Питер Брейн и его друзья, стр. 19
— Но…
— Следующий! — рявкнул распорядитель, помогая прыгуну слезть с батута.
— Вот он, сэр, — почтительно выкрикнул Эндрю подняв одну руку, другой ловко вытолкнул вперед растерявшегося Мориса.
— Ну так иди— скомандовал распорядитель.
Его огромная лапа опустилась на трепещущее плечо Мориса и подсунула его под канат. Другая огромная лапа подвела его к батуту:
— Садись на край, закинь ноги, повернись и присядь в самом центре. Я сейчас скажу тебе, что делать.
И полминуты спустя что-то отчаянно журчащий Морис Джонс был запущен и, выпуча глаза, вышел на орбиту.
— Вверх-вниз, вверх-вниз, держись центра, вот так, вверх-вниз, вверх-вниз, — командовал распорядитель. — Вверх-вниз, распрями колени, вот так, вверх-вниз…
— Нет, я не могу, правда, ой, Энди, ай, нет, пожалуйста, я же освобождённый, как… помогите, как остановиться, ах ты, олух, то есть сэр, пожалуйста, ой…
Слова стремительно вырывались изо рта Мориса, летавшего вверх и вниз, вверх и вниз. Обычно он журчал, как ручей, но теперь это был фонтан, гейзер, клокочущий водопад. Ни одна нефтяная скважина никогда ещё не посылала к небу такой мощной струи, как та струя слов, которая била изо рта Мориса в эту минуту, взмётываясь вместе с ним и рассыпаясь над толпой удивлённых, хохочущих, вопящих зрителей внизу.
У себя в комнате Питер Брейн, не веря своим глазам, сощурил их в крохотные щёлочки.
— Да неужто это Морис? — бормотал он. И вдруг громко застонал: — Дураки! Тратят время на игры! Забыли они, что ли, что Жирняга там?
И правда, в эту минуту остальные искальцы совсем забыли про этот неприятный факт — так заворожил их полёт Мориса.
— Ах! — вскрикивала Ева.
— Ой-ой! — визжала Руфь.
— Фью-у-у! — присвистывал Энди.
И тут зрители подхватили припев крокетного молотка.
— Вверх… вверх… вверх… — выкрикивали они вслед за ухмыляющимся Жирнягой Питерсоном.—
Вверх… вверх… вверх… — распевала толпа, а Жирняга при каждом «вверх» вскидывал руки над головой, а крокетный молоток багровел всё больше и больше, а Морис взлетал всё выше и выше над их головами; но теперь он не только сыпал словами, он ещё и смеялся— весело смеялся!
Внезапно Энди посмотрел на Жирнягу, и его ухмылка ему очень не понравилась. Затеял ли он всё это для того, чтобы сквитаться с распорядителем — вон как того злят их крики, — или…
Энди, задрав голову, посмотрел на Мориса, увидел, что Морис смеётся, увидел, что ужас па его лиде сменился восторгом, и понял, почему ухмыляется Жирняга.
— Бестолочь! — закричал он, бросая на Мориса испепеляющий взгляд. — Нет, вы посмотрите на него! Он вошёл во вкус! Он тянет время. А потом у него всерьёз закружится голова, и он забудет, что ему надо делать, когда сойдёт с батута… Эй, ты! Хватит!!
Но вопли зрителей заглушили голос Энди, а его гневное лицо и сердито машущие руки сливались в глазах летающего Мориса в одно неясное пятно.
— Вверх… вверх… вверх… — распевала толпа. — Вверх… вверх… вверх…
— И стоп! — скомандовал распорядитель.
Но его голос вопли толпы заглушить не могли.
— И стоп! — заревел он снова, и толпа смолкла. — Да… я не могу… я не знаю, как…
— Согни колени, малый, а то будешь прыгать до старости! — рявкнул распорядитель. — Согни колени!..
С большой неохотой (по-видимому, мысль о том, что он будет прыгать до старости, вовсе его не испугала) Морис согнул колени и тотчас перестал взмывать вверх.
— Не разгибай! — командовал распорядитель.—
А теперь садись…
Под разочарованный вздох толпы Морис окончательно приземлился.
Энди впился в него глазами.
Обычно бледное лицо Мориса порозовело. По-видимому, голова у него не кружилась.
Но он закрыл глаза.
Может, она у него всё-таки закружилась?
— Помоги-ка ему сойти, — скомандовал распорядитель своему помощнику.
Тот, ухмыляясь во весь рот, мягко взял Мориса за плечо.
— Безупречное приземление! — сказал он. — Ну, как там, в космосе?
Морис замигал и ухмыльнулся в ответ. Потом спустил ноги с батута, встал, пошатнулся и начал хихикать.
— Ой! У меня… хи-хи!.. ноги… хи-хи-хи!.. совсем ватные, — зажурчал он.
— Морис! — прошипел Энди. — Слово! Снизу! Загляни под низ!
— Ну иди, иди, — рявкал распорядитель, который, по-видимому, был уже сыт Морисом по горло. — Лезь под канат и освободи место для следующего!
— Ла…ик!.. дно…ик!.. сэр, — ответил Морис, который вдруг начал икать. — Я… ик!..
— Морис! Да опомнись же! — бесновался Энди, — Брось дурить! СЛОВО!
— С-с-слово… ик!.. — Морис замигал;— Какое ещё… ик!.. слово?
Вдруг он умолк.
— Ик!.. Сейчас! — Он стряхнул с плеча руку помощника и наклонился, словно поправляя носки.
— За канат! — рявкнул распорядитель.
— Давай-давай, Джонс, освобождай место! — подхватил Жирняга.
Распорядитель решил, что Жирняге самому не терпится испробовать свои силы на батуте, и ухватил его могучей лапищей.
— Ну, давай! — сказал он, протаскивая Жирнягу под канатом. — Можешь пока занять позицию.
И бедный, протестующий Жирняга был вынужден занять позицию, а Морис выскочил из-под батута таким великолепным прыжком, будто ещё продолжал свои упражнения.
— Оно там, старина, написано мелом, я точно прочёл. Шестое слово — это… байбай!
Ну конечно, прочёл он вовсе не «байбай». Но именно в «байбай» превратилось шестое слово «выбирай», когда ладонь Энди зажала Морису рот. Правда, на ближайшие пять — десять минут Жирняга Питерсон был, по-видимому, обезврежен, но искальцы не собирались рисковать.
Они не хотели лишиться драгоценного приза, да ещё в последнюю минуту.
17. НЕОЖИДАННЫЙ УДАР
— Итак, сообщение… э… да: «Первый приз выигран тобой, выбирай хорошо». Верно-верно.
Обстановка была самая торжественная.
Никогда ещё в комнате Питера Брейна не собиралось столько народу и не воцарялась подобная тишина. Пахло крахмальным бельём и помадой для волос. На Питере была новенькая щегольская пижама, обшитая шнуром. Из кармашка торчал шёлковый пунцовый платок. На стульях, расставленных попарно справа и слева от него, чинно восседали Ева с Руфью и Энди с Морисом — нарядные и застывшие. Даже Уильямсон, по обыкновению свернувшийся клубком в ногах у Питера, и Лимбо, сидевший возле него так же чинно, как все искальцы, — даже они выглядели приглаженными и напомаженными.
Ибо наступала знаменательнейшая минута. Начиналась церемония вручения приза. А если искальцы считали главным получение приза, то миссис Брейн придавала не меньшую важность и самой церемонии. Нервно улыбаясь, она смотрела, как директор завода «Юго-Восточной электронной компании» перечитывает сообщение, дающее право на первый приз.
— Да… и… э… список с указанием мест был проверен? Слова все были найдены, а не отгаданы, так? — спросил он, топорща усы и с улыбкой подмигнул главному организатору игр.
— О нет, никаких сомнений, — ответил тот. — И к тому же очень быстро. Прекрасные результаты.
— Особенно учитывая, что один из членов команды не встаёт с постели, — вставил доктор Да Сильва, который тоже был тут и блестел задним золотым зубом, такой довольный, точно он сам принадлежал к искальцам.
— Итак, вам остаётся только выбрать приз, — объявил директор. — И выбрать… э… хорошо. Э? Ха-ха-ха! Вы уже выбрали? Какой-то образчик нашей весьма разнообразной продукции. Какой угодно. Нуте-с?
Пять голов утвердительно закивали.
— Да, сэр, — ответил за всех Питер. — Мы выбрали.
— Отлично! Прекрасно! Превосходно! Ну так что же вы выбрали? Э?
— Портативный радиотелефон, сэр.
— Превосхо… Что?!
Улыбка исчезла с лица директора. Его усы стали торчком.
— Но… радиотелефон… ведь…