Выпуск 1. Том 6, стр. 49
Мистер Райдер, сидевший позади мистера Клэнси, думал: «Я хочу, я должен держаться до конца, чего бы то мне ни стоило! Я не знаю, смогу ли поднять свои дивиденды... Если все пройдет благополучно — дело сделано... О, небо!» Норман Гэйль поднялся и направился в туалет. Едва за ним закрылась дверь, Джейн тотчас вытащила из сумочки зеркальце и, взволнованно оглядев себя, припудрила нос и помадой подрисовала контуры губ.
...Стюард поставил перед нею кофе. Джейн посмотрела в окно.
Внизу солнечной голубизной сверкал Ла-Манш.
Оса с надоедливым жужжанием вилась над головою мистера Клэнси как раз тогда, когда он всецело был поглощен тем, что в 19.55 происходило в некоем городе Цариброде с персонажами его нового романа. Клэнси отмахнулся от осы, и она полетела дальше — исследовать чашки Дюпонов. Точным ударом отважный Жан Дюпон прихлопнул ее.
Воцарилась тишина. Разговоры прекратились, и только мысли каждого следовали своим путем.
В глубине салона, в кресле № 2, голова мадам Жизели вдруг поникла.
Казалось, чуть склонившись вперед, мадам задумалась или дремлет.
Но мадам уже не думала и не спала.
Мадам Жизель была мертва...
Глава 2
«...Ваш счет, мадам...»
Генри Митчелл, старший стюард, осторожно ходил от кресла к креслу, подавая пассажирам подготовленные заранее счета. Через полчаса самолет должен был прибыть в Кройдон. Генри собирал банкноты и серебро, кланялся и неустанно твердил привычное: «Благодарю, сэр. Благодарю, мадам». У столика, за которым сидели французы, ему пришлось минуту-другую подождать, так увлеченно они о чем-то разговаривали и столь выразительно жестикулировали.
«Тут, пожалуй, чаевых не получишь», — подумал Генри угрюмо.
Двое пассажиров спали: маленький человечек с усами и пожилая дама в конце самолета. Она всегда щедро вознаграждала стюардов за услуги:
Генри помнил ее, этим рейсом она летала уже несколько раз. Вот почему он и не стал будить ее заранее.
Маленький человечек с усами, едва Генри приблизился, тотчас проснулся и уплатил за бутылку содовой и за тонкие «капитанские» бисквитывсе, что он позволил себе.
Митчелл долго не беспокоил пассажирку. Наконец, минут за пятнадцать до Кройдона, он осмелился обратиться к ней:
— Простите, вот ваш счет, мадам...
Он осторожно коснулся рукой плеча женщины. Она не проснулась. Он слегка потормошил ее. Неожиданно леди безвольно сползла с сиденья. Митчелл, холодея от испуга, наклонился над дамой, затем, побледнев, выпрямился...
Альберт Дэвис, второй стюард, воскликнул недоверчиво:
— Ну да! И ты что, решил, она умерла?
— Говорю тебе, мертвая! — Митчелл дрожал.
— Ты уверен, Генри?
— Неужели это такой глубокий обморок?
— Кройдон через несколько минут!
— Но, может, ей действительно чересчур плохо?
Мгновение они пребывали в нерешительности, затем начали действовать. Дэвис пошел к пилотам, Митчелл вернулся в салон к пассажирам. Он переходил от кресла к креслу и тихо шептал:
— Простите, сэр, вы случайно не врач?
Норман Гэйль сказал:
— Я дантист. Но, быть может, я смогу вам помочь?.. — Он привстал со своего места.
— Я врач, — сказал доктор Брайант. — А что произошло?
— Там, на втором месте, одна леди... Мне не нравится, как она выглядит...
Доктор Брайант поднялся и последовал за стюардом. Маленький усатый человечек, поняв, что произошло нечто из ряда вон выходящее, незаметно покинул свое кресло и тоже пошел за ними.
Доктор Брайант склонился над распростертой на полу дамой. Это была уже далеко не молодая и достаточно полная женщина, одетая в черный дорожный костюм.
Осмотр закончился быстро. Доктор уверенно заявил:
— Она скончалась.
Митчелл спросил:
— Как вы думаете, она умерла от приступа?
— Этого я не могу утверждать без тщательного освидетельствования. Когда вы в последний раз видели ее — живой, я имею в виду?
Митчелл задумался.
— Я подавал ей кофе, она была вполне здорова.
— Как давно это было?
— Примерно три четверти часа тому назад или что-то около этого. А позже, когда принес счет, я решил, что она задремала...
Их разговор начал привлекать внимание — головы пассажиров поворачивались в их сторону, шеи вытягивались.
— Я думаю, это скорее всего припадок, — проговорил Митчелл с надеждой в голосе. Ему хотелось верить в лучшее. Он даже подвел под случившееся свою теоретическую основу. У сестры его жены, сказал он, часто бывают припадки.
Лично он считает, что припадки — дело обычное, каждый легко может себе представить, что это такое.
Доктор Брайант вовсе не собирался принимать на себя ответственность за происходящее. С выражением крайней озадаченности он покачивал головой. Неожиданно послышался голос укутанного в теплый шарф маленького усатого толстяка:
— Прошу вас, посмотрите, господа, на шее у нее заметен след какого-то укола. Это явное пятно...
Голова женщины была запрокинута, и на шее отчетливо просматривался точечный красный след.
— Pardon, — вмешался, подходя к группе, Жан Дюпон. — Вы говорите, женщина мертва, и на шее у нее след укола?
Говорил Жан Дюпон медленно, словно размышляя вслух.
— Могу я высказать свое предположение? Тут недавно летала оса. Я ее прихлопнул. — Он показал на осу, лежавшую в его кофейном блюдечке. — Не могло ли быть так, что несчастная леди скончалась от укуса осы, я слыхал, такое вполне возможно...
— Что ж, допустимо... — согласился Брайант. — Медицине известны такие вот случаи. Это вполне вероятно, в особенности если у человека слабое сердце.
— Могу ли я хоть чем-нибудь быть полезен? — спросил стюард Митчелл. — Через несколько минут мы будем в Кройдоне.
— Прежде всего сохраняйте спокойствие! сказал доктор Брайант. — Делать ничего не надо. Ни в коем случае нельзя ни трогать ни перемещать тело. — Д-р Брайант собрался возвратиться к своему креслу и с удивлением посмотрел на маленького, укутанного в шарф иностранца, который даже не тронулся с места.
— Дорогой сэр, — сказал доктор Брайант, — самое лучшее, что вы можете сделать в данном случае, так это вновь занять свое кресло.
— Совершенно верно, сэр, — сказал, стюард. Он повысил голос. — Пожалуйста, господа, займите свои места, прошу вас!
— Pardon, — произнес маленький человек, — но здесь, как я вижу, есть еще кое-что...
— Кое-что?
— Mais oui, кое-что, чего здесь никто не заметил!..
Носком ботинка он указал на нечто, поясняющее его слова. Стюард и доктор Брайант проследили глазами за его движением. На полу виднелся небольшой желто-черный предмет, прикрытый краем черной юбки.
— Еще одна оса? — удивился доктор. Эркюль Пуаро опустился на колени, достал из кармана пиджака сверкающий металлический пинцет и с изящной осторожностью подхватил то самое «кое-что», как он сказал. Бережно держа свою добычу, он выпрямился:
— Да, пожалуй, это весьма похоже на осу. Но все же это не оса!
Он поворачивал предмет и так, и этак, чтобы и доктор, и стюард могли видеть его находку со всех сторон. Это был небольшой пучок пушистого оранжево-черного шелка, прикрепленного к длинному, странного вида острию с бесцветным тончайшим жалом на конце.
— Боже мой! Боже мой! — вырвалось у мистера Клэнси, также вставшего со своего кресла и пытавшегося хоть что-нибудь разглядеть из-за широкого плеча стюарда Митчелла. — Поразительно! В высшей степени странная вещь! Удивительнейшая из всех, которые я когда-либо видел в жизни! Никогда бы ни за что такому не поверил!
— Вы, должно быть, могли бы нам кое-что объяснить, сэр? — спросил стюард. — Вы знаете, что это такое? Вы узнаете эту штуковину?
— Узнаю ли? Разумеется, узнаю! — Мистер Клэнси напыжился от гордости и сознания собственного превосходства. — Это предмет, джентльмены, не что иное, как туземный дротик! Таким дротиком стреляют, выдувая его из специальной трубки. Трубками подобного рода вооружены воины у некоторых племен... хм... Я, пожалуй, не смогу сейчас с точностью утверждать, южноамериканских или же островитян с Борнео... Но это, вне всякого сомнения, именно такой туземный дротик, выпущенный из стреляющей трубки, и я подозреваю, что его острие...