Мёртвая зона (другой перевод), стр. 54

— Да, — согласился отец, — мы редко говорили об этом. Наверное, потому, что это напоминало мне о матери. Она была так уверена, что этот… дар ниспослан тебе по какой-то особой причине. Иногда мне кажется, что в этом что-то есть.

Джонни пожал плечами:

— Я хочу жить, как самый обычный человек, и никогда не вспоминать об этом. И если эта статейка поможет мне, я буду только рад.

— Но этот дар никуда не делся, верно? — Эрб пристально посмотрел на сына.

Джонни вспомнил, как меньше недели назад они с отцом решили поужинать в ресторане, что позволяли себе крайне редко из-за стесненности в средствах. «Ферма Коула» в Грее считалась лучшим рестораном в округе, и там всегда было полно народа. На улице стоял мороз, а зал для посетителей привлекал теплом и атмосферой веселья. Джонни направился в гардероб, чтобы повесить куртки, и перебирал висевшую там одежду, пытаясь найти пустые вешалки, как вдруг перед его глазами возникли на редкость яркие образы. Такое иногда случалось, как, впрочем, и другое: он мог продержать чужое пальто в руках двадцать минут и ровно ничего не почувствовать. Наткнувшись на женское пальто с меховым воротником, Джонни вдруг осознал, что у его обладательницы роман с одним из партнеров мужа по покеру. Боясь, как бы это не выплыло наружу, она мечтает положить конец этой связи. Утепленная джинсовая куртка, отороченная овчиной. Ее владелец тоже сильно нервничал, но из-за брата, получившего травму на стройке неделю назад. Маленькая детская куртка принадлежала мальчишке; его бабушка из Дарема сегодня подарила ему транзистор, оформленный под игрушку, и он ужасно злился, что отец не разрешил взять приемник с собой в ресторан. А от одного черного пальто у Джонни побежали мурашки по коже и пропал аппетит. Владелец пальто терял рассудок. Внешне это пока не проявлялось, и даже жена ни о чем не подозревала, но мужчину уже посещали кошмарные галлюцинации. Дотронуться до этого пальто было все равно что взять в руки клубок змей.

— Не делся, — подтвердил Джонни. — Что меня очень огорчает.

— Серьезно?

Джонни подумал о черном пальто. В тот вечер он едва прикоснулся к пище и постоянно вертел головой, разглядывая посетителей и пытаясь определить его владельца, но так и не смог.

— Серьезно, — ответил он.

— Тогда не будем больше об этом! — Эрб похлопал сына по плечу.

3

Прошло еще около месяца, и казалось, Джонни действительно оставили в покое. Он съездил в Кливс-Миллс, чтобы принять участие в совещании учителей, работавших во втором полугодии. Заодно Джонни отвез вещи на новую квартиру, маленькую, но вполне пригодную для жилья.

Когда он усаживался в отцовскую машину, Эрб спросил:

— Не боишься вести ее?

Джонни покачал головой. Мысли о возможной аварии совсем не тревожили его. Во-первых, чему быть — того не миновать, а во-вторых, он не верил, что снаряд дважды падает в одну воронку. В глубине души Джонни не сомневался, что если ему и суждено погибнуть, то не в автомобильной аварии.

Долгая поездка прошла спокойно, а совещание напомнило встречу выпускников. Все старые коллеги, продолжавшие работать в школе, заглянули, чтобы поздороваться и пожелать Джонни успехов. Но он заметил, что многие насторожены и опасаются обменяться с ним рукопожатием. Возвращаясь домой, он пытался убедить себя, что это ему показалось. А если нет, то это даже забавно: журнал «Инсайд вью» написал открытым текстом, что Джонни — мошенник, поэтому они не имели оснований тревожиться.

После совещания ему было нечего делать в Кливс-Миллс, и он вернулся в Паунал дожидаться наступления Рождества и окончания рождественских каникул. Словно по команде, посылки с вещами перестали приходить, что лишний раз засвидетельствовало множество прессы, как объяснил Джонни отцу. Однако на смену посылкам хлынул поток возмущенных, в основном анонимных писем и открыток от людей, которые чувствовали себя оскорбленными.

В одном таком послании, отправленном на почтовой бумаге гостиницы «Рамада» из Йорка, штат Пенсильвания, говорилось:

За двадцать дней после появления заметки в журнале «Инсайд вью» пришло почти три десятка писем подобного содержания. Несколько предприимчивых корреспондентов предложили Джонни свои услуги в качестве партнеров. Один из них похвалялся:

Затем поток подобных писем иссяк, как до этого — посылок и бандеролей. Не найдя в конце ноября в почтовом ящике никаких посланий, Джонни вспомнил слова художника и продюсера Энди Уорхола о том, что настанет день, когда каждый американец получит свои пятнадцать минут славы. Судя по всему, его пятнадцать минут славы прошли, чему он искренне радовался.

Однако, как выяснилось, эта радость оказалась преждевременной.

4

— Смит? — раздался голос в телефонной трубке 17 декабря. — Джон Смит?

— Да.

Голос был незнаком ему, но звонивший явно не ошибся номером. Это было странно: Эрб сменил номер телефона три месяца назад, и в справочниках он не числился. К Рождеству они нарядили елку, и она стояла в углу гостиной на деревянной крестовине, которую отец смастерил, когда Джонни был еще маленьким. За окном шел снег.

— Вас беспокоит Баннерман. Шериф Джордж Баннерман из Касл-Рока. У меня… как бы это сказать… есть к вам предложение.

— Откуда у вас этот номер?

Баннерман откашлялся:

— Ну, в принципе, я, как полицейский, мог бы получить его в телефонной компании. Но вообще-то мне дал его ваш друг, доктор Вейзак.

— Сэм Вейзак дал вам мой номер?

— Именно так.

Озадаченный Джонни опустился на стул возле телефона. Теперь он сообразил, что совсем недавно читал о Баннермане в воскресном приложении. Тот был шерифом в округе Касл, располагавшемся в районе озер к западу от Паунала. Касл-Рок, центр округа, находился в тридцати милях от Норуэя и в двадцати — от Бриджтона.

— Ваш звонок связан с работой?

— Пожалуй, да. Не могли бы мы встретиться и выпить по чашке кофе?

— Дело касается Сэма?

— Нет, доктор Вейзак не имеет к этому никакого отношения. Он звонил мне и назвал ваше имя. Это было… наверное, месяц назад. Я тогда еще подумал, что у него, видимо, не все дома, а теперь у нас самих ум за разум заходит.

— Вы о чем? Мистер… шериф Баннерман, я понятия не имею, о чем вы говорите.

— Нам действительно лучше встретиться за чашкой кофе. Может, сегодня вечером? В Бриджтоне есть ресторанчик «У Джона». Это примерно на полпути между нашими городами.

— Нет, извините, — сказал Джонни. — Я должен знать, в чем дело. И почему Сэм не позвонил мне сам?

— Вы, наверное, не читаете газет, — вздохнул Баннерман.

Но он ошибался. Чтобы наверстать упущенное и поскорее адаптироваться, Джонни, выйдя из комы, читал газеты жадно и внимательно. Имя Баннермана там упоминалось совсем недавно. Ну конечно! Он же оказался в центре ужасных событий и отвечал за расследование… Сообразив, в чем дело, Джонни отвел от уха телефонную трубку и смотрел на нее, как на ядовитую змею.

— Мистер Смит? — раздалось в трубке. — Алло? Вы меня слышите, мистер Смит?

— Слышу. — Джонни приложил трубку к уху. В нем нарастала злость на Сэма Вейзака, еще летом призывавшего его держаться в тени. А тут вдруг Сэм передумал и втайне от Джонни наговорил невесть чего какому-то сельскому шерифу.