Другие миры (сборник), стр. 45
Прилетевший в голову камень отбросил его назад. Сим наелся песка, мир распался на фиолетовые вихри. Встать он уже не смог. Сим лежал и думал, что вот он, его последний день, его последние минуты. Кругом бушевала битва; сверху – он смутно ощущал ее – склонялась День. Ее прохладные ладони обнимали ему голову. Она пыталась вытащить его из этой мясорубки, но он только лежал, хватая ртом воздух, и просил оставить его тут.
– Стойте! – прокричал некий голос.
Сражение кругом словно замерло.
– Отступайте! – раздался приказ.
Сим, лежа на боку, увидал, как его боевые товарищи развернулись и ринулись назад, к дому.
– Солнце идет, наше время вышло!
Сим смотрел на их могучие спины, на неутомимые, сильные ноги, несущиеся мимо, ударяющие в землю. Мертвых оставили прямо на поле. Раненые взывали о помощи. Но на них ни у кого не было времени. Время было лишь на то, чтобы самые быстрые домчались до пещер, обжигая раскаленным воздухом легкие, и нырнули во тьму тоннелей, пока их не выследило и не убило солнце.
О, солнце!
Кто-то бежал к ним со всех ног – и это оказался Хион. День как раз пыталась поставить Сима на ноги, шепча ласково и ободряюще.
– Идти можешь? – спрашивала она.
– Думаю, да, – отвечал он.
– Тогда давай, иди, сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Мы сможем, я уверена.
Сим утвердился на ногах и теперь стоял, покачиваясь, глядя на Хиона. Странное выражение прорезало глубокие линии у того на щеках; в глазах все еще полыхала война. Он отшвырнул День в сторону, сжал покрепче камень и нанес Симу удар прямо по лодыжке, распоров мясо до кости. И все это – молча.
Затем отступил, все еще ни слова не говоря, и встал, скалясь, как зверь с высоких гор, раздувая грудь, переводя хищный взор с дела рук своих на День и обратно.
– Никуда он не дойдет, – молвил он, собрав, наконец, дыхание и подбородком указывая на Сима. – Его придется бросить здесь. Идем, День!
Словно дикая кошка, День кинулась на Хиона, визжа сквозь стиснутые зубы и целя когтями в глаза. Пальцы ее пропахали кровавые борозды по его рукам и тут же, не успел он оглянуться, по шее. С криком Хион отпрыгнул от нее подальше, а она запустила ему вдогонку камень. Он, рыча, увернулся и отбежал еще на несколько ярдов.
– Дура! Идем со мной! Через несколько мгновений Сим будет мертв. Пошли же!
– Только если ты сам понесешь меня! – выплюнула День и повернулась к нему спиной.
Всякий блеск угас у него в глазах, а лицо искривилось.
– Времени нет! Если я понесу тебя, мы оба умрем.
День поглядела сквозь него.
– Тогда неси, потому что именно этого я и хочу.
И Хион, не тратя больше слов и бросая пугливые взгляды на солнце, бежал прочь. Грохот его шагов смолк в отдалении.
– Хоть бы он споткнулся и шею сломал, – проворчала День, глядя, как он мчится по самому краю оврага.
– А теперь ты сможешь идти? – повернулась она к Симу.
Раненая лодыжка пронзала болью всю ногу. Он сардонически кивнул.
– Всего два часа пешком, и мы будем в пещере. Но у меня есть идея получше. Понеси меня.
И он улыбнулся своей мрачной шутке.
– Как бы там ни было, а мы пойдем, – она взяла его за руку. – Вставай.
– Нет, возразил он, – мы останемся здесь.
– Но почему?
– Мы пришли сюда в поисках дома. Если пойдем – умрем. Лучше пусть дни мои кончатся здесь. Сколько времени нам осталось?
Они посмотрели на солнце.
– Всего несколько минут. – Голос ее был глух и безжизнен.
День потеснее прижалась к Симу.
Солнечный потоп уже катился по миру. Черные утесы выцветали в фиолетовый и коричневый.
Какой же он был дурак! Почему не остался с Динком – работать, думать, мечтать?
И он закричал, обращаясь к черным дырам в скалах, да так, что жилы вздулись у него на шее:
– Вышлите мне одного человека на битву!
Молчание. Лишь утес отбросил эхо его голоса назад. Воздух накалялся.
– Бесполезно, – прошептала День. – Им нет до нас дела.
– Слушайте меня! – прокричал он и встал, держа вес тела на здоровой ноге; раненую рвала и терзала боль. – Пошлите мне сюда воина – хоть одного, который не струсил!
Он потряс кулаком.
– Я не сбегу домой! Я пришел биться честно. Вышлите мне человека, готового сразиться за право на свою пещеру. И я убью только его!
И снова молчание. Волна зноя прокатилась над землей и схлынула.
– Нет, право! – засмеялся Сим, уперев кулаки в голые бедра, откинув голову, распахнув рот. – Ну, должен же быть среди вас хоть один, кто не испугается калеки!
Молчание.
– Что, нет?
Молчание.
– Значит, я вас переоценил. Да, я ошибся. Значит, я буду стоять тут, пока солнце не слижет плоть с моих костей, и обзывать вас всеми грязными словами, которых вы заслуживаете.
И тут он получил ответ.
– Не люблю, когда меня обзывают всякими словами, – сказал мужской голос.
Сим даже вперед подался, позабыв о ноге.
Громадный мужчина показался в устье пещеры на третьем уровне.
– Иди сюда, – крикнул ему Сим. – Спускайся, толстяк, и убей меня!
Мгновение тот глядел на него серьезно и мрачно, а потом двинулся вниз по тропинке. Руки его были пусты – никакого оружия. И сейчас же все темные дыры в скале вспухли гроздьями голов. Пещерники жаждали зрелищ.
Гигант приблизился.
– Мы будем драться по правилам, если ты о таких слыхал.
– Научусь по ходу дела, – ответил Сим.
Это противнику понравилось. Он поглядел на Сима настороженно, но без злобы.
– Вот что я тебе скажу, – предложил он щедро. – Если ты умрешь, я дам твоей женщине приют, и она сможет жить, как захочет. Потому что она жена хорошего человека.
– Я готов, – кивнул Сим.
– А правила просты. Мы друг друга не касаемся. Только камни. Солнце и камни убьют одного из нас. Ну, давай.
VIII
Краешек солнца показался над горизонтом.
– Меня зовут Ной, – сказал враг, небрежно подбирая пригоршню камней и взвешивая их в руке. Сим сделал то же самое. Его мучил голод; он не ел уже много минут. Голод, проклятие жителей этой планеты – пустое брюхо, непрестанно требующее еще, еще пищи. Кровь билась слабо, покалывая, гнала по жилам жар, нагнетала, колыхала нетерпеливо грудную клетку – вверх-вниз, вверх-вниз.
– Давайте! – взревели три сотни зрителей наверху, в утесах.
– Вперед! – вопили они.
Мужчины, женщины, дети в суматохе кишели на уступах.
– Давайте, начинайте уже!
Словно по их призыву взошло солнце. Оно ударило бойцов плашмя, словно скворчащим от ярости камнем. Оба мужчины зашатались под напором расплавленного света, пот хлынул с их обнаженных тел, лица и руки обильно покрылись влагой, словно тонким стеклом.
Ной переступил с ноги на ногу и глянул на солнце, словно и не торопился драться. А потом, молча, без предупреждения, выщелкнул в Сима голыш – ловко, двумя пальцами. Тот врезался Симу в щеку и заставил отшагнуть назад, так что фейерверк нестерпимой боли взлетел по ноге и взорвался где-то в животе. Кровь из щеки оказалась соленой на вкус.
Ной двигался безмятежно. Еще три щелчка волшебных пальцев, и три крошечных, безвредных на вид голыша понеслись к Симу, как щебечущие птички. Каждая нашла цель, каждая клюнула жертву. Три нервных сплетения, точным попаданием! Первый ударил в живот, так что поглощенная за десять последних часов еда кинулась по пищеводу навстречу солнцу; второй поразил лоб, третий – горло. Сим рухнул на кипящий песок. Колено хрустнуло об твердую землю. Краска сбежала с лица, а сквозь крепко зажмуренные, дрожащие веки хлынули горячие слезы. Но, уже падая, он с неистовой силой успел отправить в полет свою горсть камней.
Они просвиристели в воздухе, и лишь один попал в Ноя – зато прямо в левый глаз. Ной испустил вопль и закрыл руками разбитую глазницу.
Сим выдавил хриплый, горький смех. Вот она, победа – вот насколько его хватило. Один глаз врага. Теперь у него есть… время! О, боги, пронеслось у него в голове, пока живот слабо корчился, силясь вобрать хоть немного воздуха, в этом мире время – все! Дайте мне еще немножечко, хоть секундочку!