Славянская мифология, стр. 26

Велес-волхв. Ученые усматривают мифологическую связь слов «Велес» и «волхв» в связи волхвов с культом Велеса. Сам бог и его жрецы-волхвы слыли чудесными врачевателями, поскольку обладали сакральным «живым» огнем. Однако «волхование» связано и с «нижним» миром — миром умерших, покоящихся в земле и обеспечивающих ее плодородие. Отсюда понятна и связь Волоса с этим миром. Но помимо того, что Велес исполнял жреческие функции и имел теснейшую связь с искусством, он еще являлся покровителем скота.

Существует и другая линия связи жреческих функций с символикой быка: символическая связь быка и луны, коня и солнца широко известна из ранних мифологий. В глубокой древности люди знали «солнечный год» с 12 месяцами и «лунный год» — с 10, а поскольку период беременности лошади равняется 12 месяцам, коровы — 10, постольку тема «лунного быка» и «солнечного коня» получила предельно широкое распространение и обнаружена еще в настенных рисунках палеолитических пещер. Мифы, сказки, обряды, связанные с Волосом, были сродни мифам, сказкам и обрядам в честь воскрешающего божества природы и культурного героя-первопредка Волоса. Все это объясняет соединение в Волосе черт живой природы (медведь, змей) и человеческой культуры (покровитель песен, поэзии, жрец).

Велес — «волосова бородка». Связь Велеса с сельскохозяйственными культами видна из восточнославянского обычая оставлять на поле несжатыми несколько стеблей хлебных злаков — «волотей», называвшихся «волосовой бородкой». Обозначение этой последней горсти колосьев — «Волосу на бородку» — известно только русским, у западных славян его нет. У южных славян сохранилось выражение «божья борода», но имя бога уже забыто. Сочетание мертвого поля с «велесовой бородой» и последним снопом также в какой-то мере объясняет связь Велеса с миром предков, миром умерших, о чем мы только что упоминали.

С распространением земледелия, которое постепенно приходило на смену охотничьему хозяйству, связь Велеса с убитым мертвым зверем, сформировавшаяся в сознании древних славян в пору их занятии охотой, стала осмысливаться шире — как связь его с миром мертвых вообще.

В сознании древних пахарей предки, захороненные в земле, содействовали ее плодородию. Угощение «дзядов» [151] («дедов» — духов умерших предков) на кладбище или за домашним столом имело аграрномагический смысл. Правомерно допустить, что именно по этой причине (в связи с культом предков) Велес и в земледельческом хозяйстве сохранил связь с культом мертвых.

В XIX в. крестьяне-земледельцы жертвовали Волосу последнюю горсть колосьев, оставшуюся на сжатой ниве. Хлеб убран, поле омертвело, и лишь тогда земледелец вспоминает о Волосе, оставляя ему на бородку колосья и завязывая их узлом. Наряду с этим обычаем у некоторых славянских народов существовало почтительное отношение и к последнему снопу, увозимому с поля: они любовно называли его «дедом», «стариком», «бабой», а зерна считали плодовитыми и примешивали к зернам посевным.

И все-таки, несмотря на эти «дополнительные» земледельческие функции бога Велеса, они не заменили его основной сущности — бога загробного царства и скота, которая сохранилась вплоть до христианизации Руси.

ТРОЯН-ТРАЯН

Существовало у славян древнее языческое божество, которое называли Троян (Траян), а иногда Триглав или Трояк. Корень «три» в этом имени побуждал иногда изображать божество с тремя головами на одном туловище. Так было у западных славян.

Троян был богом-воином, богом-наездником. Его популярность, распространенность и связь с воинством были столь широки, что именем бога-воина называли военные сооружения, географические пункты. Возможно, это имя имеет отношение и к имени реального исторического лица — римского императора Траяна, с которым связывают строительство валов, ограждавших границы Римской империи. Однако количество Трояновых валов выходит далеко за границы походов императора, и только на территории нашей страны общая длина таких валов достигает 400 км. Кроме того, валы нередко носят название «Змиевых валов», что прямо связано с мифологией. Сегодня чрезвычайно трудно установить, какие обличья и в какие эпохи принимал мифологический Троян у индоевропейских народов и что точно означало его имя. Известно лишь, что древнерусское слово «третеи» означало «суд», «судья»; литовское «третиас» — «третейский суд». В «Ведах» Трита — бог справедливости, в «Авесте» Трайтайона — бог правды, истины.

Вероятно, соотнесенность имени Трояна с числом «три» и с такими важными понятиями, как справедливость, истина, способствовала его особенно широкому распространению в глубокой древности.

Вообще в целом ряде мифопоэтических традиций число «три» является первым, оно открывает числовой ряд и квалифицируется как совершенное божественное число. Образуемый соединением трех точек, треугольник служил иероглифом (здесь: знаком, символом) божественной триады у всех народов древности.

Священная триада встречается во всех религиях мира как образ абсолютного совершенства, превосходства («тресветлый», «трисвятый») — вспомним «светлое-тресветлое солнце» в «Слове о полку Игореве». Кроме того, триада является основной структурой мифопоэтического макрокосма, а также социальной организации (для сравнения: три сферы Вселенной, три высшие ценности, божественные троицы и т. п.).

Число «три» служит символическим выражением триад: Неба, Земли, ада; прошедшего, настоящего, будущего; отца, матери, сына. В мифологиях многих народов начало их существования ведется от трех братьев. Геродот повествует о трех сыновьях скифского Таргитая, русские летописи — о трех братьях Кие, Щеке и Хориве; три брата постоянно присутствуют в русских сказках. Везде третье лицо триады как результат первых двух обладает превосходством над ними, поэтому в сказках младший брат всегда оказывается героем. Кроме того, любое дело завершается лишь в результате трехкратного повторения. Обычай считать до трех для совершения какого-либо действия до сих пор сохранился в жизни многих народов мира.

Во времена скитаний, войн, походов славяне обращали свой взор к вечному над ними небесному своду, на котором им указывала путь белая дорога — Млечный Путь. Неизвестно, когда это название пришло к славянам, но известно, что у разных славянских племен эта серебристая туманная полоса называлась по-разному, в том числе и «Путь Траяна».

^{Млечный Путь опоясывает небесную сферу и хорошо виден в безлунные ночи. Человек заметил эту полосу еще в глубокой древности. И каждый народ придумал для нее свое имя и дал ей свою интерпретацию вовсе не случайно, он связывал их с какой-то конкретной, существенной для него земной реалией и характерным признаком самого Млечного Пути.}

^{В одном из мифов Древней Греции так рассказывалось о появлении этой полосы на небе.}

^{По приказу Зевса его сын Геракл, рожденный смертной женщиной, был поднесен к груди спящей верховной олимпийской богини Геры, сестры и супруги Зевса, чтобы молоко богини сделало младенца бессмертным. Однако проснувшаяся Гера резко оттолкнула младенца, а брызнувшее из ее груди молоко оставило на небе яркий белый (вечный, бессмертный) след — Млечный Путь.}

^{Римляне взяли название Млечного Пути у греков, но было у них и собственное название — «Царская дорога Неба». Название могло прийти и с Востока, так как в древнем Шумере Млечный Путь был связан с богиней Наной, женой бога Неба. В санскрите Млечный Путь назывался «божественным», в Иране он был известен как «Тропа Аримана» — повелителя злых божеств, в Скандинавии — как «Дорога Одина», верховного бога скандинавской мифологии, в Молдавии — «Путь Траяна», в Валахии — «Небесный Траян».}

У южных славян, прежде всего у сербов и болгар, а также у славян, живущих на землях Румынии и Молдавии, существуют многочисленные сказочные предания и поверья о некоем царе Трояне. Для сербов и болгар царь Троян был мифическим существом, одним из духов мрака, не терпящих солнечных лучей. Боясь солнца, он выезжал по ночам, и однажды солнце растопило Трояна. Болгарский Троян-Траян был еще и хранителем золота и серебра, имел свое чудесное царство, строил города.