Боцман знает всё, стр. 38
— Котия! — крикнул мальчик испуганно.
— Не кричи, Вано, — тихо сказал старик, не открывая глаз. — Знаю. Ты не мог удержать стадо. Ты ещё мал…
— Котия! Я виноват, я знаю, что я глупый. Котия, что надо делать?
Котия сидел молча, не открывая глаз.
— Я побегу за стадом!
Веки старого чабана дрогнули. Он поднял руку и тихо сказал:
— Помоги мне встать, Вано.
Вано обхватил старика правой рукой за пояс и помог ему встать.
— Смотри хорошенько, Вано. Стадо ушло туда, в заповедник. Сатурн поведёт его вниз по Лабенку. Он знает эту тропу. Если будешь бежать за стадом следом, то увидишь только хвосты. А нужно догнать рога… Есть короткая тропа, по хребту Безымянной. Дорога трудная, но у тебя сильные ноги и голова не кружится. Ты хорошо лазаешь по скалам. Я видел тебя на вершине Красной скалы…
Вано отвёл глаза в сторону от глаз Котии и увидел Арсо. Он сидел, тяжело дыша, свесив узкий красный язык.
— Я глуп, Котия. Это моя вина.
— У меня старые глаза, плохо видят. Мне показалось, что ветер сдул тебя со скалы…
— Это ветер сорвал у меня с головы папаху.
— Папаху! А я думал, тебя, — сказал старик непривычным для Вано грустным голосом. — Возьми мою папаху, Вано, и иди. Стадо нужно вернуть. В стаде много стельных коров, пропадут телята. Телята дорогие, они родятся здесь, в горах. Это будут телята новой породы. Они не будут бежать в долины, как их глупые матери. Ты видишь эту вершину?
— Вижу, Котия!
— За этой вершиной спустишься вниз, в ущелье Безымянной речки. Она впадает в Лабенок. Там есть тропа. Это очень трудный путь. Иди… За меня не беспокойся, мне лучше.
Вано всё же помог Котии лечь на постель, подвинул ближе к нему дрова, мамалыгу и ведро с молоком. Потом бросил в сумку кусок сыра, несколько сухарей и вышел из коша.
— Арсо! Идём, Арсо, догонять стадо!
Собака встала и вошла в кош.
— Иди, Арсо, иди, — сказал Котия, погладив сухой рукой косматую спину волкодава.
Арсо вышел из коша и подошёл к ожидавшему мальчику.
— Мы скоро вернёмся, Котия! — крикнул Вано и пошёл в сторону вершины, указанной чабаном.
II
Летом дни большие.
Когда Вано и Арсо дошли по хребту до вершины, солнце стояло у них над головой.
Вано старался идти ровным шагом, не торопясь. Так учил его Котия.
«Если хочешь в горах пройти много, не надо бежать. Иди ровно — не скоро устанешь. У русских есть хорошая пословица: «Тише едешь, дальше будешь». И на гору и под гору ходи ровно», — говорил старик не раз.
Вано решил не спускаться сразу в ущелье, а идти сколько можно по хребту, вдоль Безымянной. Арсо нашёл еле заметную звериную тропу. Она шла по самой вершине хребта. Справа — крутой безлесный спуск к Безымянной, слева — несколько балок, поросших рододендронами, за балками — новый хребет. Он тянулся вдоль Лабенка. Где-то за этим хребтом Сатурн вёл своё стадо. Второй хребет шёл почти под прямым углом к хребту Безымянной. Теперь Вано ясно видел, что указанный Котией путь намного короче.
Спустились к границе леса.
Сначала стали попадаться отдельные пихты, огромные, толстостволые, разлапистые. Они стояли по одной, по две среди луга, как полководцы.
За ними, чуть ниже, начинался вековой пихтовый лес. Деревья росли густо. Их кроны слились в одну, закрывая небо. Между стволами вся земля была усыпана гниющей хвоей.
От её острого запаха кружилась голова. Здесь не росло ничего, даже трава.
«Пихта — кош охотника, — говорил Котия. — Пусть дождь льёт с неба потоками — ты иди под пихту. Пихта не пустит к тебе дождя. Можешь ей доверять…»
Всё глубже становилось ущелье. Безымянная шумела где-то далеко внизу, когда Вано решил начать спуск. Лесистые крутые склоны кое-где уже обрывались к воде отвесными скалами. Вано крикнул собаку и махнул рукой вниз.
Здесь, вероятно, тоже была гроза. Там, где деревья росли реже, земля раскисла, постолы скользили, как лыжи по снегу.
Вано сползал на ногах от дерева к дереву. Шум речки становился всё громче. Бежавший впереди Арсо отыскал тропу. Вано спустился к нему, и, немного отдохнув, они двинулись вниз по тропе.
— Молодец ты, Арсо! Не то что я, дурак… Вот если не верну стада, утоплюсь в речке. Как я покажусь на коше?
Арсо бежал впереди, мало слушая, что говорил Вано.
— Не веришь, что утоплюсь? Нет, утоплюсь. Или нет, я лучше уйду на Кубань. Сяду там на поезд и уеду далеко-далеко.
Вано тяжело вздохнул. Ему вовсе не хотелось ни топиться, ни уезжать далеко-далеко.
— Ой, Арсо! Неужели мы не успеем? Я не хочу топиться и уезжать, Арсо! Слышишь? Я хочу вернуть стадо.
Арсо молча бежал впереди, лишь на секунду поворачивая голову, когда Вано произносил его имя.
Тропа то спускалась к самой речке и шла берегом, то снова поднималась вверх там, где берег подходил к воде скалистым обрывом.
После ливня Безымянная ревела и металась в каменных берегах. Жёлтая вода неслась сплошными водопадами, словно сбегала с перевала по бесконечной лестнице. Ущелье становилось всё глубже.
В Безымянную впадали бесчисленные ручьи. Иногда они срывались прямо с отвесных скал широкими струями. Там, где каскады падали в речку, туманом стояли брызги и рёв был такой, как будто ревели сразу сотни быков.
Вода тащила целые деревья, вырванные с корнем. На глубоких местах они плыли, слегка покачиваясь, как зелёные острова. На мелких местах деревья цеплялись корнями за каменистое дно. Тогда дерево вдруг вставало посреди реки во весь свой рост, а потом с грохотом рушилось снова в водоворот.
Неожиданно Арсо стал лаять. Вано видел, что он лает. Услышать было невозможно.
— Ну, что ты нашёл? — спросил мальчик, подбегая.
Но Арсо не нашёл, а потерял. Потерял тропу. Она подходила к реке и исчезала под водой. Наверное, в этом месте тропа проходила под скалой. Вздувшаяся река залила её. В этом месте Безымянная текла в узком ущелье с отвесными скалами с обеих сторон. Вскарабкаться наверх и обойти скалы было невозможно.
«Неужели придётся возвратиться и искать обход? Тогда не успеть, ни за что не успеть!» — подумал Вано.
Арсо вопросительно смотрел на мальчика. Он ждал решения. На бешеную реку даже смотреть было страшно. И всё-таки Вано решил не возвращаться. Он поднял длинную палку и подошёл к тому месту, где тропа скрывалась под водой.
Прижимаясь как можно ближе к скале и всё время ощупывая палкой дно, Вано медленно шёл вперёд, огибая выступ скалы. За ним шла собака. Было неглубоко: чуть выше колена. Правда, для Арсо это было уже не мелко. Он почти плыл, еле касаясь лапами дна. Высоко задрав лохматую морду, он испуганными глазами косился на ревущую речку.
Труднее всего было на повороте. Течение здесь было сильное и вода доходила Вано до пояса. Опасаясь, чтобы вода не унесла Арсо, Вано хотел ухватить его за косматый загривок, но не успел. Подхваченный потоком воды, Арсо вдруг проплыл мимо Вано. Отчаянным усилием собака развернулась против течения и попыталась плыть к Вано, но течение утащило её за скалу.
— Арсо! Арсо! — закричал Вано и, забыв про опасность, кинулся бегом за собакой.
Течение подхватило его, ноги потеряли дно, и мальчик, окунувшись с головой, поплыл.
Отчаянно дрыгая руками и ногами, Вано быстро вынырнул. Сразу за поворотом был маленький заливчик. Вода там не текла, а ходила широкими кругами с хлопьями грязной пены на поверхности. Течение несло мальчика мимо заливчика. Напрягая все силы, Вано старался вырваться из струи на тихую воду.
Вдруг среди хлопьев пены он увидел морду Арсо. Собака плыла к нему.
— Назад! Назад, Арсо! — крикнул Вано.
Но собака была уже рядом. Она пыталась ухватить Вано зубами за одежду.
Вано сам ухватился рукой за длинную шерсть, рывком подтянулся и выплыл из стремительного потока на тихую воду. Ноги достали дно.
— К берегу, Арсо, к берегу!
Выбравшись на берег, Вано повалился меж камней и долго лежал неподвижно. У него дрожало всё тело. Это было не от усталости, а от пережитого страха.