Трон фараона, стр. 10

VIII. Легенда Острова Теней

Неподалеку от барки, несшей Меренра к Мемфису, вдруг показалась другая, довольно грузно сидевшая в воде, но тем не менее подвигавшаяся значительно быстрее, барка с одной мачтой и огромным, напоминающим крыло гигантской бабочки парусом. —Если из-за борта покажется хоть один вооруженный человек — стреляйте! Приготовьте мечи! — скомандовал спокойным твердым голосом Оунис.

— Ты думаешь, мудрый, что нашей барке грозит опасность со стороны этого судна? — удивилась Нефер. — Но ведь, — продолжала она, — это мирные люди. Простые торговцы, а не пираты. Разве ты не видишь, что они идут с грузом, который сам подает свой голос?

Оунис прислушался, и морщины на его челе разгладились, но не совсем.

— Груз священных кошек?! — сказал он. — Везут в низовья Нила, на пополнение коллекции какого-нибудь храма. Что же, конечно, очень может быть, что наша тревога поднята попусту. Но кто поручится, что среди клеток с кошками не скрываются вооруженные воины, которые только ищут случая приблизиться к нам и захватить нас в плен.

— Я поручусь! — гордо ответила Нефер, сверкая глазами. — Я вижу кормчего и вижу самого владельца судна. Несколько лет подряд они посещают эти берега, скупая в прибрежных деревнях священных кошек: в низовьях Нила эти годы свирепствует болезнь, убивающая животных через две-три недели по их прибытии туда, и храмы низовьев покупают кошек отсюда.

По-прежнему недоверчивый Оунис, не выпуская меча из рук, следил за приближавшейся баркой, с которой несся разноголосый хор; в самом деле, палуба барки была заставлена целыми рядами сплетенных из прутьев клеток, и эти клетки были переполнены неистово мяукающими кошками всех величин и мастей.

Нигде не было видно и следа вооруженных людей: только несколько гребцов, правивших баркой, да одетый, как по закону должны были одеваться люди, принадлежавшие к касте торговцев, старик с морщинистым лицом составляли экипаж «кошачьей барки». Оунис, сложив ладони в виде рупора, крикнул приближавшимся:

— Кто вы? Почему плывете вслед нам? Разве Нил не достаточно широк?

— Мы — мирные торговцы! — отозвался старик, стоявший у мачты. — И нам от тебя, о господин, ничего не нужно! Приблизились же мы отчасти случайно, отчасти с намерением… Хотя на судне у нас нечем поживиться, но все же нас несколько смущает то обстоятельство, что мы приближаемся к Острову Теней и Сокровищ Царей Нубии, — а в водах, омывающих его, далеко не все спокойно.

— Я слышал это, но очень давно! — пробормотал про себя Оунис.

— И хотя я человек, исполняющий все требования и предписания нашей религии и чтущий богов, — продолжал торговец, — все же я не прочь был бы по крайней мере эту часть пути проделать на виду у людей. Ибо, о странник, ты должен ведать, что около Острова Теней творятся странные дела. Тут лучше плыть нескольким баркам вместе, чем проплывать опасное место в одиночку. Но почему ты, о господин, тяготишься моей близостью?

— Нисколько! — отозвался окончательно успокоенный Оунис.

— Благодарю! Если только благосклонные боги не заставят утихнуть дующий сейчас с юга ветер, а усилят его, я помчусь стрелой, и ты не увидишь больше моей барки.

В самом деле, барка торговца, поставщика священных кошек, движимая огромным косым парусом, резким порывом ветра вдруг была отнесена на далекое расстояние от барки Меренра.

— Оно и лучше! — проворчал Оунис, усаживаясь на свое место и приступая к беседе с Ато по поводу сказанного торговцем об опасности плавания по Нилу в этих местах, среди лабиринта лесистых и каменистых островков.

Но его пожеланию доброго и, главное, скорого пути кошачьей барке не суждено было исполниться: около полудня южный ветер стих, некоторое время стоял мертвый штиль, а потом вдруг свирепыми порывами задул северный ветер. И если небольшая барка Меренра хоть и с трудом, но могла двигаться вперед, то тяжелую барку торговца попросту погнало бы вверх по течению или заставило бы приютиться под защитой каменистых берегов какого-нибудь лежащего на ее пути островка.

Так или иначе, но «кошачья барка» не показывалась, а тем временем судно юного фараона медленно спускалось вниз по течению. На палубе его жизнь текла уже установившимся порядком: Ато и Оунис все время с серьезными лицами вполголоса обсуждали планы на будущую кампанию, Меренра же и Нефер, сидя на корме, проводили время в рассказах, прерывавшихся порой лишь пением девушки или звучанием струн ее арфы.

— Ты знаешь на реке каждую извилину берега, каждую рощу, каждый островок! — говорил Меренра, обращаясь к Нефер. — Ну, так поведай мне об этом таинственном острове, о котором говорил поставщик кошек.

Нефер задумалась, как будто собираясь с мыслями. Она прикрыла глаза, и тень от длинных шелковистых ресниц легла на ее ланиты. Помолчав, она заговорила странным, напряженно звучавшим голосом. Казалось, она пела какую-то мистическую песню, творила заклинания, вызывая из неведомых далей причудливые призраки, грезы фантастического сна.

— Там, так близко отсюда, — звучала речитативом ее речь, — там, вниз по течению, когда-то, — один великий Осирис знает когда, — каменная гряда преграждала путь мчавшему к морю свои священные воды Нилу. И, добежав до гранитной стены, падали воды каскадом в бездонные глубины, и грохотали волны, и поднималась к небу красавица радуга, мост от земли до небес.

Тысячи лет разбивались о холодный камень несметные волны, но пришел день победы, и рухнула стена, и только немногие островки уд ел ели. С тех пор плавно и тихо течет в этом месте Нил. Но уцелели полные таинственной жизни бездны, и уцелели стоявшие на гребне гордой стены храмы, посвященные неведомым богам — покровителям знойной Нубии. Живут в этих храмах, творя мистерии в честь своих богов, потомки тех, кто когда-то воздвигнул эти храмы. Они сторожат неисчислимые сокровища, оставленные в тайниках храмов приплывавшими сюда с верховьев Нила владыками Нубии.

— Что это за сокровища? — спросил Меренра.

— Подожди, о господин мой! — отозвалась Нефер. — Я знаю, я помню столько чудесных рассказов об этих таинственных храмах, о странных людях, обитающих в них, о том, как эти люди, могущественные своими тайными знаниями, повелевающие духами вод и духами земли, вызывают толпы призраков. Ни у кого не хватает смелости проникнуть в руины древнего храма,

— Ни у кого? — резко приподнялся Меренра, как будто готовясь сейчас же ринуться на поиски встречи с призраками.

—Подожди же, о господин мой! — опять остановила его девушка, — Был юноша, сильный, как царь пустыни, храбрый, как орел…

— Ты знала его?

— Да! Я знала его, потому что люди, у которых я жила, желали, чтобы я стала его женой.

— А ты? Ты любила его?

— Я? — вздрогнула Нефер бросая странный взгляд на юного фараона. — Почему ты допытываешься, любила ли я? Разве тебе не все равно?

Меренра смущенно молчал. А Нефер, потупив свои прекрасные глаза, продолжала:

— Он услышал о сокровищах царей Нубии. И однажды, бродя со мной по знойному песку берега Нила, сказал мне, что он или умрет, или добудет эти сокровища даже в том случае, если бы из-за обладания ими пришлось биться на жизнь и смерть с охраняющими их призраками-вампирами.

— Он так любил тебя? — опять задал вопрос юный фараон. Нефер склонила свою прелестную головку.

— И он ушел добывать эти сокровища! — продолжала она. — И, уходя, он сказал мне: «Жди, я вернусь! Я привезу груды золота, навербую сотни и тысячи храбрецов, и тогда мы поплывем по Нилу в страну твоих предков, Нефер, и изгоним оттуда завладевших краем воинов Пепи, и восстановим разрушенные города. Тогда ты будешь царицей, Нефер!» И он ушел, туда, на остров призраков, на остров сокровищ.

— И там погиб? И ты не видела его никогда больше?

— Нет. Я увидела его. Но он уже не видел меня!

— Он был мертв?

— Нет, он был слеп! Но слушай. Я расскажу то, что узнала от него раньше, чем навеки смежил он свои невидящие очи. — И она продолжала: