Воин, стр. 39

Повествование стало менее мрачным, когда Дзирт рассказывал о Закнафейне, своем отце и самом дорогом друге. Впрочем, счастливые воспоминания об отце были только короткой передышкой, вступлением к ужасам, сопровождавшим кончину Закнафейна.

— Моя мать убила моего отца, — размеренно произнес Дзирт, не скрывая страдания. — Она принесла его в жертву Ллос, чтобы искупить мои преступления, а затем оживила его тело и послала убить меня, в наказание за то, что я предал род и Паучью Королеву.

Ему понадобилось некоторое время, чтобы собраться с силами и продолжить рассказ, но когда он снова заговорил, то говорил чистую правду, признаваясь в неудачах, которые постигали его во времена одиноких скитаний по Подземью.

— Я боялся, что потерял себя и свои убеждения, превратившись в какое-то дикое чудовище, управляемое одними инстинктами, — сказал Дзирт с отчаянием.

Но затем волна чувств, которые он испытывал в то время, снова нахлынула на него, и он с улыбкой рассказал о днях, которые провел вместе с глубинным гномом Белваром, благороднейшим начальником туннельных стражей, и пичем Щелкунчиком, которого сумасшедший маг превратил в пещерного урода. Как и следовало ожидать, эта улыбка вскоре погасла, потому что история окончилась рассказом о смерти Щелкунчика от руки монстра матери Мэлис. Еще один друг погиб из-за Дзирта.

Когда рассказ дошел до выхода темного эльфа из Подземья на поверхность, заря уже выглядывала из-за восточных гор. Теперь Дзирт более осторожно подбирал слова, не находя в себе сил рассказать о трагедии, случившейся с фермерской семьей, потому что боялся, что Монтолио осудит и проклянет его, разорвав только что возникшие узы. Разумом Дзирт понимал, что он не убивал фермеров и даже отомстил за их смерть, но вина — это чувство, редко поддающееся доводам рассудка, и Дзирт попросту не мог найти слов.

Монтолио, умудренный жизненным опытом и имевший по всей округе животных-разведчиков, знал, что его друг что-то скрывает. Когда они встретились в первый раз, Дроу упомянул о погибшей фермерской семье, да и сам Монтолио слышал о семье, зарезанной в Мальдобаре. Монтолио ни на минуту не поверил, что Дзирт мог сделать это, но подозревал, что Дроу каким-то образом причастен к этому делу. Однако он не давил на Дзирта. Парень оказался более честным, а его рассказ — более полным, чем ожидал Монтолио, и следопыт был уверен, что рано или поздно Дроу заполнит пробелы в своей истории.

— Это было славное повествование, — наконец произнес Монтолио. — За несколько десятилетий с тобой случилось столько, сколько большинство эльфов не испытают и за три сотни лет. Но шрамов не так уж много, и все они заживут.

Дзирт, не столь уверенный в этом, страдальчески посмотрел на него, и Монтолио только и оставалось, что сочувственно похлопать его по плечу перед тем, как Дроу отправился в постель.

Дзирт все еще спал, когда Монтолио поднял Ух-Уха и привязал к ноге филина объемистое письмо. Выслушав указания следопыта, Ух-Ух не испытал радости: путешествие должно было занять целую неделю драгоценного и счастливого времени в самый разгар охотничьего и брачного сезона. Однако филин не осмелился ослушаться, хоть и принялся жалобно ухать.

Ух-Ух взъерошил перья, глотнул ветра и без усилий взмыл над покрытым снегами горным гребнем, перелетел через него и полетел дальше, к тропам, ведущим к Мальдобару и еще дальше — к Сандабару, если это потребуется. Некий следопыт, пользующийся немалой славой, — сестра Леди Серебристой Луны-все еще находился в этой местности, о чем Монтолио узнал от своих животных. Поэтому он поручил Ух-Уху разыскать ее.

— Ну-когда-же-это-кончится? — жалобно взвыл квиклинг, наблюдая за могучим человеком, идущим по тропе. Сначала-тот-отвратительный-Дроу-а-теперь-еще-и-этот-грубиян!

Неужели-я-никогда-не-избавлюсь-от-назойливых-людишек-причиняющих-неприятности?

Тефанис шлепал себя по голове и топал ножками так быстро, что выкопал небольшую ямку.

Ниже по тропе большая, покрытая шрамами желтая собака зарычала и оскалила зубы, и Тефанис, сообразив, что его стенания прозвучали слишком громко, стремительно описал широкий полукруг, оказавшись далеко позади путешественника, и продолжил свой путь в другую сторону. Желтая собака, все еще глядя в противоположном направлении, тревожно подняла уши и сконфуженно взвизгнула.

Глава 15

ТЕНЬ НАД УБЕЖИЩЕМ

В течение двух следующих дней Дзирт и Монтолио ни единым словом не обмолвились насчет повествования Дроу. Дзирт погрузился в болезненные воспоминания, а Монтолио тактично предоставил ему эту возможность и не беспокоил друга. Они старательно выполняли ежедневные дела, с большим отчуждением и меньшим энтузиазмом, чем обычно, однако оба понимали, что отчуждение вскоре пройдет.

Постепенно они снова сблизились, и у Дзирта появилась надежда, что он обрел такого же верного друга, как Белвар или даже Закнафейн. Но однажды утром Дроу разбудил слишком хорошо ему знакомый голос, и он тотчас же подумал, что период дружбы с Монтолио подошел к катастрофическому концу.

Он прижался к деревянной стене, которая защищала его землянку-спальню, и стал смотреть через щелочку.

— Эльф-Дроу, Монши, — говорил Родди Макгристл, показывая следопыту сломанную саблю. Могучий горец, казавшийся еще крупнее из-за многочисленных меховых шкур, служивших ему одеждой, сидел на небольшой, но коренастой лошади по ту сторону каменной стены, окружавшей рощу. — Ты видел его?

— Видел? — иронически переспросил Монтолио, многозначительно мигая белыми, как молоко, глазами.

Родди это нисколько не смутило.

— Ты знаешь, что я имею в виду! — прорычал он. — Ты видишь больше, чем все остальные, и нечего валять дурака!

Собака Родди, изуродованная шрамом от удара, нанесенного Дзиртом, учуяла знакомый запах и принялась возбужденно нюхать землю и носиться туда-сюда по дорожкам рощицы.

Дзирт принял позу боевой готовности, держа в руке саблю; на его лице смешались ужас и смятение. У него не было желания драться, и даже собаку он не хотел калечить.

— Ну-ка, убери собаку! — раздраженно велел Монтолио.

Любопытство Макгристла возросло.

— Так ты видел темного эльфа, Монши? — спросил он снова, на этот раз с подозрением.

— Может, и видел, — ответил Монтолио.

Он повернул голову и издал тонкий, еле слышный свист. Собака Родди, услышав гневный приказ следопыта, выраженный столь недвусмысленно, поджала хвост и поплелась назад к хозяйской лошади.

— У меня здесь выводок лисят, — грубо солгал следопыт. — Если твой пес бросится на них…

Конец угрожающей фразы повис в воздухе, и на Родди это определенно подействовало. Он накинул на голову собаки петлю и притянул ее ближе к себе.

— Один Дроу, должно быть, тот самый, кого ты ищешь, прошел здесь до первого снега, — сказал Монтолио. — Тяжелая охота тебе предстоит, охотник за головами. — Он рассмеялся. — Насколько я знаю, у него были небольшие неприятности с Граулом, а затем он снова отправился в путь, очевидно, назад к своему темному дому. Ты собираешься преследовать Дроу до самого Подземья? Твоя слава, безусловно, значительно вырастет, охотник за головами, хотя ценой тому может оказаться твоя собственная жизнь!

Услышав эти слова, Дзирт вздохнул с облегчением: Монтолио солгал ради него! Ему было ясно, что следопыт не слишком почитает Макгристла, и это тоже придало Дзирту уверенности.

Опять заговорил Родди. Он рассказал историю трагических событий в Мальдобаре, причем настолько извратил ее, что это снова подвергло дружбу Дзирта и Монтолио серьезной проверке.

— Дроу убил Тистлдаунов! — проревел Родди, увидев улыбку следопыта, которая тут же исчезла. — Он зарезал их, а его пантера съела одну из женщин. Ты ведь знал Бартоломью Тистлдауна, следопыт. Стыдно тебе врать и покрывать его убийцу!

— Значит, это Дроу убил их? — мрачно спросил Монтолио.