Волшебные сказки Италии, стр. 5
– Вот наградил Господь сестрицей! Хоть из дому беги и впрямь, – Бригелла чуть не плакал.
Пока ругались Смеральдина и Бригелла, в комнате Анджелы вершились таинства…
– Я помню все, любимый! Все сделаю, как ты сказал, – Анджела обняла Дерамо-старика.
– Будь ласковой, чтоб хитрый лис, предатель, не учуял свою погибель раньше времени. Мне больно сознавать, что риску подвергаю тебя… Если б не беда!
– Без тебя я жить не буду. Не волнуйся, прячься! Слышатся шаги! Быстрее! – Анджела успела отойти к окну и, как актриса, выраженье изменить лица.
Вошел Тарталья в облике Дерамо:
– Откуда Попугай тут взялся? Милая Анджела, вам легче? Поправились или виденья мучат по-прежнему?
– Я рада видеть вас, супруг мой, мой Дерамо! Надеюсь, все прошло. Вы – мой единственный герой!
– Великолепно, моя голубка! Я горю от страсти, идемте же! – Тарталья попытался схватить Анджелу за руку.
– Не сразу! – Анджела отошла за клетку с Попугаем. – Счастье – птица, которая в неволе не живет. Отец и брат томятся в башне. Я хочу, чтобы мои родные обрели свободу!
– Да легко! Эй, стража, выпустите Панталоне и Леандро! – Тарталья снова приближался к красавице.
– Еще есть просьба!
– Все сделаю для вас, моя голубка! – глаза Тартальи масляно блестели.
– Любовь Клариче и Леандро достойна свадьбы!
– Я не против, даже остров подарю. Пусть женятся! Все? Так идемте, уединимся! – Тарталье надоело уговаривать и выполнять желанья, но мешала стража силу применить к Анджеле.
Свидетели и Анджеле мешали их с мужем план осуществить.
– Прикажите страже оставить нас вдвоем! – Анджеле удалось изобразить кокетку. Но каких усилий ей это стоило! – Люблю ваш стан, черты, уступчивость…
– Эй, стража! Вон! Войдете по приказу! – Тарталья-Дерамо повернулся к Анджеле: – Я весь ваш, моя супруга, королева! Мы теперь одни.
– Дерамо, муж мой, – Анджела помолчала, потом продолжила, в смущеньи прошептав: – Мои сомненья разрешите. Вы заикаетесь, похоже, от волненья… Вы помните о тайне? Рассказали еще вчера, но мне хотелось убедиться, что правда это. Действительно могли бы мертвеца своей душою оживить? Видеть я хочу!
Подозренье разом всколыхнуло мутную душонку Тартальи:
– Вот что вам скажу, сударыня! Довольно! Вы – жена мне. Извольте соответствовать! – и грубо негодяй схватил Анджелу.
– Дерамо! – вскрикнула несчастная. – Дерамо, прости! – Анджела застонала и на пол опустилась без сознанья.
– Я здесь, любимая! – одетый в рубище, босой, старик ворвался в комнату.
– Здесь заговор! Эй, стража! Все ко мне! – Тарталья повернулся к старику: – Уж больно голос твой знаком! Да я ж тебя… убил, а тело бросил в лесу! Надо было сжечь и по ветру пустить. Моя ошибка! Теперь исправлю…
– Стой, предатель! Кем был бы ты, если б я не помогал? – король в обличье старика не справился б с Тартальей, и злодей увидел это.
Тарталья рассмеялся:
– Жалкий клоун! Да я закончу то, что впопыхах не сделал. Убью сейчас – и Анджела моя навеки будет!
– Не-е-ет! – крик Дерамо-старика растаял в блеске молнии и грохоте грозы.
О птице все забыли, а напрасно! Дурандарте – Попугай – не зря явился в трудную минуту, чтобы Любовь спасти. Из птицы превратился в мага. От шума, крика, грохота Анджела ожила и поднялась.
– Пусть справедливость торжествует! – Дурандарте три раза стукнул посохом о пол. Король – Дерамо в облике своем, а королева – Анджела. Этому мошеннику, – тут Дурандарте сурово глянул на Тарталью, – внешность нищего. Ему осталось жить недолго – пусть знает, как дорог жизни каждый миг!
– Я не согласен! – выкрикнул Тарталья.
Опоздал. Еще раз посохом ударил Дурандарте – все изменилось! Душа Дерамо вернулась в тело короля, а негодяй Тарталья стариком стал дряхлым.
– Заклятье позабудь, Тарталья, и ступай. Волшебных превращений не будет больше. А вы, Дерамо и Анджела, любите друг друга и с любовью правьте королевством. Ухожу. Вернее, улетаю! – Дурандарте улыбнулся, снова птицей стал и вылетел в раскрытое окно.
– Дерамо, Клариче не оставь, прошу, – заикаясь, просипел Тарталья. Потом министр-предатель повернулся и, с трудом передвигая старческие ноги, прочь ушел.
Две свадьбы, два венчанья на следующий день всем королевством отмечали. Дерамо и Анджело, Клариче и Леандро – Любовь и счастье воцарились в краю прекрасном, теплом и согретом солнцем.
Любовь к трем апельсинам
Бывает, солнечный, цветущий край Страною Грусти называют. Королевством Треф правил Сильвио, владыка мудрый и печальный. Был тяжко болен единственный наследник короля – принц Тарталья. Любимая жена давно ушла на Небеса, теперь вот угасал и сын.
«Не стоят тысячи дворцов, все клады мира крепкого здоровья. Так хрупок человек, так уязвим!» – задумался король, любуясь небом в блеске звезд.
Ночь хороша была: ароматы моря и цветов кружили голову.
– Ваше Величество! – король услышал шепот верного слуги и друга – Панталоне.
– Иди, постой со мною на балконе, Панталоне. Скажи, что сделал я такого, чтоб Бога прогневить?
– Не нам судить. А болен каждый – не телом, так душой. Мне кажется: грустить усердно – легко дыханье ветра может стать убийцей. Я придумал, чем от тоски Тарталью уберечь!
– Да столько лекарей прошло перед глазами – все без толку! Оставь, ничто уж не поможет! – король в спасенье принца веру потерял.
– Вот послушайте! Недавно в королевстве объявился Труффальдино. Он шутками своими и мертвого из гроба поднимет. Когда он веселил на площади людей, так многих приводили в чувство, в фонтан бросая. Принцу нужен праздник!
– Нет! Балаган и шум убьют его!
– Сильвио, ручаюсь, смех для принца – лучшее лекарство!
– Попробуем. За представленье и здоровье принца будешь отвечать. А в помощь позови Леандро.
Так и решили.
А наутро к королю пришел Леандро:
– Ваше Величество! Мне не трудно устроить карнавал, но принцу будет хуже. Тарталья любит тишину.
Леандро тонко рассчитал, как троном завладеть. Он сумел Клариче обольстить, кузину принца. Если Тарталья умрет, не справившись с недугом, Клариче остается единственной наследницей. Для Леандро и Клариче здоровый принц был бы костью в горле.
– Я требую назначить карнавал и бал! – король сердито оборвал Леандро. – Я хочу, чтоб блеск нарядов, представленье Труффальдино развеяли тоску Тартальи.
– Слушаюсь, Ваше Величество, но вину с себя снимаю, если принцу станет хуже… – Леандро разозлился – рушились все планы!
«Что ж, придется звать Моргану. Злая фея поможет рассчитаться с королем и принцем. На Сильвио она давно таит обиду за проигрыш в игре за власть, а значит, будет с нами. В арсенале этой ведьмы мешок опаснейших заклятий. Одно использует – Тарталья будет мертв!» – Леандро, поклонившись королю, ушел.
Среди людей всегда есть место чародеям. Есть добрые, есть злые на весь свет. Маг Челио жалел Тарталью и хотел бы королю помочь, пусть даже для того, чтоб насолить Моргане, жадной ведьме. Комедианта Труффальдино он прислал в надежде, что смех пробудит в принце жажду жить.
Вот светлый день настал. Ход карнавальный, расцвеченный костюмами артистов, собрался у фонтана, на главной площади, у входа во дворец.
Король-отец уговорил Тарталью выйти на балкон, чтоб принц мог оценить искусство лицедеев. Но молча наблюдал печальный принц веселье, танцы, пение толпы.
– Мне скучно! – наконец, сказал он Панталоне. – Отведите меня в постель. От шума голова болит.
– Еще минуту, принц! Пусть Труффальдино покажет номер свой… – министр махнул рукой.
Почти по головам, толкая в стороны стоящих на пути, сквозь толпу кто-то в дивном костюме и маске с нарисованной улыбкой пробирался. Костюм и в самом деле дивный был – из тысяч разноцветных лент. Люди смеялись, дергали за ленты, отрывали, махали ими вслед. Когда комедиант приблизился к балкону, то был почти нагим, но маску не снимал. Труффальдино, а это был посланец Челио, легко отбросил в сторону фигуру, что мешала пройти. То была Моргана. Ей не повезло – упала в воду фонтана, подняв кучу брызг.