Роковые решения вермахта, стр. 37

Начало наступательных действий

Наступление началось в конце июня. Впереди, образуя острие клина, шли немецкие дивизии, а за ними следовали войска наших союзников. Наступление проводилось силами двух групп армий. Слева находилась группа армий «Б» под командованием фельдмаршала фон Бока (позже он был сменён фельдмаршалом фон Вейхсом), справа действовала группа армий «А», которой командовал фельдмаршал Лист. Ставка Гитлера передислоцировалась из Восточной Пруссии на Украину, в район Винницы. Начало кампании ознаменовалось целой серией побед. В июле были захвачены Краснодар и Ставрополь и взято много пленных. В конце августа на Эльбрусе, самой высокой точке Кавказских гор, был поднят немецкий флаг. В это же время наши передовые части вышли к Волге в районе Сталинграда.

Тогда нам казалось, что наша первая главная цель достигнута. Но, увы, это был мираж. Вскоре наше наступление здесь было приостановлено. Пришёл конец и нашим успехам на Кавказе, а в районе Сталинграда русские стали оказывать отчаянное сопротивление.

Кризис в верховном командовании

Первым признаком того, что наше наступление захлебнулось, было снятие фельдмаршала Листа с его поста. В течение некоторого времени на его место никто не назначался и группой армий «А» командовал заместитель Листа.

В конце сентября с поста начальника генерального штаба был снят генерал-полковник Гальдер. В это время я был начальником штаба группы армий [29]. Неожиданно и не сообщая о причине, меня вызвали в штаб верховного главнокомандующего. Как только я прибыл в ставку, Гитлер по своему обыкновению обратился ко мне с многочасовым монологом. Невозможно было перебить его речь, в которой он выражал свою глубокую неудовлетворённость ходом событий на Восточном фронте и провалом наступления. Как всегда, Гитлер не стал искать действительных причин постигших нас неудач. В данном случае причиной был ошибочный выбор целей наступления и недостаток сил и средств для достижения поставленных перед войсками задач. Всю вину Гитлер свалил на войска и их командиров — это было для него гораздо удобнее. Особенно резко он говорил о якобы полной некомпетентности фельдмаршала Листа и генерал-полковника Гальдера.

Неожиданно он закончил свою речь словами: «Итак, я решил назначить вас начальником генерального штаба».

Это был обычный метод Гитлера. Совершая ошибку, он сваливал свою вину на другого, снимал его с должности и на его место назначал нового человека. Он никогда не делал правильных выводов из своих неудач, иначе он мог бы, если не исправить ошибки, допущенные в прошлом, то по крайней мере уменьшить влияние их на события в будущем.

Приступив к обязанностям начальника генерального штаба, я сразу же почувствовал, что после провала нашего наступления на Востоке в штабе верховного главнокомандующего сложилась какая-то странная обстановка. Офицеру, прибывшему сюда с фронта, эта атмосфера, пропитанная недоверием и враждой, казалась не только странной, но и просто невероятной. Никто не доверял своим коллегам, а Гитлер подозревал в измене каждого.

Многие офицеры, считая, что они попали в немилость, приходили в уныние и совершенно теряли мужество. Лист и Гальдер были не единственными жертвами гитлеровского раздражения. Над Йодлем тоже нависла чёрная туча. Бешенство Гитлера вызывали армии Восточного фронта в целом и особенно командующие армиями и группами армий. Теперь фюрер вёл совершенно замкнутую жизнь, одиноко размышляя о своих подозрениях. Ни с кем из генералов он не здоровался за руку. На время обеда или ужина он предпочитал теперь уединяться. Когда ему надо было присутствовать на штабных совещаниях, он входил, — холодно кланялся и, сердито нахмурив брови, выслушивал краткие доклады своих советников. Затем опять холодно кивал головой и покидал зал.

Лист и Гальдер стали козлами отпущения за провал операции. Временная немилость к Йодлю имела, как я слышал, длинную и запутанную историю. Начальник штаба оперативного руководства вооружёнными силами Йодль был ближайшим военным советником Гитлера. Гитлер послал его на Кавказ в качестве своего личного представителя. Он должен был заставить командиров и войска возобновить наступательные действия хотя бы с целью преодоления Кавказских гор. Но Йодль вскоре после прибытия туда убедился, что войска совершенно выдохлись и о дальнейшем наступлении не может быть и речи.

Вернувшись в ставку, Йодль рассказал Гитлеру о сложившемся на Кавказе положении. Это не понравилось Гитлеру, и он закричал: «Вам было приказано заставить командиров и войска наступать, а не говорить мне, что это невозможно!» Гитлер открыто сравнил доклад Йодля о положении на Кавказе с известным докладом Хенча во время первой мировой войны. Представитель немецкого верховного командования полковник Хенч в 1914 г. обрисовал обстановку на Западном фронте в таком свете, что командование приняло решение об отступлении. На Хенча била свалена вся вина за поражение немецких войск на Марне. Йодль попал в немилость, и встал вопрос о снятии его с поста начальника штаба оперативного руководства вооружёнными силами. На его место предполагалось назначить командующего 6-й армией.

Итак, в атмосфере, которая существовала тогда в штабе верховного главнокомандующего, откровенное и объективное обсуждение обстановки было невозможно. Такое положение должно было пагубно сказаться на проведении военных операций и тяжким бременем лечь на плечи наших боевых войск.

Таковы были мои первые, далеко не успокоительные, впечатления на должности начальника генерального штаба.

Обстановка на Восточном фронте

Если в штабе верховного главнокомандующего атмосфера была беспокойной, но на Восточном фронте в целом сложилась благоприятная обстановка.

Наши две северные группы армий — Группа армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Кюхлера и группа армий «Центр» фельдмаршала фон Клюге — не принимали непосредственного участия в летнем наступлении, и на их фронте пока было сравнительно тихо. Но прогнозы на будущее были не слишком безоблачными, главным образом из-за отсутствия сколько-нибудь значительных резервов в их тылу. На фронте этих двух групп армий имелся ряд потенциально опасных участков, особенно в районе Ладожского озера, северо-восточнее Ленинграда и Демянского мешка, где немецким войскам был оставлен лишь единственный узкий коридор.

Что касается двух других групп армий, участвовавших в летнем наступлении, то на них неотвратимо надвигалась катастрофа. Она должна была вот-вот разразиться в двух районах. Во-первых, на растянувшемся левом крыле группы армий «Б» фельдмаршала фон Вейхса северо-западнее Сталинграда, где находились только дивизии наших союзников. Во-вторых, в районе между Сталинградом и Кавказом, где образовался огромный разрыв между двумя немецкими группировками. Наши подвижные соединения быстро преодолели огромное степное пространство, но не смогли создать непрерывную линию фронта.

Наши армии Восточного фронта попали в критическое положение не по своей вине. Они воевали блестяще. Их боевые достижения будут выглядеть ещё внушительнее, если вы примите во внимание, что войска во многих случаях вели боевые действия без отдыха в течение 18 месяцев и что почти всегда им противостояли превосходящие силы русских. Армии понесли большие потери в боевой технике, а личный состав был крайне переутомлён.

Части не были доведены до штатной численности, оружия не хватало, а изредка присылаемые пополнения были явно недостаточны. В таких условиях нашим войскам предстояло выполнить задачу, которая даже в идеальных условиях показалась бы сверхчеловеческой.

Вот какой была обстановка на Восточном фронте в конце сентября 1942 г. Гитлер, конечно, знал обо всём этом, но игнорировал большие трудности, стоявшие перед нашими войсками. Он продолжал настаивать, чтобы обе наступающие группы армий продолжали продвижение вперёд, несмотря на полное истощение их сил. Он был полон решимости захватить оставшуюся часть Сталинграда, кавказские месторождения нефти и сам Кавказ. Но наступление повсеместно застопорилось. Гитлер полагал, что оно должно возобновиться путём проведения небольших наступательных действий. В Сталинграде он приказал провести серию атак с целью захвата города квартал за кварталом и даже здание за зданием. На Кавказе войскам тоже было приказано непрерывно атаковать противника. Гитлер настаивал, чтобы, несмотря ни на какие потери, наступление продолжалось хотя бы в миниатюре.