Спасти жениха, стр. 60

— Когда Арчер встретил и полюбил меня, то считал, что я тоже обычный человек, — глухо проговорила я, покоробленная ее самоуверенным тоном.

— А ты уверена, что Арчер тебя действительно любит? — вопросом на вопрос ответила Кларисса. Пожала плечами. — По-моему, мой братец слишком часто ошибается в настолько важных понятиях. Он назвал Моргана своим злейшим врагом, но оказался не прав. Он считал Авериуса лучшим другом и опять-таки не угадал. С чего вдруг ему быть правым в твоем случае?

Я опустила взгляд, поняв, что не могу возразить Клариссе. Увы, ее слова прозвучали жестоко, но в чем-то она была права.

Но самое главное: я и сама уже не верила, что люблю Арчера. Хотя это не умаляло моего желания вытащить его из подземелья замка.

Часть четвертая

КОНЕЦ ИГРЫ

Моргану явно не помешало бы принять ванну и сменить одежду на свежую. По-моему, за прошедшую ночь маг так и не прилег. Он сидел напротив меня осунувшийся, с темными кругами под глазами. Кожа туго обтягивала острые скулы, губы постоянно кривились в невысказанных обидах.

— Ты отвратительно выглядишь, — честно сказала ему я.

Фрей угукнул что-то в знак согласия. К его величайшему счастью, несколько часов назад он вновь стал полностью видимым и перестал пугать меня видом одной головы и кистей рук. Первым же делом после этого он помчался навестить Мышку, отданную заботам Санча, и вернулся совсем недавно. Судя по широкой веселой улыбке, приятель оказался более чем доволен тем, как ухаживали за его питомцем. Хотя не сомневаюсь, что в случае необходимости Мышка и сама была способна постоять за себя. К этому ее обязывало гордое звание «твари Альтиса».

— Я много думал, — негромко проговорил Морган. И замолчал, словно эта фраза была способна целиком и полностью оправдать его внешний вид.

— И к каким выводам ты пришел? — полюбопытствовала я, глядя на него через отражение зеркала. Я как раз заканчивала приводить себя в порядок после умывания. Длинные волосы я, как и обычно, заплела в скромную косичку и отложила в сторону гребень.

— Я ничего не понимаю в женщинах, — грустно констатировал Морган. — И еще меньше, как оказалось, разбираюсь в драконицах.

— Ох, удивил дракона голым рыцарем, — не выдержав, фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха Фрей. — Да точно так же могут сказать почти все мужчины! А кто будет утверждать обратное — тот просто наглый врун и хвастун!

— В моем случае вернее будет сказать: удивил драконицу голым магом, — вымученно улыбнулся Морган.

Я хихикнула, немного успокоившись. Ну что же, если Морган способен шутить, значит, его дела обстоят не так уж и плохо.

— Кстати, твоя ненаглядная Кларисса навестила меня вчера, — проговорила я, обернувшись к магу, который занимал одно из кресел в моей небольшой гостиной.

Морган заявился в мои покои на рассвете. Немало удивился, застав здесь спящего Фрея. Бедняга здоровяк, которого за эту ночь разбудили уже во второй раз, так отчаянно заругался, что тем самым поднял меня. Я тоже не удержалась от парочки крепких выражений в адрес мага, мысленно прикинув, что спать мне сегодня довелось никак не больше трех-четырех часов, а то и меньше. Но почти сразу замолчала, увидев, в каком виде ко мне пожаловал Морган. Сегодня он вызывал у меня только жалость, но никак не уважение или страх.

— Вот как? — с нарочитым безразличием спросил он, хотя на самом дне его зрачков зажегся жадный огонек любопытства. — И о чем же вы разговаривали?

— Ну, сначала она попыталась убить меня. — Я слабо усмехнулась, заметив, как помрачнел после этого Морган. — Правда, очень испугалась, застав здесь Фрея. Точнее, голову Фрея, встретившую ее на пороге. Как и обычно, рухнула в обморок. А когда пришла в себя, у нас состоялся весьма содержательный разговор.

Я решила утаить от Моргана то, что опробовала на его бывшей возлюбленной ее же средство, созданное для подчинения чужой воли. Боюсь, мне было бы весьма непросто объяснить, откуда оно у меня появилось. По какой-то непонятной даже для себя причине я никак не решалась ему поведать о встрече с Диритосом Легендарным, которую устроила для меня Ульрика. Понятия не имею, почему Фрею о ней я рассказала без малейших сомнений, а в случае с Морганом язык словно прирастал к нёбу. Возможно, я просто опасалась, что он не поверит мне и поднимет на смех. В преданности же и доверии Фрея я могла не сомневаться.

— Вы говорили обо мне? — еще более равнодушным тоном осведомился Морган.

Я опустила голову, пряча в тени кривую ухмылку, которая могла бы обидеть и без того несчастного мага. Бедняга! Утверждает, будто отныне не испытывает никаких чувств к Клариссе, а сам все равно надеется, что произойдет чудо и она снизойдет до него.

«Мне кажется или это каким-то образом задевает тебя?» — флегматично спросил Эдриан.

Я предпочла проигнорировать его вопрос. Нет, конечно же, мне нет никакого дела до чувств Моргана к Клариссе. Мне просто обидно, что он позволяет к себе такое отношение. По-моему, Морган заслуживает большего.

Эдриан как-то странно хмыкнул, но предпочел не развивать эту тему. Вообще после сообщения о том, что, скорее всего, именно Шерион был повинен в его смерти, он вел себя на удивление тихо. Видимо, обдумывал услышанное и решал, как надлежит поступить. И я с откровенным страхом ожидала его вердикта. Не надо быть провидицей, чтобы понять: Эдриан потребует от меня завершения заключенной сделки, а следовательно, мне надлежит убить патриарха драконьего рода, чтобы он оказался отомщен. Но я не представляла, как это сделать. Тем более учитывая то обстоятельство, что оружием для этого была выбрана булавка. В голове роились самые дикие предположения, как использовать ее для столь смертоносной цели. Подкрасться к Шериону и воткнуть ему булавку в шею? Закрепить булавку в том кресле, в которое он предпочитает садиться?

«Ну, в последнем случае ты вряд ли его убьешь, — вновь подал голос Эдриан, уловив обрывок моей мысли. — Только разъяришь сверх меры. Кому же приятно заполучить иголку в столь нежное место, как зад».

Я, затаив дыхание, ожидала продолжения, но мой постоянный спутник предпочел вновь замолчать.

— Так вы говорили обо мне? — повторил свой вопрос Морган, когда пауза чересчур затянулась.

— Очень мало, — поспешила я его успокоить. — В основном наша беседа велась о другом.

И я быстро пересказала ему доводы Клариссы о том, что истинным виновником смерти Авериуса был именно Шерион. Помимо этого я передала ему мнение драконицы о том, какую игру затеял патриарх рода, и о его страхе перед смертью. После краткой заминки добавила о любви Клариссы к Авериусу и об их намерениях оставить род.

Морган выслушал меня на удивление спокойно. Лишь однажды он выдал, какие эмоции его терзали в этот момент. Когда я начала рассказывать о запретных чувствах Клариссы и Авериуса друг к другу и планах убежать, его лицо дрогнуло и окаменело, а в темных глазах появился непонятный огонек.

— Вот, значит, как, — хмуро обронил он, когда я завершила рассказ. Хмыкнул со странной интонацией: — А я-то все гадал, что Авериус постоянно около Клариссы увивается.

Я невольно отвела взгляд. Хоть Морган и старался держаться как можно более бесстрастно, но я прекрасно понимала, какая сильная душевная боль терзает его в этот момент. Однако я не сомневалась, что малейшее проявление сочувствия скорее всего не приободрит мага, а оскорбит. Он определенно не относился к числу тех людей, которым нравится страдать на потеху публике.

— Арчер был в курсе всего этого? — почти не разжимая губ, превратившихся в тонкие бескровные линии, задал новый вопрос Морган.

— Нет, — твердо проговорила я. Замялась, гадая, стоит ли пересказать Моргану те детали разговора с нейном Ильрисом, которые прежде я предпочла оставить при себе. Пожалуй, нет, не стоит. Иначе у него возникнет вполне резонный вопрос, с чего вдруг я держала это в тайне. К тому же тогда у меня не было свидетелей, а сейчас истинность моих слов мог подтвердить Фрей.