Боги и люди Древнего Египта, стр. 8

Давайте теперь опять вернемся в прошлое и снова присоединимся к группе греческих исследователей, путешествующих по Черным землям на закате чудесного дня.

Мы решили провести вторую половину дня, любуясь красотами Карнака, наиболее примечательного из всех религиозных центров Египта. До этого в течение трех или четырех дней мы, вооружившись пропуском, полученным у высокопоставленного чиновника, бродили по Фивам, любуясь их достопримечательностями. Мы стояли в восхищении перед остатками дворца Аменхотепа III в Малкате и его колоссом Мемнонским. Мы глазели на большой и яркий Рамессеум и на величественный дворец-храм в Мединет-Хабу, гордость династии Рамессидов. Мы провели целый день, восхищенно осматривая храм царицы Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри (рис. 11). Теперь же мы переправились на восточный берег реки, где бродим, осматривая архитектурные шедевры Луксора. Луксор представляет собой небольшой придаток Карнака, построенный в более позднем и единообразном стиле во время правления Аменхотепа III, этого учтивого фараона, чье имя мы так часто слышим во время путешествий. В Карнаке мы не увидим ни одной архитектурной черты, которая могла бы соперничать с необозримыми взглядом террасами Дейр-эль-Бахри или колоннадами Луксора. Тем не менее Карнак по величине является самым крупным религиозным центром, когда-либо существовавшим в мире. Хотя наши греческие друзья утверждают, что дальше к северу, в Хаваре, в Фаюме, им было позволено увидеть пирамиду-храм, построенный Аменемхетом III Двенадцатой династии, который превосходит по размерам даже сам Карнак. Это знаменитый Лабиринт, описанный Геродотом, который в наше время представляет лишь бесформенную кучу мусора.

Впрочем, вернемся к нашему паломничеству в Карнак. Задумчивые, молчаливые, со сбитыми ногами и немного раздраженные неутомимой энергией нашего руководителя – маленького, щегольски одетого, категоричного и любящего покомандовать, – мы выходим из храма и идем по дороге длиной в милю, соединяющей Луксор и Карнак. Эта дорога шириной в 80 футов по обеим сторонам обрамлена статуями сфинксов с бараньей головой. По обеим сторонам то тут, то там виднеются крошечные алтари и места для поклонения богам. Пройдя по дороге половину пути, мы видим справа на блестящей глади озера Ашеру медный отблеск солнечного света. Это озеро, имеющее форму серпа, расположено рядом с большим храмом богини Мут, супруги Амона-Ра и покровительницы Карнака. У стен ее храма стоят многочисленные статуи, изображающие ее могучую подругу, богиню Секмет, покровительницу сил Хаоса.

По мере того как мы приближаемся к концу этой уникальной улицы, созданной Аменхотепом III для торжественных процессий, перед нами постепенно вырисовывается первый из десяти пилонов Карнака (рис. 19). Пилоны представляют собой две абсолютно одинаковые башни с двойными воротами между ними, являющимися отличительной чертой египетской архитектуры. За первым пилоном мы можем разглядеть еще не менее трех таких сооружений. После этого дорога приведет нас прямо к южному входу в храм. Очень заманчиво попасть с изнуряющей жары в полумрак и прохладу храма. Тем не менее мы должны еще на десять минут задержаться у стен храма, потому что наш неутомимый руководитель предлагает не входить в храм через южный вход, а повернуть влево и пройти вдоль стен храма до западного входа. Надо признать, что у него есть на то веские причины: таким образом мы лучше поймем, как строились египетские храмы. Поворчав немного, мы направляемся к западному входу; по пути мы замечаем край стены храма Консу, который ловко вписан в храмовый комплекс. Молодой воин Консу, сын Мут и Амона-Ра, – третий член божественной троицы, которой поклоняются в Карнаке.

Наконец, мы готовы вступить под своды огромного западного пилона, ведущего в храм Амона-Ра, царя всех богов. Как и большинство главных храмов Египта, Карнак сориентирован по оси восток – запад. Таким образом, молящийся всегда стоит лицом на восток, как, кстати, и в христианских церквах. Когда солнце поднимается над горизонтом, оно символизирует молодого Гора Харахти. Постепенно оно проходит через средние точки пилонов, стоящих с востока на запад, одна из башен которых символизирует мать Гора Исиду, а вторая – подругу Гора Нефтису. А когда оно заходит на западе, то аккуратно делит храм пополам. Это – выражение столь близкой сердцам египтян симметрии.

Сейчас, когда мы готовы войти во внешний дворик, на улице полдень, и солнце находится в зените. После долгого пути из Луксора по нашим лицам градом катится пот. В этот час дня солнце перестает олицетворять молодого Гора; предполагается, что сейчас оно приобретает свою полную силу и становится олицетворением бога Ра. Эта мешанина из богов и богинь, большинство из которых – настоящие мастера перевоплощения, очевидно, в меньшей степени приводила в недоумение греческих путешественников, к группе которых мы присоединились, чем современного читателя. Например, Гор является прямым предшественником греческого бога Аполлона, поэтому неудивительно, что греки чувствовали себя вполне комфортно в просторных, пронизанных солнцем храмах Карнака. Для них посещение Карнака вряд ли было более необычным, чем посещение членом англиканской церкви православного собора в Москве. Древние греки не чувствовали себя чужими в этой пестрой компании богов.

Рис. 19. Храмовый пилон

Рис. 20. Карта района Фив

С учащенно бьющимся сердцем мы входим под своды внешнего пилона. На его вершине установлено шесть изящных позолоченных флагштоков, на которых развеваются длинные узкие флаги, украшенные священными эмблемами.

Мы проходим через небольшой участок тени и оказываемся в просторном внешнем дворе. Это самая новая часть храма – нечто вроде викторианской пристройки к средневековому храму. Сам внешний пилон был выстроен в эпоху Птолемеев, в то время как чудесный двор с колоннами был построен в эпоху правления Шешенка I. Шешенк, основатель Двадцать второй династии, был воином иностранного происхождения с сильной примесью ливийской крови. Подобно большинству завоевателей Египта (за исключением некоторых весьма жестоких вождей ассирийцев и персов) Шешенк и его предшественники попали под чары людей, которых они победили, и стали поклоняться их исконным богам.

Двор полон снующих туда-сюда людей. В этом помещении, находящемся перед самым входом в святилище Амона-Ра, где проводятся открытые для публики части священного обряда, вы не увидите испуганных или напряженных лиц. Служение великому богу – это великая радость. Четыре хорошенькие девушки, позвякивая браслетами на запястьях и лодыжках, направляются к маленькому храму, фасад которого выступает из-за стены справа от нас (рис. 21). На голове они несут плетеные корзины с дарами. Среди этих даров – хлеб, дичь и овощи. Слева пожилой скульптор и его юный ученик неторопливо занимаются текущим ремонтом фриза, опоясывающего маленький алтарь. В раскаленном от солнца воздухе мерно и усыпляюще раздается мерное постукивание их инструментов. Чуть подальше, на скамейке, спрятавшейся под сводами храма, мирно подремывают двое старцев в свободных одеждах. Из-под сводов второго пилона, расположенного на противоположной стороне дворика, появляется оживленная группа юношей в коротких туниках. У них в руках принадлежности для письма. Они шутливо толкают и хлопают друг друга по плечам, радуясь тому, что занятия на сегодня закончились. Их наставник, утомленный долгими занятиями, пытается схватить за ухо ближайшего нарушителя дисциплины, но без особого успеха.

Рис. 21. Девушки, несущие подношения богам

Пока мы стоим и переводим дыхание, через ворота позади нас неторопливо проходит очень полный человек небольшого роста, в роскошном пурпурном одеянии. У него довольно темный цвет лица, борода и крючковатый нос. Может быть, это какой-то заезжий дипломат или глава магистрата отдаленной провинции? Мы видим, как он отходит в сторону и почтительно кланяется двум священнослужителям с обритой наголо головой, которые показались слева. Через левую руку каждого перекинут подол белого одеяния; на груди, украшенной многочисленными тяжелыми золотыми цепями, висят квадратные таблички с изображенными на них пиктограммами, что является признаком их высокого сана. В драгоценных камнях, из которых выложены пиктограммы, преломляется солнечный свет, распадаясь на тысячи лучиков, когда священнослужители прерывают свою неторопливую беседу, чтобы ответить на поклон человека в пурпурном одеянии. Они удостаивают благосклонным кивком и нашу маленькую группу, а затем проходят через первый пилон и выходят за пределы стены храма. Они либо слишком заняты, либо их воспитание не позволяет им выразить удивление при виде нашей группы.