Фиалки в марте, стр. 19
– Старая запись, – объяснил Джек, прижимая меня к себе. – Узнала?
Я замялась.
– «Душой и телом». Одна из самых красивых песен о любви.
У меня по рукам побежали мурашки.
– Ты ее знаешь? – спросил он, заметив мою реакцию.
Я кивнула. «Душой и телом»? Как в песне Эллиота и Эстер? Не знаю, приходилось ли мне слышать эту песню раньше, но музыка, слова… Конечно, это их песня. Печальная и в то же время полная надежды.
Джек прижал меня к себе, его дыхание ласкало мою шею, я ощущала крепкие мышцы его спины. Наши тела двигались под музыку, и он осторожно коснулся губами моего лба.
– Таких девушек, как ты, редко выносит на наш берег, – прошептал он, когда песня закончилась.
Мы оба посмотрели в сторону пляжа. Волны одна за другой обрушивались на берег, и Джек вдруг забеспокоился.
– Вода прибывает. Давай-ка я провожу тебя домой.
Я кивнула, скрывая разочарование. Уходить не хотелось. Пока.
Когда мы подошли к дому Би, Джек улыбнулся.
– Мне нужно уехать в Сиэтл, но я скоро вернусь. Я тебе позвоню.
Я постаралась не искать в его словах скрытый смысл.
– Спокойной ночи.
Спать я легла с плохим настроением, хотя повода для обиды не было. Мы провели чудесный вечер. Джек сказал, что я особенная. А чего я ждала? Признания в вечной любви? Смешно. Я вытащила из тумбочки дневник, но поняла, что страшно устала, и сунула тетрадь обратно. Уже засыпая, я вдруг почувствовала, что бросила Эстер одну на страницах дневника. Как там она сражается со своими невзгодами? Впрочем, мне тоже нелегко посреди своей новой истории, решила я.
Глава 8
– Хочешь сегодня в Сиэтл? – спросила Би за завтраком.
Люди на острове Бейнбридж говорят о Сиэтле как о чем-то, куда погружаешься с головой.
– Может, возьмем с собой Эвелин? – предложила я.
Времени оставалось мало, хотя Би об этом не знала. Она позвонила Эвелин.
– Поедешь с нами в Сиэтл десятичасовым паромом? Мы собираемся по магазинам и будем рады, если ты к нам присоединишься.
Через пару секунд они договорились. Эвелин встретила нас на паромном терминале с панорамным видом на залив и кофейным автоматом с эспрессо. Конечно, не мокко в высоком стакане, как хотелось бы, но хоть что-то. Жители острова часто садятся на паром, предварительно оставив машины на парковке рядом с терминалом. Судно высаживает пассажиров в центре города, так что машина не нужна, подумаешь, несколько подъемов и спусков по местным холмам. Впрочем, несмотря на преклонный возраст, мои спутницы не променяли бы прогулку по городу на такси.
Эвелин оделась в брюки-капри цвета хаки, черный джемпер с вырезом-лодочкой и удобные туфли-балетки.
– Спасибо, что избавили от еще одного скучного дня в компании кошек, – весело сказала она.
Я улыбнулась и подумала, что она совсем не похожа на смертельно больного человека. У нее все еще сохранились волосы. Или это парик? Щеки Эвелин слегка розовели, возможно, благодаря косметике. Но, самое главное, она вела себя как здоровый человек. Болезнь не сломила ее дух.
– Какие у нас на сегодня планы? – спросила я, когда мы в числе первых поднялись на паром и заняли самые удобные места, откуда открывался великолепный вид на Сиэтл.
– Ну, – протянула Би, устраиваясь поудобнее на виниловом сиденье, – обязательно зайдем в торговый центр «Вестлейк», а еще на Марион-стрит есть восхитительное бистро, можем там пообедать.
Марион-стрит. А не та ли это улица, где Эстер порвала с Элиотом? Я подумала о роскошном кольце, которое она выбросила в сточную канаву, и покачала головой. Какая ужасная ошибка! Впрочем, хотя Эстер и поступила опрометчиво, повод у нее был. Еще я помнила название отеля, перед которым разыгралась драматическая сцена, – «Лэндон-Парк». Возможно, Би, или кто там хозяйка этого дневника, упоминала реально существовавшие места. Вот бы узнать, есть ли такой отель на самом деле!
– Не хотите супа с моллюсками? – спросила Би, вставая.
На пароме она всегда заказывала чаудер, хотя поездка длилась не более получаса.
– Нет, спасибо, – отказалась Эвелин.
– Если ты в кафетерий, то возьми мне тоже, – попросила я.
Би одобрительно кивнула. Как только она отошла подальше, я повернулась к Эвелин.
– Как вы?
– Бывало и лучше.
– Сочувствую.
Мне вдруг стало стыдно, что мы потащили ее с собой, лишив отдыха.
– А вот и зря. Лучше болеть в вашей компании в Сиэтле, чем в постели дома.
Я кивнула.
– Когда вы скажете Би?
– Скоро, – с озабоченным видом ответила Эвелин.
– Не знаю, как она это воспримет. Волнуюсь, – заметила я.
Эвелин уставилась на свои руки, стиснутые так крепко, что проглядывали тонкие синие вены.
– Я тоже.
Посмотрев в окно, я перевела взгляд на Эвелин.
– По-моему, вы у нее единственная подруга.
Она кивнула.
– А ты все еще читаешь дневник?
– Да, не могу оторваться.
Эвелин покосилась на проход между сиденьями, не идет ли Би.
– У нас мало времени. Мне недолго осталось. Но ты должна знать, что в истории, которую ты читаешь, много секретов, которые могут изменить сегодняшнюю жизнь. Твою, твоей тети, да и других людей тоже.
– Вот если бы вы просто рассказали, в чем тут дело! – сказала я и тут же испугалась, что говорю слишком резко.
– Прости, милая. Это твой путь.
Мы долго выходили на открытую воду.
– Эвелин, вы были знакомы с моей бабушкой? – спросила я, глядя в окно.
Прежде чем ответить, она долго изучала мое лицо.
– Да, детка.
– Тогда, наверное, вы знаете, что такого рассказала Би моей матери о бабушке Джен, из-за чего они все перессорились?
Эвелин кивнула.
– Знаю. Ужасную правду.
– Ужасную?
– Да. Но, Эмили, необязательно, чтобы в вашей семье все так закончилось.
– Что вы имеете в виду?
– Ты можешь изменить ситуацию в лучшую сторону.
Я запустила пальцы в волосы и вздохнула.
– У меня такое ощущение, что я складываю головоломку, а все вокруг прячут детали.
– Запасись терпением, детка, – тихо сказала Эвелин. – Придет время, и ты найдешь ответы. На острове всегда так.
Я увидела, что Би идет к нам.
– А вот и я, – объявила она, усаживаясь на место. – Держи свой чаудер.
Поблагодарив, я достала из пакетика солоноватый крекер и обмакнула в горячий густой суп.
– Эвелин, куда делся твой аппетит? Ты же всегда брала на пароме чаудер! – укоризненно заметила Би.
Я бросила быстрый взгляд на Эвелин, давая понять, что сейчас самое подходящее время, чтобы рассказать Би о своем недуге, но та сидела с непроницаемым видом.
– Утром я плотно позавтракала. Боюсь, мой старый желудок уже не такой, как прежде.
– Ну и ладно, – сказала Би, – через пару часов пойдем обедать, так что с голоду ты не умрешь. – Она повернулась ко мне. – Кстати, как прошел вечер с Джеком?
Лицо Эвелин просветлело.
– Каким Джеком? Эванстоном?
– Да, с ним.
Эвелин и Би многозначительно переглянулись.
– Эмили, мы, две старухи, уже несколько десятков лет не ходим на свидания. Может, расскажешь?
– Он приготовил ужин. Представляете? Мужчина, который умеет готовить! А еще он показал мне свои картины.
Би скорчила гримасу и отвернулась к окну, но Эвелин словно не заметила.
– Прямо вечер мечты! Тебе понравилось?
– Еще бы! – сказала я. – Только одно непонятно: в детстве я часто приезжала на остров, почему мы не встретились с Джеком раньше? Я никогда не видела его на пляже.
Эвелин хотела было что-то сказать, однако Би перебила.
– А что случилось с Грегом?
– Боже правый! – воскликнула Эвелин. – У тебя сразу два поклонника?
– Она такая, – гордо ответила Би.
– Эх, где моя молодость, – с ностальгией произнесла Эвелин.
В ту же минуту раздался гудок парома, возвещающий, что мы прибыли в Сиэтл. Следуя примеру других пассажиров, спешивших на берег, мы спустились по трапу, а потом по лестнице, что вела на улицу. Мы дошли до пешеходного перехода, и Эвелин глубоко вдохнула.