочу вбивать клин между ней и тем человеком, которого она любит.

Пит кивнула. Возможно, не расставшись с Марселем, Андреа не сможет вернуться к отцу и работать на него.

Она пожала руку Антонио Скаппа.

— Я позвоню вам завтра, синьор. Arrivederci.

Он, казалось, не понял ее дружеского жеста, умышленного прощания по-итальянски.

— До свидания, мисс Д’Анджели.

Наблюдая, как она уходит, он заключил сам с собой пари о решении, которое примет Пьетра Д’Анджели. Когда Скаппа пересек терминал, чтобы позаботиться о собственном возвращении в Женеву, он поздравил себя с тем, что совершил. Загрузив Пьетру работой, он помешает ей продолжить поиски драгоценностей Коломбы. Даже если она будет продолжать попытки, он легко узнает о ее действиях и примет меры предосторожности. Кроме того, что он защищал себя, Антонио был уверен в правильности своего решения. Он не попусту льстил Пьетре Д’Анджели, он верил, что она необычайно подходит для успешной реализации его нового предприятия «Тесори — Нью-Йорк».

Что за шутку сыграл он со своим бедным братом, подумал Антонио. Стефано уже так много дал ему для обогащения, теперь его дочь будет помогать ему богатеть еще больше. Антонио Скаппа не мог удержаться от громкого смеха.

Вдобавок вся эта восхитительная затея заставит позеленеть от зависти его бесценную дочь.

Глядя вниз на море пушистых облаков, Пит размышляла о своем затруднительном положении. Она тоже висела в воздухе. Чем больше она думала о предложении Скаппа, тем больше приходила к мысли, что оно подоспело как раз в нужный момент. Это означает, что ей придется научиться ориентироваться в новых областях, но она знала ювелирный бизнес, знала, что хотят покупатели. А Скаппа был хитрым, упорным человеком, жаждущим вершины успеха. Если он готов пойти на риск, доверив ей это дело, ей и самой стоит рискнуть.

А как быть с Люком? Предположим, она сейчас же поедет к нему… Предположим, они смогут начать совместную жизнь. Предпочтет ли она остаться с ним всему остальному? Пока нет. Перспектива испробовать себя на новом поприще слишком заманчива.

И готов ли Люк приспособить свою жизнь к ее? Относясь критично к ее занятию, которое приносит радость кучке богачей, будет ли он более терпим к ее желанию управлять магазином, который обслуживает этих господ?

Никогда. Его отвращение к ее карьере проистекает не из старомодного мужского шовинизма. Это дело принципа, у него прочно укоренившиеся реакции на ее стремление создавать прекрасное, которое существует в основном для богатых. Пит поняла, что с этим она не может бороться. К лучшему или худшему, принципы Люка — его неприятие лицемерия и праздности, его решимость быть полезным обществу — были частью его, частью того, что она любила.

Если им суждено быть снова вместе, это станет возможным только тогда, когда они оба будут готовы, каждый в свое время, принять друг друга безоговорочно. Любовь станет победой для обоих, а не капитуляцией одного из них.

Говорить с Люком до того, как она примет решение, не имело смысла. Она не просила разрешения, не предлагала жертвы. Она следовала за мечтой, которую определило ее сердце задолго до встречи с Люком, руководимая судьбой Коломбы, ставшей теперь и ее собственной.

Глава 5

Много читая о драгоценных камнях, Пит как-то наткнулась на рассказ о турецком паше, страдавшем бессонницей, который мог сам себя убаюкать, только погрузив руку в ведро у его кровати, наполненное изумрудными кабошонами, и пропуская между пальцев приятно округлые камни. Это была не сомнительная сказка из «Тысячи и одной ночи». Ведро с его бесценным содержимым стояло сейчас в Топкапи, музее в Стамбуле, который когда-то был дворцом оттоманских султанов.

Когда Пит обдумывала подход, который она хотела применить в создании нового магазина, рассказ об изумрудах вдохновил ее. Основная притягательная сила драгоценных камней, поняла она, в фантазиях, которые они вызывают у человека: желанное украшение царственных особ, волшебное чудо, возникающее из частиц земли, наиболее ценимое материальное доказательство страстной любви мужчины к женщине и даже необычное средство успокоить нервы всемогущего властелина! Пит решила, что в «Тесори» фантазиям будут придавать особое значение. Она создаст ювелирный магазин, в котором можно будет купить даже золотое ведро изумрудов.