Два тигра, стр. 40

– Туги пока нас не схватили, капитан, – сказал де Люссак, который все еще сжимал паранг, окровавленный по самую рукоятку. – Наши попытаются пробить эти двери, поскольку у них есть петарды.

– Их больше не слышно, – сказал Янес. – Неужели душители одолели их?

– Я никогда в это не поверю, – ответил Сандокан. – Ты знаешь, как отважны наши люди, и, бросившись вперед, они не остановятся и перед целой армией. Я уверен, что они уже овладели пагодой и открывают дверь галереи.

– Тем не менее я беспокоюсь, – сказал Тремаль-Найк, который до тех пор молчал. – Я боюсь, что Суйод-хан воспользуется этим положением, чтобы сбежать с моей Дармой.

– Тут есть еще выходы? – спросил Сандокан.

– Тот, что ведет к священному баньяну.

– Сирдар говорил, что он замурован.

– Его могли открыть снова, – ответил Тремаль-Найк. -У Суйод-хана есть мастера на все руки.

– Каммамури знает о существовании того прохода?

– Да.

– Тогда он велел, наверное, сторожить его.

– Сударь, – сказал де Люссак, который обошел пещеру, -попытаемся выйти отсюда.

– Правда, – сказал Сандокан. – Мы теряем время в бесполезной болтовне. Вы осмотрели двери, господин де Люссак?

– И одну, и вторую, – ответил француз. – Мне кажется, что нечего и думать выйти отсюда, не имея петарды. Они бронзовые и огромной толщины. Эти канальи для того и бежали, чтоб завлечь нас в эту ловушку, что им в конце концов и удалось.

– Вы не заметили никакого другого прохода?

– Нет, господин Сандокан.

– А что делают наши люди? – спросил Янес, который начинал терять свое спокойствие. – Они уже должны быть здесь.

– Я бы отдал половину моих богатств, чтобы узнать о них, – проговорил Сандокан. – Это молчание меня беспокоит.

– И меня также, – сказал Тремаль-Найк. – Но не будем терять времени и постараемся выйти отсюда, пока туги не сыграли с нами шутку еще похуже. Они способны на все.

– Тихо! – сказал в этот момент Янес, который приблизился к той двери, что вела в пагоду. – Я слышу далекие выстрелы.

– Откуда?

– Из пагоды, мне кажется.

Все бросились к массивной бронзовой двери и приложили уши к металлу.

– Да, выстрелы, – сказал Сандокан. – Мои люди продолжают биться. Друзья, попытаемся добраться до них.

– Невозможно сокрушить эту дверь, – сказал де Люссак.

– Взорвем ее, – предложил Янес. – У меня в пороховнице около фунта пороху; и у каждого из вас должно быть почти столько же. Мы можем сделать хорошую мину.

– Лишь бы не взорваться самим, – заметил Тремаль-Найк.

– Пещера довольно просторная, – сказал Сандокан. – Как вы думаете, господин де Люссак?

– Опасности нет, – отвечал француз. – Достаточно будет нам лечь ничком в противоположном конце.

– Итак, приступим, – решил Янес. – Ссыпайте свой порох ко мне сюда.

Малайцы уже взялись за паранги, чтобы копать яму для петарды под дверью, когда послышалось несколько взрывов, сопровождаемых страшными криками.

– Что там происходит? – вскричал Янес.

– Должно быть, наши люди взорвали двери в галерею, – ответил Сандокан. – Кажется, сражаются в пагоде.

Неожиданно Тремаль-Найк издал крик ярости, и вслед за этим послышался шум бурлящей воды.

– Что там еще? – спросил Сандокан.

– То, что туги собираются утопить нас, – ответил Тремаль-Найк сдавленным голосом. – Смотрите!

Из противоположного края пещеры через щель в углу свода вниз устремился поток воды. Скользнув по стене, он с шумом обрушился на пол, расплескиваясь и быстро заливая его.

– Мы погибли! – воскликнул Янес.

Сандокан хранил молчание, хотя в его глазах, наверное, в первый раз в жизни мелькнуло горестное бессилие, а лицо было мрачным.

– Если через пять минут ваши люди не будут здесь, все будет кончено, – сказал де Люссак. – Этот водопад затопит нас. Что вы об этом скажете, господин Янес?

– Скажу, что мину мы приготовить уже не сможем, – отвечал португалец. Он достал из кармана сигарету, зажег ее и принялся курить с видом человека, полностью отдавшегося на волю судьбы.

– Что же нам делать, Сандокан? – спросил Тремаль-Найк. – Неужели мы так и позволим утопить нас здесь, как котят?

Но пират не ответил. Стиснув зубы и мрачно скрестив руки на груди, он смотрел на темную воду, которая уже затопила весь пол пещеры и быстро поднималась к их коленям.

– Господа, – сказал Янес, – не хотите ли поплавать. Я не прочь, но надеюсь все-таки, что туги дадут мне докурить сигарету и что…

Страшный взрыв, от которого дрогнули стены, прервал его фразу. Бурлящая вода хлынула с удвоенной силой и вскоре дошла им до пояса, поднимаясь все выше и выше.

Глава 26

АТАКА ПИРАТОВ

В то время как Сандокан и его товарищи бесстрашно лезли на купол пагоды, большая часть отряда, ведомая Каммамури и Самбильонгом, притаилась в чаще джунглей в ожидании условного сигнала.

Пока они пересекали Мангал, они не встретили ни единой души, и Пунти, который бежал впереди, не выказывал признаков беспокойства.

Каммамури, знавший окрестности пагоды, расположил своих людей напротив входа в нее, который был виден отсюда.

Вскоре к ним присоединилась тигрица, что означало, что хозяин ее уже взобрался на купол пагоды. И Каммамури тотчас же приказал своему отряду придвинуться к самому краю джунглей, чтобы при первом же сигнале немедленно броситься ему на помощь.

– Осталось несколько минут до полуночи, – сказал он Самбильонгу, лежавшему рядом с ним. – Скоро будет сигнал. Петарды готовы?

– У нас их двенадцать, – отвечал боцман «Марианны».

– Твои люди умеют ими пользоваться?

– Мои люди с ними на «ты». Мы наигрались с этими игрушками, когда брали на абордаж английские корабли. А ты думаешь, туги будут сопротивляться?

– Они не отдадут маленькую Дарму без отчаянной борьбы, – отвечал Каммамури. – Они не трусливы и встречают смерть без боязни.

– А их тут много?

– Когда я был пленником здесь, их было человек триста.

– Боцман, – сказал один из малайцев, – я вижу, что окна пагоды осветились.

Каммамури и Самбильонг вскочили на ноги.

– Туги, должно быть, зажгли большую лампу, – сказал Каммамури. – Они готовятся приступить к обряду приношения крови.

– А Тигр Малайзии, что будет делать? – спросил Самбильонг.

– Приготовиться! – скомандовал Каммамури.

Отряд быстро пересек бегом последние заросли, в то время как в пагоде загремели выстрелы.

В пять минут пираты преодолели расстояние до главного входа, но, когда прибежали, в пагоде уже было тихо. Им показалось, что сражение кончено, поскольку выстрелов больше не было слышно, а крики людей как будто удалялись, затихая в отдалении.

– Петарды! Живо! – закричал Каммамури, тщетно пытаясь открыть бронзовую дверь пагоды.

Два малайца бросились вверх по лестнице с зарядами, короткие фитили которых уже полыхали. Они готовы уже были подложить их под бронзовую дверь, когда из ближних кустов послышались крики и лязг оружия. Толпа людей, вооруженных арканами и кинжалами, с двух сторон набросилась на пиратов, прижав их к основанию лестницы.

Душителей было около двухсот, почти голых и намазанных кокосовым маслом, чтобы было легче выскальзывать из объятий противника. Однако малайцы и даяки, хоть и ошеломленные этим неожиданным нападением, не растерялись.

С молниеносной быстротой они разделились на два фронта и уложили самых ближних залпами из карабинов, оставив человек тридцать мертвыми или умирающими.

– Сожмите ряды! – закричал Самбильонг.

Несмотря на эти два залпа, душители не остановились. Вопя, как безумные, они накинулись на маленький отряд, надеясь легко раздавить его и уничтожить. Но тигры Момпрачема, привыкшие к абордажным схваткам, не собирались уступать без борьбы. Спина к спине, они выдержали этот страшный натиск, осыпая ударами сабель и прикладов ближайших противников. Как сказал Сандокан де Люссаку, эти люди, ввязавшись в бой, уже не имели привычки останавливаться. Остановить их могла только полная победа над врагом.