Выпуск II. Том 5, стр. 66

— Очень уж он важничает, — объяснила она. Потом был задан вопрос о том, что ела миссис Уэйверли в ночь на двадцать восьмое. Мисс Коллинз объявила, что она у себя ела те же блюда, что и хозяйка, но с ней ничего не случилось. Когда она уходила, я ткнул локтем Пуаро.

— Собака, — прошептал я.

— Ах да, собака! — Он широко улыбнулся. — Мадемуазель, нету ли случайно в доме собаки?

— На псарне есть две охотничьи собаки.

— Нет, я имел в виду маленькую собачку, которую держат в доме — в качестве игрушки.

— Нет… ничего подобного.

Пуаро позволил ей уйти. Потом он нажал на кнопку звонка и, обращаясь ко мне, заметил:

— Она лжет, эта мадемуазель Коллинз. Возможно, на ее месте я поступил бы так же. А теперь займемся дворецким.

Дворецкий действительно имел очень важный вид. Он рассказывал свою историю с невероятным апломбом. Его рассказ в деталях совпадал с тем, что поведал нам мистер Уэйверли. Дворецкий подтвердил, что ему было известно о существовании потайной комнаты.

Наконец он удалился, величественный, как Папа Римский.

Я поймал насмешливый взгляд Пуаро:

— Ну и к какому выводу вы пришли, Гастингс?

— А вы? — парировал я.

— Каким же вы стали осторожным. Вы никогда, никогда не сможете найти разгадки, если не будете стимулировать свою умственную деятельность. Но я совсем не хочу вас поддеть. Давайте думать вместе. Итак, что же представляется особенно странным во всей этой истории?

— Есть одна вещь, которая поразила меня, — заметил я. — Почему похититель выехал из усадьбы через южные ворота, он мог выехать через восточные, и его никто бы не заметил.

— Это вы очень верно подметили, Гастингс, просто не в бровь, а в глаз. Зададим еще один вопрос. Зачем нужно было заранее предупреждать Уэйверли? Почему нельзя было просто похитить ребенка и потребовать выкуп?

— Потому что они надеялись получить деньги, не предпринимая никаких решительных действий.

— Но ведь было очевидно, что простая угроза не могла возыметь действия.

— К тому же они хотели сконцентрировать внимание родителей на двенадцати часах, с тем чтобы, когда все будут заняты поимкой бродяги, незаметно выскочить из укрытия и схватить ребенка.

— Все это не может опровергнуть того факта, что похитители усложняли себе жизнь. Если бы они не выбрали точного времени и места, им ничего бы не стоило в подходящий момент схватить мальчика на прогулке и увезти.

— Да-а-а, — с сомнением подтвердил я.

— Вместо этого перед нами разыгрывают целый спектакль! Теперь давайте рассмотрим вопрос с другой стороны. Все факты указывают на то, что в доме был сообщник. Во-первых, это таинственное отравление миссис Уэйверли. Во-вторых, приколотое к подушке письмо. В-третьих, часы, которые перевели на десять минут вперед. Все это мог сделать только живущий в доме. И еще одно обстоятельство, на которое вы, должно быть, не обратили внимания. В потайной комнате не было пыли. Кто-то тщательно подмел пол. В доме оставалось четыре человека.

Нам придется исключить няню, поскольку она не могла подмести пол, ведь ее уволили до похищения. Хотя все остальное могла сделать и она. Итак, четыре человека: миссис и мистер Уэйверли, Тредуелл — дворецкий и мисс Коллинз. Сначала займемся мисс Коллинз. Нам ей нечего инкриминировать, кроме, пожалуй, того, что мы практически ничего о ней не знаем, что она весьма умная молодая особа и что в доме она меньше года.

— И еще, как вы сказали, что она солгала насчет собачки, — напомнил я.

— Ах да, собачка. — Пуаро странно улыбнулся. — Теперь перейдем к Тредуеллу. Есть несколько подозрительных моментов. Во-первых, бродяга заявил, что это он вручил ему пакет.

— Но ведь Тредуелл подтвердил свое алиби.

— Тем не менее он мог отравить миссис Уэйверли, приколоть к подушке записку, переставить часы и замести пол в потайной комнате. С другой стороны, он родился и прожил всю жизнь в поместье. Было бы в высшей степени странно, если бы он участвовал в похищении сына владельца поместья. Это уж слишком!

— Ну и что же?

— Мы должны следовать логике, какими бы абсурдными ни казались наши выводы. Итак, миссис Уэйверли. Она богата, все средства принадлежат ей. Кстати, это на ее деньги восстановлено пришедшее в упадок поместье. Зачем ей похищать собственного сына и платить самой себе выкуп? А вот с ее мужем ситуация совсем иная. У него богатая жена, но это вовсе не то же самое, что быть богатым самому. Я полагаю, что леди не слишком-то охотно расстается с деньгами, только в крайнем случае. Ну а мистер Уэйверли, как вы могли заметить, весьма жизнелюбив.

— Это невозможно, — залопотал я.

— Ну отчего же? Кто отослал слуг? Мистер Уэйверли. Он же мог написать записки, отравить жену, переставить часы и обеспечить алиби своему преданному вассалу Тредуеллу. Тредуелл никогда не любил миссис Уэйверли. Он предан своему господину и с готовностью выполнит любые его указания. Они все провернули втроем: Уэйверли, Тредуелл и какой-то приятель мистера Уэйверли. Полиция допустила ошибку, прекратив расследование в отношении того человека с ребенком в серой машине. Он-то и был третьим. Он подобрал неподалеку в деревне мальчика со светлыми волосами, въехал в усадьбу через восточные ворота и в нужный момент выехал через южные, что-то крикнув и помахав рукой. Никто в доме не мог увидеть его лица или номера машины, и уж конечно никто не видел лица ребенка. Ложный след направил полицию в Лондон. Тредуелл сыграл свою роль, организовав всю эту историю с бродягой. В том же случае, если бродяга и опознал Тредуелла без усов, хозяин подтвердил бы его алиби, что, впрочем, и произошло. Ну а что касается мистера Уэйверли, то, когда во дворе началась суматоха и инспектор выскочил на улицу, он поспешно спрятал сына в потайной комнате и последовал за инспектором. Позже, когда инспектор удалился и поблизости не было мисс Коллинз, ему было нетрудно отвезти сына на собственной машине в какое-нибудь безопасное место.

— Ну а как насчет собачки? — спросил я. — И мисс Коллинз, которая солгала?

— Это была моя маленькая шутка. Я спросил у нее, есть ли в доме маленькая собачка, собачка-игрушка, и она ответила — нет, имея в виду настоящую собаку. Хотя совершенно очевидно, что собачка должна быть — игрушечная, разумеется — в детской. Видите ли, Гастингс, чтобы Джонни не плакал и вел себя тихо, мистер Уэйверли оставил в потайной комнате несколько игрушек.

— Мосье Пуаро. — В комнату вошел мистер Уэйверли. — Удалось вам что-нибудь обнаружить? У вас есть предположения, где может быть мальчик?

Пуаро вручил ему лист бумаги:

— Вот адрес.

— Но это чистый лист бумаги.

— Да, но я думаю, что вы сами напишете на нем адрес.

— Какого… — Мистер Уэйверли побагровел.

— Мосье, мне все известно. Даю вам сутки, чтобы вернуть мальчика. С вашей изобретательностью вы наверняка сумеете объяснить его появление. В противном случае мне придется сообщить миссис Уэйверли, как все было на самом деле.

Мистер Уэйверли опустился в кресло и закрыл лицо руками.

— Он у моей старушки-няни, в десяти милях отсюда. У него там есть все. Он весел и доволен.

— Я в этом и не сомневался. Если бы я не считал, что вы, в сущности, неплохой и любящий отец, я бы не дал вам этого шанса.

— Но скандал…

— Именно так. Вы принадлежите к старинному и знатному роду. Так не запятнайте же своего имени еще раз. Всего доброго, мистер Уэйверли. Да, кстати, напоследок я хочу дать вам один совет. Всегда заметайте в углах!

Загадка трефового короля

— Да-а, реальная жизнь подчас куда удивительней всяких книжных фантазий, заметил я, откладывая в сторону «Дейли ньюсмонгер». [45]

Склонив набок свою яйцеобразную голову, Пуаро попытался смахнуть невидимую пылинку с безукоризненно выглаженных брюк. Мое не слишком оригинальное замечание, кажется, ужасно его рассердило.