«Я просто применяю здравый смысл к общеизвестным фактам» — 2, стр. 43

Возникает вопрос, до какой же отчаянной нужды дошел новый саудовский король Абдулла? Он возглавляет семью, которой принадлежит по меньшей мере 10% всей нефти на планете. Один-два члена этой семьи ежегодно присутствуют в списке десяти самых богатых людей вселенной. Я, конечно, не экономист, но мне кажется, что король мог бы кое-как выжить, не вздувая цены на нефть и не садясь на «велфэр».

Кроме того, как бы ни нуждался саудовский король в деньгах, американское правительство никогда не давало деньги даже тем, кто нуждался еще больше, просто так, за красивые глаза. По-видимому, король чем-то заслужил бушеву щедрость. Согласно нашему президенту, король «содействует нашим усилиям по борьбе с терроризмом». Молодец король, но только в чем же это содействие состоит?

Насколько мне известно, воевать с Ираком он отказался, хотя никто во всем мире не был заинтересован в устранении Саддама больше, чем он.

Насколько мне известно, в Саудовской Аравии регулярно проходят массовые сборы средств на поддержку террористической организации, именуемой в просторечии «Палестинским народом» и приносящие за сотню миллионов долларов за один заход. И это — содействие, о котором говорил президент?

Единственным известным мне саудовским «вкладом» в бушеву «войну с терроризмом» была серия убийств, без суда и следствия, противников саудовского режима, совершенных саудовским режимом на саудовской территории. Саудовские власти объявили убитых террористами, и ни президент Буш, ни его многочисленные советники, ни вездесущая «Международная амнистия», ни вообще кто бы то ни было на всей этой подлой планете не нашли причины возражать против этих акций. Никто не упомянул «невиновен, пока вина не доказана». Никто не требовал, чтобы саудовцы проявляли сдержанность. Никто не обвинил их в убийстве. Никто вообще и ухом не повел.

Наверно и мне не стоит поднимать напрасный шум по поводу нескольких мертвых арабов. В конце концов, мы знаем, что они не были противниками ваххабизма. Они не собирались участвовать в джихаде на нашей стороне. Они не требовали, чтобы песчано-нефтяное королевство встало на путь демократических реформ, хотя какая нам разница наслаждаются ли наши заклятые враги демократией или страдают от деспотии? Какую бы цель ни ставили перед собой жертвы саудовского террора, если бы им удалось каким-то чудом прийти к власти, то новая Саудовская Арабия была бы нам ничуть не меньшим и не большим врагом, чем сейчас.

Меня во всей этой истории беспокоят только два обстоятельства.

Первое — это неполная параллель между убийством саудовцев саудовцами и устранением всем известных террористов израильской армией. Почему мир так по-разному реагирует на эти два типа событий? Я полагаю, потому, что мир ненавидит евреев. Вы не согласны? Я буду рада услышать вашу версию.

Второе — это просто последовательность событий. Арабы вздувают цены на нефть. Цены на бензин подскакивают втрое. Налоги на продажу бензина радостно подскакивают втрое одновременно с ценами. Правительство США, под видом международной помощи, делится наваром с арабами. И самое страшное то, что народ при этом, несмотря на беспредельную свободу слова, безмолствует, как в заключительной сцене «Бориса Годунова», хотя и по совершенно другой причине.

Что же касается смертной казни, то в принципе я совсем не против. Нас окружают — в довольно-таки ленинградском смысле — люди, вполне заслуживающие смерти. Например, Хозе Падилла. Например, Джон Линд. (Помните Джона Линда? Вряд ли.) Каждый член ХАМАЗа. Каждый член Хезболлы. Каждый член Фатах. Список можно продолжить. Но можем ли мы ожидать от нашего правительства, что оно предаст смерти врага и поддержит друга? Пока оно делает все совершенно наоборот.

Дорогая Яшико!

Дорогая Яшико!

Я начал это письмо с описания моих честных и объективных взглядов на насилие, творимое людьми, и его причины. Но, прочитав Вашу статью «О моральном превосходстве над акулами», я понял, что эти взгляды — не для Вас. Неужели два глаза за глаз — наш единственный выбор? Неужели у человеческой души не осталось никакой надежды?

Всего доброго,

Дж.

Дорогой Дж.,

Насколько я понимаю, в контексте Вашего письма термин «взгляд» употребляется как синоним термина «мнение». Я полагаю, что Вы в состоянии отличить мнение от факта. Это — отнюдь не тривиальное предположение, но я предпочитаю ошибиться, переоценив Ваши способности. Мнение может быть основано на фактах, на предрассудках, на невежестве или, как нередко случается, вообще ни не чем. Как погода, мнение не может быть честным или нечестным. Оно может быть высказано честно, если у человека хватает на это мужества, или нечестно, если этот человек предпочитает кривить душой. Вы предпочли третий вариант — фигу в кармане. Ну, что ж, свобода слова несомненно включает в себя свободу молчания.

О том, насколько Ваше мнение объективно, нам остается только догадываться. Как правило, человек не в состоянии оценить собственную объективность. Поскольку Вы предпочли держать свои взгляды в секрете, ограничившись только сообщением об их наличии, мне остается предположить, что они характеризуются той же предвзятостью, что и взгляды подавляющего большинства людей, включая и меня. Это происходит оттого, что все, что кажется нам универсальной истиной, на самом деле глубоко уходит корнями в нашу отнюдь не универсальную культуру. Строго говоря, универсальные истины существуют только в математике, но Вам следует быть математиком для того, чтобы это понять. И раз Вы решили держать свои взгляды в секрете, то их объективность, так же как и их таинственное качество, которое Вы именуете «честностью», навеки останутся для меня тайной. Что я могу Вам сказать? Жизнь полна тайн, и Ваша — отнюдь не самая манящая из всех. Ничего не поделаешь.

Что заинтересовало меня в Вашем письме, это попытка найти компромисс между местью («два глаза за глаз») и спасением («надежда для человеческой души»). Я никогда не писала ни на одну из этих захватывающих тем, но раз Вы спрашиваете, то я непременно попробую.

Месть, с моей точки зрения, — штука довольно бессмысленная. Она продолжается до тех пор, пока у одной из сторон не останется людей, готовых продолжать до победного конца. Если это происходит не в результате физического уничтожения мстителей, а как проявление доброй воли, то сторона, продемонстрировавшая таким образом моральное превосходство над противником, непременно терпит поражение. Вот как порой бывает несправедлива жизнь.

Нет ничего неожиданного в том, то клиническое течение мести совершенно не зависит от названия, которое дают процессу его участники. Так, например, израильская неадекватная реакция на массовые убийства евреев арабами была названа «эскалацией цикла насилия», «непропорциональным ответом», «обращением евреев с “палестинцами” так, как немцы обращались с евреями», а также множеством других абсурдных терминов. Как бы Вы это ни называли, суть его от этого не меняется: за каждого убитого тобой, я убью двух твоих соплеменников. Дважды два, как известно — четыре, после чего идет 8, затем 16, 32, и так далее, и так далее… Пока что эта геометрическая прогрессия вывела Израиль из Газы. Если Вы верите, что, отдав арабам все, что они требуют, Израиль наконец сможет жить в мире, то Вас должно удивлять, почему Израиль еще десятки лет назад не отдал им Газу, Иудею и Самарию. Если же Вы не так наивны, то Вы должны спросить, почему Израиль до сих пор не предпринял шагов, которые действительно могут привести к миру.