Выпуск 1.Том 4, стр. 62

Такие же мысли, или очень близкие к ним, прозвучали и в голосе Гарольда.

— Кстати, э… мисс… э… э… Айлесбэроу, что заставило вас заглянуть в этот саркофаг?

Люси давно уже ждала, когда такая мысль придет в голову кому-нибудь из членов семьи. Она знала, что полиция спросила бы ее об этом в первую очередь. Казалось странным, что этот вопрос не пришел никому из них в голову раньше.

Гедрик, Эмма, Гарольд и мистер Уимборн, — все разом посмотрели на нее. Ее ответ, в какой бы форме он сейчас ни подавался, конечно, был давно обдуман.

— Право же, — сказала она неуверенным голосом, — не знаю… Я просто хотела везде убрать и вычистить. И к тому же, — она опять заколебалась, — там стоял такой странный и неприятный запах…

Она ясно почувствовала, как все вздрогнули.

Мистер Уимборн пробормотал:

— Да, да, конечно… Полицейский хирург сказал, что три недели… Знаете, всем нам нужно попытаться больше не думать об этой истории. — Он подбадривающе улыбнулся Эмме, которая оставалась очень бледной. — Имейте в виду, эта несчастная молодая женщина ничего не имела общего ни с одним из нас.

— А вы можете с уверенностью сказать это? — спросил Гедрик.

Люси Айлесбэроу с некоторым интересом посмотрела на него. Еще раньше она была заинтересована резко бросающейся в глаза разницей между тремя братьями. Гедрик оказался крупным мужчиной с обветренным лицом и резкими чертами. У него всклокоченные волосы и жизнерадостная манера общения. Он приехал из аэропорта небритый, хотя потом побрился, готовясь идти к следователю, но остался одетым все в тот же костюм, который был, по всему видно, у него единственным: старые серые фланелевые брюки и залатанный, довольно поношенный мешковатый пиджак. На жизнь он смотрел глазами человека богемы и был этим доволен.

Его брат Гарольд, напротив, выглядел истинным представителем джентльменов из Сити; он служил директором одной очень важной компании. Он был высок ростом, держался прямо, скромно, изящно и с достоинством. Темные волосы, слегка поредевшие на висках, небольшие черные усы; темный, прекрасно сшитый безупречный костюм и серый с перламутровым отливом галстук. Он выглядел тем, кем и был на самом деле — умным, преуспевающим бизнесменом.

— Право же, Гедрик, — сказал он резко, — это совсем ненужное замечание.

— Не понимаю, почему? В конце-то концов, ее нашли в нашем сарае. Для чего она туда пошла?

Мистер Уимборн откашлялся и сказал:

— Возможно, здесь… кх… какая-то тайная встреча. Притом, все в округе знают, что ключ всегда висит у входа в сарай на гвозде.

В голосе его слышалось негодование на такую небрежность, прозвучавшее настолько ясно, что Эмма стала объяснять извиняющимся тоном:

— Все началось во время войны, когда солдаты противовоздушной обороны облюбовали себе этот сарай. Там у нас стояла маленькая спиртовка, и они варили на ней какао. А потом, ведь в сарае нет ничего, на что можно польститься, мы так и оставляли ключ на гвозде. Это удобно и для нас, и для тех, кто приходил на собрания Общества женщин; хранить его в доме не совсем удобно, особенно, когда им хотелось заранее подготовить место для своих собраний. Ведь у нас только одна приходящая служанка и нет слуг, которые бы жили в доме…

Голос ее замер. Говорила она механически, произносила слова, объясняла, а в мыслях была где-то далеко.

Гедрик быстро взглянул на нее с недоумением.

— Ты волнуешься, Эмма? К чему это?

— Но, право же, Гедрик, — сказал Гарольд, выведенный из терпения, — как ты можешь спрашивать такое?

— Да, могу. Само собой разумеется, эта никому не известная молодая женщина сама покончила с собой в сарае Рутерфорд-холла, хоть и звучит это как мелодрама времен королевы Виктории. И, естественно, для Эммы это удар. Но ведь Эмма слыла здравомыслящим человеком, и я не понимаю, почему она теперь должна волноваться. Плюнь ты на это, ко всему можно привыкнуть.

— Некоторые привыкают к убийствам уж слишком легко. Вот, например, там, где ты живешь, — ледяным тоном сказал Гарольд. — Уверен, что на Майорке убить человека сущий пустяк и…

— Ивица, а не Майорка.

— Все равно.

— Ничего подобного. Это совсем другой остров.

Гарольд продолжал:

— Я думаю так. Хотя для тебя убийство может показаться вполне привычным явлением, потому что ты живешь среди пылких и страстных людей латинской породы, тем не менее, мы в Англии к таким вещам подходим очень серьезно…

И еще с большим раздражением добавил:

— И право же, Гедрик, появляться на людях в таком виде…

— А чем тебе не нравится мой костюм? Он очень удобный…

— Это неприлично.

— Ну, ладно. Во всяком случае, это единственный костюм, который я взял с собой. Я примчался, как сумасшедший, не упаковав сундук с костюмами, а все для того, чтобы помочь в этой истории. Я — художник, а художники любят свободную одежду.

— Ты все еще пытаешься рисовать?

— Знаешь, Гарольд, когда ты говоришь, что я пытаюсь рисовать…

Мистер Уимборн стал покашливать довольно властно.

— Эта дискуссия ни к чему, — сказал он укоризненно. — Я надеюсь, моя дорогая Эмма, вы сообщите мне до моего возвращения в город, чем я мог бы оказаться вам полезен.

Его вмешательство подействовало. Эмма быстро ответила:

— Вы очень любезны, что приехали сюда.

— Ну, что вы. Просто необходимо, чтобы кто-то присутствовал на следствии и следил за всей процедурой от имени семьи. Я уже договорился о встрече с инспектором полиции у вас в доме. Но сомневаюсь, что скоро все прояснится. А что касается меня, то мне в этой истории давно все ясно. Как Эмма сказала, ключ от Длинного сарая висел у двери, и об этом знала вся округа. Вполне вероятно, что в зимние месяцы сарай служил местом встреч для местных влюбленных. Однажды произошла ссора, и молодой человек потерял над собой контроль. В ужасе от содеянного он стал искать выход из положения, взгляд его случайно упал на этот саркофаг, и он понял, что нет лучшего места, чтобы спрятать труп.

«Да, это звучит вполне правдоподобно, — подумала про себя Люси. — Только так все могут объяснить».

— Вы говорите — местные влюбленные, — сказал Гедрик. — Но никто из местных жителей не смог опознать убитую.

— Пока еще рано. Я не сомневаюсь, мы скоро получим сведения о ее личности. И вполне можно предположить, что убийца окажется местным жителем, а женщина откуда-нибудь приехала. Возможно, из другой части Брэкхемптона. Брэкхемптон теперь большой, вон как разросся за последние двадцать лет.

— Будь я на месте девушки, которая едет на свидание со своим возлюбленным, я бы никогда не согласился идти куда-то к черту на рога, в какой-то холодный заброшенный сарай, — возразил Гедрик. — Я бы постарался встретиться в более приятном месте. Можно обниматься и в кино. Вы как полагаете, мисс Айлесбэроу?

— Да нужно ли нам входить во все детали? — спросил жалобно Гарольд. Но в этот момент машина подъехала к дверям Рутерфорд-холла, и все вышли.

Глава 8

Войдя в библиотеку, мистер Уимборн слегка сощурился, когда взгляд его острых, еще не старых глаз, скользнув мимо инспектора Бэйкена, с которым он уже познакомился, упал на стоявшего позади него симпатичного белокурого молодого человека.

Бэйкен представил их друг другу.

— Это инспектор Крэддок из сыскной полиции Нового Скотланд Ярда, — сказал он.

— Хм, из Нового Скотланд Ярда? — брови мистера Уимборна поползли вверх.

Дэрмот Крэддок, у которого оказались приятные манеры, легко вступил в разговор.

— Меня вызвали сюда по известному вам делу, мистер Уимборн, — сказал он. — И так как вы представляете интересы семьи Крекенторп, я чувствую необходимость сообщить вам кое-какие конфиденциальные сведения.

Никто не смог бы лучше инспектора Крэддока, знавшего лишь небольшую часть истории, создать видимость, что знает всю правду.

— И я уверен, что инспектор Бэйкен согласится со мной, — добавил он, бросив взгляд на своего коллегу.