Сказ про Игната - хитрого солдата (с иллюстрациями), стр. 32

— А ты скажи, — вдруг спросил Стоеросов Игната, — вот ветер пламя свечи клонит вправо, что это за примета?

— К радости, Данила Михайлович, — отрапортовал солдат. — Будет вам большая радость в скором времени!

— Молодец! Иди отсюда! — махнул рукой Стоеросов. — Да далеко не уходи — кликну.

Когда он вышел, князь сказал попу:

— Если б солдат не говорил всё время о царе Петре, я бы его с собой взял, в Москву, право слово. Он человек в хозяйстве нужный… пропажи хорошо отыскивает.

— Солдат этот, князь-батюшка, прошёл огонь, воду, медные трубы и волчьи зубы, — вздохнул Парамон. — Он кого хочешь вокруг пальца обведёт. Тот же шиворот сделает навыворот — и в ус крутит-мотает. Ох, не прост Игнатик! А вот брат-то мой Спиридон куда нынче девался?

— Мы за ним Дурынду пошлём, — сказал князь. — Пойди прикажи ему съездить за Спирькой!

Парамон вышел во двор, со света всё показалось чёрным, пустым.

К нему подошёл Игнат, стукнул по крыльцу своим железным посохом, сказал словно невзначай:

— Граф Темитов с солдатами в Заболотье объявился.

— Наконец-то! — перекрестился радостно Парамон и тут же спохватился, подозрительно уставился на Игната: — А тебе-то что?

— Так я же сам солдат! Может, сотоварищей среди них встречу!

— Встретишь, встретишь, — забормотал поп и крикнул тоненько: Дурында! Немедля за Спирькой скачи! Князь его кличет к себе!

…Когда Яков влезал в возок, Игнат сказал ему;

— Заверни к бабке Ульяне, спроси, что да как.

— Чего спросить? — не понял мрачный Яков.

— Три словца всего: что да как. Больше ничего, — улыбнулся Игнат. Ответ запомни. Мне передашь слово в слово. Ну скачи!

«Значит, ждут графа не сегодня-завтра, — подумал Игнат. — Ладно, и мы графа встретим, как положено».

Яков вернулся скоро: Спирьки дома ещё не было.

— А что бабушка Ульяна мне велела передать? — спросил Игнат. — Только не путай — говори её словами.

Яков поскрёб в затылке, повторил не торопясь:

— Пусто в клети, хоть шаром покати.

Игнат просиял:

— Ну, удружил, Яков! Вот это радость! После сам всё поймёшь… А Спирьке-Чёрту не скоро ещё сюда добраться — разве только он на крыльях прилетит!

В этот момент рядом с ним раздался шипящий Спирькин голос:

— Я ещё с вами посчитаюсь, дружки новые, ненаглядные… С медвежьей-то помощью и комар быка валит!

Яков вздрогнул испуганно от неожиданности, а Игнат ус покрутил, ответил:

— Ты не бык, я не медведь, а Яков-то совсем уж на комара не смахивает! По-солдатски так говорят: змея сколько ни шипит, а храброго не ужалит, сама испугается.

Спирька побежал в дом.

— Как это он добрался так быстро? — спросил Яков. — Загадка!

— А вот и отгадка! — Игнат кивнул на ворота, в которых показался красивый возок. — Гость какой-то пожаловал. Он Черта и подвёз.

Из возка степенно вылез толстенький губошлёп Голянский.

Навстречу ему с княжеского крыльца уже спешили Парамон со Спирькой.

— Вести от графа Темитова, не иначе, — сказал Игнат. — Надобно их узнать.

Заметался по двору Спирька, замельтешили слуги.

В кухне повара спешно разводили огонь под котлами.

Стоеросов, радостно улыбаясь, поведал Голянскому историю с чудесной находкой перстня.

— А в прошлый раз солдат моего коня отыскал! — зашлёпал губами Голянский. — С таким, колдуном, князь, не пропадёшь. Дай припомню, что у меня за прошлый год пропадало… может, и это сыщет.

— Да, вот в прежние времена, — оседлал любимого конька князь, — у меня в дворне кого только не бывало! И колдуны, и знахари, и скоморохи…

— Граф пожалует через день, — сообщил Голянский. — Нужно будет его принять по-царски.

— Князья Стоеросовы никогда не ударяли лицом в грязь! — гордо промолвил Данила Михайлович и распушил бороду. — Гостеприимством наш род славился исстари!

Повара потащили яства на стол, начался ночной пир.

…А поутру, на рассвете, прибежал в княжеский терем Яков и сказал, едва переводя дух:

— Князь-батюшка… в селе все избы пустые стоят… ни скотинки, ни животинки… Мужиков, баб, старых и малых, как корова языком слизнула… И в деревнях за рекой то же… И в сельце…

— Что ты городишь? — воскликнул пьяный князь. — Куда же они могли деться?

— Ушли… все ушли… избы пустые стоят, — растерянно повторял Дурында.

— Да что вы, с ума посходили? — завопил Голянский. — Как это… ушли. Сюда граф идёт с солдатами! Он же нас всех порешит, если никого в деревнях не застанет!

— Погиб, князь, как швед под Полтавой, — толкнул Спирьку в бок Игнат. — Теперь он всё одно что генерал без армии.

Спирька сверкнул змеиными глазками:

— Знаю, кто нас выдал… Не жить теперь Дурынде!

— А жить парню Якову! — весело подмигнул Спирьке Игнат.

— Князь-батюшка, — поклонился Спирька. — Мужиков теперь не вернуть — в болота они ушли, не иначе. Тропки там только им ведомы: хоть всю армию царскую граф призовёт на подмогу — ничего не найдёт.

— Погибель моя пришла! — повалился на разноцветные подушки князь Стоеросов. — Парамон, пьявок!

13. Солдат и граф

ока в княжеском теремке ахали да охали, заря подошла утренняя.

Игнат улучил момент, взял коня — и с усадьбы долой.

Издали увидел: крылья у мельницы вертятся. Прискакал: ворот крутится, бадейки воду в жёлоб льют. А на поле кое-где уже колоски головы поднимают, то там, то тут васильки синеют. Значит, ожила земля!

Длинный, нескладный бобыль Савушка, в посконной белой, словно мукой обсыпанной, рубахе, ждал Игната.

— Все ушли, всё! — радостно сказал Савушка, — Я остался за водой приглядеть. А дед Данилка по болоту туда-сюда ходит — путь на острова указывает.

Савушка рассказал, что на больших островах, куда постепенно угоняли весь скот, теперь целые деревни из шалашей и хижин выросли.

— Хоть сто графов пусть туда приходят — не найдут! — уверенно проговорил Сава. — Отсидимся! А за себя не боюсь — кому я один нужен-то?

…Возле избушки на колоде сидела и грелась на солнце бабка Ульяна.

— Тебя жду, — сказала она, завидев Игната. — Одна вот осталась. Стёпка-егоза и та в болота ушла.

— Спасибо, бабушка! — Игнат соскочил с коня, сел на крыльцо, в тень.

— Дурында… то бишь Яков-то, передал тебе слова мои? — спросила Ульяна.

— Пусто в клети, хоть шаром покати, — усмехнулся Игнат. — У меня — как гора с плеч. Ушли, значит, все.

— Все да не все, — послышался голос Демида.

Чёрная борода его. казалось, ещё больше скособочилась, глаза весёлые искрились, как росинки на солнце.

За ним вошёл во двор и Василий.

— Отчего вы здесь? — вскочил на ноги Игнат. — Батогов княжеских захотелось? Почему остались, уговор нарушили?!

Демид и Василий дружно рассмеялись. Демид — громко, раскатисто, а Василий, как ёжик, — фырфыр-фыр.

— Солдаты завтра придут, — сказал Демид, — а ночью нас уже не будет. А без солдат кто с нами тут справится? Ни Спирька-Чёрт; ни поп Парамон сюда и носа не сунут.

— Мы бы ушли вместе со всеми, — проговорил Василий, — да оказия приключилась.

— Чудо! Право слово — чудо! — захохотал Демид.

…Ночью дед Данилка и Сава повели тайными путями первых крестьян на болотные острова. Демид и Василий должны были идти позже.

Жили братья на одной улице, но в разных концах. У Демида детишек, что пальцев на руке, — пятеро. А у Василия и того больше — семеро, мал мала меньше.

Начал было грузить Демид мешки скрепой и горохом на старую повозку, посчитал — шесть, полдюжины.

«Маловато, конечно, — подумал Демид, — но ведь у Василия и того меньше, а ртов куда больше. И все есть хотят. Надо бы брату помочь… Да так, чтоб он и не заметил. Узнает — нипочём не возьмёт ни горошины. Гордый!»